Слева от солнца - Раин Олег (бесплатные версии книг TXT) 📗
— Я не на тебя, — я на крапиву смотрю.
— Чего на нее смотреть?
— А чего на тебя смотреть? — Генка хмыкнул. — Я не жених, ты не невеста.
— Городской, что ли?
— Ага, сегодня приехал.
— На поезде?
— На самолете. Тут у вас гусениц полно, вот меня и послали. Из санэпидемстанции. Будем дустом выводить. А то всю крапиву сожрут, жалко.
— Ты чего… придуриваешься? — руки с бельем на секунду замерли, и Генка понял, что подловил девчонку. Пусть не надолго, но она повелась! А в следующий миг незнакомка смешливо фыркнула, белье вновь замелькало в ее руках.
— Клоун!
— Ты еще маленькая, не понимаешь.
— Чего понимать-то?
— А то, что от гусениц веснушки и родинки. У тебя есть веснушки? — Генка хотел было продолжить, но кто-то позвал девочку из избы, и, тряхнув мокрыми руками, она взбежала на крыльцо.
Генка подождал минуту-другую и лениво побрел дальше. Делать было нечего, и это странным образом нервировало.
Добравшись до бревенчатой завалинки, он присел на ближайший ствол. Примостив авоську на худых коленях, достал сотовый телефон, в очередной раз попытался набрать номер Стаса. Ничего не вышло, телефон молчал, как мертвый, — зона покрытия Соболевку не доставала. Растерянно Генка поскреб телефоном макушку.
Интересно, а смогут его достать шустряки из «Магнолии»? Наверняка ведь попробуют найти. И родителей тряхнут расспросами, и друзей с соседями. Как ни крути, а он ведь их с носом оставил! Обидел…
Генка огляделся. Нет, здесь этой публике его не достать. Ни коммерческими банками, ни машинами, ни супермаркетами в этой дыре не пахло. Мир, агрессивный и пестрый, азартный и шумный, остался где-то в ином неведомом измерении. Соболевка жила по своим особым законам, обладала своей гравитацией. Заброшенная планета, на которую каким-то чудом Генку завез обыкновенный поезд. Честно говоря, он и сам не знал — радоваться этому обстоятельству или нет.
Коренастая женщина неопределенных лет с загорелым лицом несла коромысло. Наблюдая за ее уверенной походкой, Генка даже усомнился — да полные ли у нее ведра.
— Здрасьте! — женщина улыбнулась.
— Здравствуйте, — Генка шагнул в сторону, уступая дорогу. Мимолетно нырнул взглядом в ведра. Воды там наблюдался полный комплект — по самый венчик. Что это такое, он отчасти уже представлял: перелил одно ведро в бабушкину бочку и чуть не надорвался. А потому отказывался теперь понимать, как они такое носят! К тому, что все встречные сельчане непременно с ним здоровались, Генка начинал уже привыкать. Более непривычным выглядело то, что руки здешних женщин были заняты чем угодно, но только не сотовыми телефонами, не сигаретами и не сияющими пивными банками.
Пройдясь несколько раз по коротеньким улочкам Соболевки, поглазев на ульи обруганного «Пашки», окольцевав бывшее здание конторы и водонапорную башню, Генка вновь ощутил прилив скуки. Карту крохотной деревушки он мог бы теперь нарисовать с закрытыми глазами, да и с половиной жителей успел, наверное, перездороваться. Одним словом: «вэни-види-вици»! Пришел, увидел, победил. Соболевка была освоена в один присест, иначе говоря — пережевана и проглочена способным акселератом.
Подумав так, Генка тотчас ощутил тоску. Разогнать ее можно было только очередным приключением, и, уточнив у случайного прохожего направление, парнишка двинулся к пруду.
На полпути, повстречав возившихся в придорожной пыли детей, Генка немного развеселился; чумазые недоросли занимались примерно тем же, чем занимаются малолетние горожане — а именно лепили куличи, копали канавы и возводили дома. Пыль, конечно, не песок, но при должном прилежании строить, оказывается, можно было и из нее.
Генка хотел пройти мимо, но одна из чумазых мордашек немедленно обратилась в его сторону.
— Ты городской, да?
— Он же из Туринска же приехал же! Все же уже знают!
— Эй, мальчик! Тебя как зовут?
Мальчик!.. Генка хмыкнул. Это спрашивал шпингалет лет пяти.
— Зови меня Карлсон, — он подмигнул шпингалету. — Тот, что живет на крыше.
Дети серьезно переглянулись.
— Ты, что ли, правда, живешь на крыше?
