Приключения Арбузика и Бебешки. Сокрушение «несокрушимых» - Скобелев Эдуард Мартинович (книга бесплатный формат .txt) 📗
«Чих наверняка погибнет, попади он в эпицентр взрыва крупнокалиберной бомбы, – подумал Арбузик. – А если эти негодяи бросят атомную бомбу, что совсем не исключено, тогда не уцелеет ни одно живое существо, как бы хитро оно ни было организовано…»
– Вот что, мои друзья, – сказал Арбузик. – Смертен или бессмертен Чих, меня сейчас не интересует. Мы сами не бессмертны, а Чих – наш большой друг, наш товарищ, которого мы никогда не оставим в беде. Я вижу, Сэтэн затевает что-то опасное: не зря прислан этот разведывательный самолёт.
– Я и сам это чувствую, – отозвался Чих. – Что ж, надо проверить нашу версию и к Сэтэну, кстати, заглянуть, предупредить его, на всякий случай.
– Что ты надумал? – встревожился Арбузик. – Без нас тебе лучше не связываться с коварным негодяем!
– Но может быть поздно! Мы получим не одну бомбу, а несколько десятков. И от них пострадает не только ракетный корабль с теми, кто поверил моим словам!..
Чих и пилоты Сэтэна
Чих исчез.
Все стали наблюдать с тревогой за самолётом. Через минуту самолёт стал выписывать в небе непонятные кренделя, а потом развернулся и стремительно унёсся в направлении Международной Океанской Лаборатории.
– Я был бы рад, если бы господин Чих проучил негодяя, которому я отдал лучшие годы своей жизни, – заметил со вздохом капитан Сакс.
– За этим дело не станет, – подмигнул Бебешка. – Не увлёкся бы только наш любимец. Чих не выносит подлости и несправедливости и подчас упускает из виду, как коварны подлые и несправедливые…
Поднявшись в небо, Чих проник в разведывательный самолёт. Как он это проделал, осталось полной загадкой. Арбузик и капитан Сакс позднее ломали головы: один утверждал, что можно попасть внутрь самолёта через турель или ствол крупнокалиберного пулемёта, другой уверял, что в самолёты такого типа попасть практически невозможно.
Оказавшись в самолёте, Чих устроил урок чревовещания, предложив первому пилоту немедленно вернуться на базу.
– Эй! – Скривившись, первый пилот повернулся ко второму пилоту. – Я слышу голос! Прямо из собственного брюха. Он велит мне немедля отказаться от боевого задания и вернуться на базу.
– Босс имеет по контракту право расстрелять всякого, кто сейчас откажется исполнять приказы, – сказал второй пилот. – Ты же знаешь босса и, вероятно, помнишь его вчерашнюю речь перед так называемыми силами самообороны. Кстати, он предостерегал от повиновения странным голосам, которые могут звучать даже из живота. Мы должны наметить цели предстоящей бомбёжки, а потом можем подать рапорт, если дрожим за собственную шкуру. Это верно, она у нас одна, и Международная Океанская Лаборатория никогда не станет для нас родиной. Моя Родина – Югославия, а твоя – Италия, не так ли?.. Сброд, собранный командором, не выдерживает нагрузки настоящего боевого пилота. Но ведь потому нам и платят немалые деньги.
Чих задал основательную трёпку обоим наёмникам. Побросав самолёт из стороны в сторону и нагнав страху на пилотов, полуобморочных от приступов чихания, он приказал им возвращаться на базу и прямо спросил, есть ли у проходимца и авантюриста Сэтэна атомные бомбы, сколько их и где они содержатся.
– Я мог бы бросить ваш самолёт на эту так называемую Международную Океанскую Лабораторию, логово негодяев и преступников, но я отдаю себе отчёт в возможных последствиях взрыва.
– Не делайте этого, уважаемый Непобедимый Дух, – попросил первый пилот, что был родом из Италии. – Мало того, что погибнет всякая наёмная сволочь – её, в общем, не жалко, – жалко учёных и мыслителей, собранных со всего света и представляющих, может быть, цвет современного, трагически беспомощного человечества. Их на базе более трёх тысяч. Все они стали жертвой собственной беспечности или, скорее, обрушенной на них нищеты. Всех их купил босс, по существу, за кусок хлеба. Многим из них кажется, что они заработают деньги, поправят своё положение и вернутся домой. Но их счета фиктивные, деньги выдают им фальшивые. Того, кого отпускает босс, ждёт молчаливая и одинокая смерть. Мы не хотели бы, чтобы вместе с нами погибли эти несчастные, на плечах которых утвердилась вся тайная империя Сэтэна. Мы готовы умереть, но этих людей надо было бы как-то спасти…
От мужества до безрассудства один шаг
Самолёт приземлился на взлётной полосе плавучей базы – Международной Океанской Лаборатории.
