Мушкетер и фея - Крапивин Владислав Петрович (книги бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Один башмак – Джонни это помнил точно – стоит на тумбочке у зеркала, и Вика хранит в нем разные шпильки, пуговицы и катушки с нитками. Наверно, и второй найдется!
Джонни-Буратино прыгнул в мамины резиновые сапоги и помчался к Вике: через двор, через лужу, в которой лежали цепочкой половинки кирпичей. По этим же кирпичам в луже, вниз головой, проскакал другой Буратино. Джонни подмигнул ему и показал язык.
Вика открыла дверь, молча втащила Джонни в коридор и лишь тогда сиплым голосом отругала за то, что он бегает по холоду раздетый.
– Схватишь ангину, будешь, как я, дома торчать.
Горло у нее было перевязано.
Джонни сказал, что он не дурак хватать ангину в последний день перед каникулами. И только после этого Вика поинтересовалась, что означает его странный наряд.
– Не видишь, что ли? Буратино.
– Вижу, что не Баба Яга. А зачем?
– Для карнавала. Зачем еще… Ты мне дашь ваши деревянные башмаки?
– А мушкетер?
Джонни снял колпак.
– С такой прической?
Вика не удивилась. Про Джоннину стрижку она уже знала.
– А зачем ты себя обкорнал? Такой был симпатичный ребенок…
– Сама ребенок! А что было делать? Все придираются – и в школе, и дома! Надоело!
Вика была проницательным человеком. К тому же она хорошо знала Джонни. Она сказала:
– Расскажите это вашей бабушке после двенадцати часов ночи.
– Да правда же…
– Не морочь голову. Зачем тебе костюм Буратино? Не скажешь – не дам башмаки. Зря я, что ли, мушкетерский плащ шила?
Вика была упряма. Джонни это знал. Он слегка покраснел и дерзко сказал, что могут же быть у человека личные причины.
Вика внимательно посмотрела на него, подумала и согласилась, что могут. Больше она не расспрашивала, вытряхнула швейную мелочь из деревянного башмака, и они с Джонни начали искать второй. Нашелся он почему-то в духовке газовой плиты.
Снаружи башмаки были большущие, а внутри – не очень просторные. Вика натолкала в них старых газет, и обувь стала совсем впору Джонни. Он с удовольствием потопал по половицам и завертелся перед зеркалом.
– Теперь все в порядке. Ага?
Вика смотрела на него прищуренным взглядом художницы.
– Не совсем «ага». Рубашка слишком обыкновенная. Неинтересно смотреть.
– Что же делать? – огорчился Джонни. – Они у меня все обыкновенные.
– Ладно уж… – сказала Вика. И принесла большой пестрый фартук. Викина мама купила его где-то в Италии Викиному папе: чтобы папа чаще занимался домашним хозяйством. Но он все равно не занимался, и фартук лежал без дела. А выглядел он великолепно! На материи были отпечатаны разноцветные рекламные наклейки, игральные карты и даже бутылочные этикетки знаменитых итальянских вин. На многих наклейках был нарисован длинноносый человечек в колпачке. Вика объяснила, что это не Буратино, а Пиноккио из итальянской книжки.
– Но у них очень похожие истории, – сказала она. – Не читал?
– Не читал… А в этой итальянской книжке есть девчонка с голубыми волосами? – спросил Джонни и чуть опять не покраснел.
– Есть. Но она не всегда девчонка. Она все время превращается… В общем, она фея.
«Фея – даже лучше», – подумал Джонни, и сердце у него сладко заныло. И чтобы Вика не догадалась, он опять начал разглядывать фартук.
– Ты из этой штуки мне рубашку сошьешь? – восхищенно спросил он.
– Все равно делать нечего, дома сижу, – хрипло сказала Вика.
– Карнавал завтра, – деликатно напомнил Джонни.
– Ладно, вечером заходи.
Джонни считал неприличным показывать нетерпение. Поэтому вечером он сначала поужинал, потом поспорил с Верой и только после этого отправился к Вике.