Генка серьезно кивнул, и карапуз, что сидел на обочине в одних трусах, испуганно открыл рот и заплакал.
Генка поправил на плече авоську и возобновил путь. Так или иначе, но кое-что полезное для себя он почерпнул. Чуть отойдя от малышей, парнишка скинул надоевшие сандалии, носки комом упихал в карман.
Забавно, но он ступал босиком по земле чуть ли не впервые в жизни! И ощущение было столь непривычным, что Генка даже запыхтел от удовольствия. Таким восторгом отозвались ноги на соприкосновение с пропеченной солнцем дорогой! Ступни зудели, и Генка шагал, чуть ли не пританцовывая, — шагал и не понимал, почему не додумался до такого славного пустяка раньше. Не прогулка, а самый настоящий массаж!
Дорога начинала подниматься в гору, но туда он не собирался. Пора было сворачивать к пруду, и, повертев головой, Генка тотчас рассмотрел убегающую от дороги тропку. Точно нож она входила в дымчатое лесное брюхо, секла его надвое. Туда-то Генке и следовало топать.
Он потер пятку о выпирающий из земли древесный корень и ускорил шаг. Заблудиться он не боялся, куда страшнее казались атаки пикирующих комаров и слепней. Но и тут выручил купленный в лавке гель против насекомых. Генка на ходу помазал шею, лицо и руки, — гудящее облако тут же рассыпалось в стороны. Летучие кровососы продолжали кружить возле, но кусать иноземца уже не рисковали. А еще чуть погодя ноги вынесли парнишку на берег пруда. Генка сделал пару шагов и застыл на месте. Наверное, даже восторженно ахнул, и тому были причины: он-то ожидал увидеть заурядную лужу, а перед ним оказался океан.
Самый настоящий!
Парнишка на секунду зажмурился и снова открыл глаза. Океан оставался на месте. Ветер добротно вымел небо и успел пройтись по земле и воде. Именно он породил рябь, слепящую глаза, не позволяющую рассмотреть противоположный берег. Волшебным образом пруд разросся, поглотив глинистые скаты обрывов, затопив хвою и листья деревьев. Ничего удивительного, что у Генки перехватило дыхание. Пожалуй, он ничуть бы не удивился, услышав гудок парохода или разглядев выплывающее из-за чешуйчатого горизонта далекое судно. С множеством труб, как у «Титаника», с капитаном на мостике и разгуливающими по верхней палубе пассажирами…
Зачарованный, Генка бросил авоську с покупками, торопливо стянул одежду, и в одних трусах двинулся к воде. Это смахивало гипноз, он понимал это, и все равно шел к пруду.
Вода не обожгла холодом, оказалась тропически теплой. Ступни скользнули по глинистому дну, и это тоже показалось Генке удивительным! В эти воды не нужно было даже заходить, — он сам съезжал в глубину. Все равно как на незримых лыжах, как спускают со стапелей новенькие, не нюхавшие волн корабли.
Наваждение прошло, когда вода дотянулась до горла. Может, потому и прошло, что здесь — на ином уровне — пруд внезапно потемнел и перестал искриться. Крутые, поросшие кустарником берега выплыли из небытия, а лес на противоположном берегу великаном поднялся к небу. Кроме того, парным молоком вода казалась только у поверхности. Уже на уровне бедер температура резко падала до колодезного трясуна.
— Екалэмэнэ! — Генка гребнул руками, пытаясь притормозить сползание вниз, но было уже поздно, его продолжало тянуть в пруд. А в следующий миг правой щиколотки коснулось что-то чужое и липкое. Словно кто лизнул подростка в ногу. Ойкнув, Генка попытался поджать колени, но оттого съехал еще глубже. Страх стиснул сердце, и уже через мгновение парнишка скрылся под водой. Скопищем пузырей изо рта вырвался немой вопль. Замолотив руками, Генка оттолкнулся от дна и, высвободившись из вязкой ловушки, поплавком вынырнул на поверхность. Паника продолжала сжимать грудь, вымораживала мысли. Он пытался плыть, но как раз плыть-то у него и не получалось. То есть когда-то в школе их водили в бассейн и даже пытались учить плавать, но Генке наука впрок не пошла. Метров пять-шесть он, помнится, проплывал, но не более того. Тренер же обходился с ребятней исключительно по-спартански: приучая к глубине, попросту отталкивал от бортика огромным шестом. Так что занятия по физкультуре восторгов ни у кого не вызывали, и бассейн пропускали верных полкласса. Так или иначе, но тройки школьникам поставили автоматом, а иного им тогда и не требовалось. Глупые были, если разобраться. Наверное, не умнее того же тренера…