Чих тотчас помчался по ангарам, выискивая ангар 38, где должны были размещаться два ядерных бомбардировщика и довольно значительный запас атомных бомб – ими Сэтэн владел в обход всех международных соглашений.
Прежде всего Чих хотел узнать, не поступало ли приказа об атомной бомбардировке. В ангаре 38 он набросился на дежурный экипаж, вывернул всех наизнанку, но узнал то, что было необходимо: приказ ещё не поступал, но ожидается с минуты на минуту, так как завершается заседание совета, который имеет право выносить подобные решения.
Далеко не всякий на месте Чиха принял бы на себя ответственность за события. Но Чих измерял всё справедливостью и потому совершенно не колебался, принимая решение.
Через минуту он пробрался в кабинет Сэтэна.
В кабинете заседал Международный Магистрат Миролюбия и Мудрости, так называемый ММММ, состоявший из самых влиятельных лиц стран Европы, Азии, Америки и Африки, которые работали на империю Сэтэна.
Чих приблизился к уху командора:
– Господин Сэтэн, известный тебе Чих выбрался из завалов пещеры Чако-Чако и в настоящее время находится на борту государства государств, закамуфлированного под международное научно-исследовательское учреждение. Нам есть о чём поговорить с глазу на глаз, не так ли?
Сэтэн вспотел, уши у него обвисли, губы задрожали.
– Мы поговорим, поговорим, – закрыв рот ладонью, тихо пробормотал он, стараясь не привлекать внимания. – Только разрешите выгнать в соседний кабинет сброд, который мне мешает жить и дышать на этом свете!
По требованию Сэтэна члены ММММ вышли, недоумевая, в соседний кабинет. Они обменивались между собою соображениями, отчего это вдруг так переменился Сэтэн, и пришли к выводу, что это нервный срыв от перенапряжения.
– Ну что, злодей? – спросил Чих, оставшись один на один с Сэтэном. – Пришла пора платить долги? Я ведь не твой папаша, Дулярис, который долго не замечал, что за чудо-юдо вызрело у него под боком!
– Разрешите, уважаемый, я на минуточку отлучусь по нужде, – попросил Сэтэн. – Я убит, подавлен происходящим, у меня расстройство желудка… Здесь, рядом, туалет. Не бойтесь, я никуда не убегу, я оставлю дверь открытой!.. Пожалуйста, не добивайте меня позором моей невольной слабости!..
Сэтэн унижался, Сэтэн жалобно просил, обещая сделать всё так, как прикажет Чих.
Казалось бы, ну что здесь такого? Пусть перетрусивший негодяй посидит немного на горшке.
Но Чих помнил предостережения Арбузика и сам великолепно знал, как опасны типы, претендующие на абсолютную власть и абсолютное повиновение. Без нужды унижающий себя в любую минуту готов унизить другого, он никогда не защитит правду, ибо правда предполагает людей гордых и благородных.
– Нет, – сказал Чих, – номерок не пройдёт. Если я хочу побеседовать с негодяем, я не беседую с его тенью. И расстройство вылечится тотчас, едва я возьму тебя в свои руки.
– Поверьте, не всё то правда, что вам рассказали… Я обо всём расскажу сам, ничего не утаю, почтенный! В конце концов, жизнь имеет свой предел и уходить в гроб негодяем – унылое дело!
– Так все говорят, когда припёрты к стене!
– Пожалуйста, разрешите на горшок! Я мигом, живот подвело!
И Сэтэн бросился в туалетную комнату, держась за живот, морща лицо и закатывая глаза.
Упусти этот момент Чих, он тотчас поменялся бы местами с коварным Сэтэном, умевшим просчитывать все свои жизненные ситуации на несколько ходов вперёд.
Но Чих не упустил момента, он забрался в мошенника, и тот, закружившись на месте, чихнул с такой натугой, что из ноздрей у него выскочила липкая мокрота, и штаны, по всей видимости, наполнились чем-то похожим – пошёл ужасный запах.