У Вики было тихо и уютно. Родители уехали в Польшу, тетушка Нина Валерьевна сообщила, что у нее предынсультное состояние, и укрылась у себя в комнате. Видимо, гадала там на картах.
Готовая рубашка висела на спинке стула. Джонни так обрадовался, что даже не обратил внимания на Викино задумчиво-печальное настроение. Он быстренько обрядился в Буратиний костюм и гордо встал перед Викой, постукивая деревянной подошвой о половицу.
– Ну как?
Вика ответила с непонятной улыбкой и вздохом:
– Счастливый ты человек, Джонни…
– А ты разве несчастная? – удивился он.
– Я не про себя, – уклончиво сказала Вика. Потом велела Джонни встать на стул и начала искать недостатки в его костюме.
Оранжевые штаны показались Вике чересчур новыми, и она пришила к ним клетчатую заплату. Потом ей не понравился некрашеный бумажный нос.
– Будто в сметану обмакнутый. Он должен быть как деревянный.
Она полезла в шкаф за красками, еще раз глянула на Джонни и сообщила, что ноги у него ничуть не лучше носа.
– Белые, как макаронины. Весь загар за зиму облез. Давай я их тоже под орех разделаю.
– Как это? – опасливо спросил Джонни.
– Разрисую под дерево.
– А отмоется потом?
– Акварель-то? В момент.
– Валяй, – согласился Джонни. – Буду совсем превращаться в деревяшку…
Кисточки были мокрые и холодные, Джонни хихикал и пританцовывал на стуле.
Вика опять по-взрослому вздохнула:
– Эх, Джонни, Джонни… Беззаботное ты существо. Все бы тебе прыгать…
Джонни пригляделся с высоты и понял наконец: с Викой что-то неладное.
– С Сережкой поругалась? – спросил он.
Вика дернула плечом, поставила ему на ногу большую коричневую кляксу и грустно сказала:
– Больно мне надо ругаться с этим дураком.
– Ясно, – сказал Джонни. – Из-за чего опять?
– Ты разве не видел газету?
Джонни удивленно похлопал ресницами.
Вика взяла со стола газетный лист и сунула Джонни:
– Полюбуйся.
Это была городская газета за прошлое воскресенье. В нижнем углу страницы синим карандашом кто-то обвел стихотворение. Над ним было напечатано: «Творчество юных читателей». А пониже: «Другу детства». И подпись внизу: «С. Волошин. 8 класс, ср. школа № 2».
– Ух ты! – восторженно сказал Джонни. – Это он сам написал?
– Кто еще может такую чушь сочинить? – язвительно откликнулась Вика. – Ты читай, читай.
Джонни встал на стуле, как памятник, и начал:
– «Мы с тобой играли в детстве…»
– Да не вслух, – поморщилась Вика.
Джонни тихонько зашевелил губами. И прочитал вот что:
Джонни не очень любил стихи. Но сейчас, когда прочитал, он почему-то вспомнил девочку Катю и задумчиво сказал:
– Он настоящий поэт.
– Он настоящий болван! – вскипела Вика. – Все они там такие в своем литературном кружке! Рифмоплеты!
Джонни знал про Серегу Волошина многое, но про стихи и про литературный кружок не знал. Поэтому он помолчал, переваривая новость. Потом спросил:
– А почему болван?
– Потому что все вранье! Робеет он! Позавчера пришел без меня, залез в шкаф и все варенье из банки стрескал! Тетушка заявила, что у нее отнялась левая нога после этого.
– Знаешь, Вика, это разные вещи… – мудро заметил Джонни.
– Ничего не разные! А еще пишет: «Старался быть хорошим!» Он меня в детстве за косы таскал!
– У тебя их никогда и не было, кос-то…
– Были, ты не помнишь. В первом классе.
– У-у… – насмешливо сказал Джонни. – Ты просто злишься за варенье.
– Я за лягушат злюсь! Весь город должен знать, что я их когда-то боялась, да?
– Это же давно было, – успокоил Джонни. – Подумаешь! Я в детстве хомячков боялся. Ну и что?
