Острова и капитаны - Крапивин Владислав Петрович (читать книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
— Здрасте… Борис Борисович сказал, чтобы я к вам зашел…
Курсант Петров явно стеснялся главного редактора. Пригладил пшеничную шевелюру, растянул в полумесяц широкие губы, но глаза были беспокойные. И с надеждой.
Редактор вышел из-за стола, протянул руку.
— Товарищ Петров? Я вас видел мельком прошлый раз в отделе прозы… Садитесь, прошу. — Он показал на кресло. Но курсант Петров сел рядом с креслом на скрипучий канцелярский стул (тот, который обычно служит стремянкой для уборщицы). Поставил у громадных своих ботинок аэрофлотовскую сумку. Теребил ее ремень и смотрел на модель шхуны.
А редактор смотрел на Петрова.
— Какими судьбами в Ленинграде? Или специально к нам?
Петров, сидевший боком, обернулся.
— Нет, мы перегоняли сюда из Гданьска новый парусник. Он будет участвовать в празднике «День города».
— А! Это из серии учебных фрегатов, которые поляки строят по нашему заказу?
Петров кивнул. Редактор сказал с ноткой ревности:
— Если парусник шел к нам, а не в Калининград, не могли разве набрать экипаж из наших, ленинградских ребят?
— Отовсюду брали. Тех, кто уже знаком с парусами.
— Ах да! Вы, кажется, в прошлом году ходили на «Крузенштерне»?
— Да, в регате…
— Ну и как?
Петров опять улыбнулся и стал смотреть на шхуну.
— Ну как… Хорошо. Чего хотел, то и было.
— Я почему спросил… Не все курсанты любят паруса.
— Нет, я хотел… Я потому и в Калининградское поступил, чтобы поближе к «Крузенштерну». Оттуда всегда набирают практикантов на него…
— Ну что же, тогда поговорим о Крузенштерне. Не о барке, а об Иване Федоровиче… Точнее, о повести, которую вы нам предложили.
Курсант Петров неловко зашевелился на скрипучем стуле, выпустил ремень сумки. Глянул с откровенной боязнью.
«На реи он лазит наверняка более смело», — подумал редактор. И ободряюще сказал:
— Надо уточнить некоторые детали… Редакторской доработки повесть почти не требует, но необходимо, чтобы специалисты сделали комментарии. Впрочем, это забота редакции. А поговорить я хочу о вашем предисловии. Есть кое-какие замечания.
Курсант Петров снова завозился на стуле.
— Да, прозаик из меня никакой… Как и поэт, конечно…
— Прозаик из вас… Впрочем, об этом после. Меня пока беспокоит фактическая сторона. Вы подробно описываете начало всей истории с рукописью, а затем — все как-то глухо. Вот… — Редактор притянул к себе раскрытую папку. — «… Потом оказалось, что рукопись все-таки не погибла. Кочуя по чердакам и архивам, попала она в руки одного человека и долго лежала у него никому не известная. А несколько лет назад снова сплелись вокруг нее загадки и разгадки, события и встречи… Нашлась даже древняя машинка. Прозвучал со старой пленки голос инженера Нечаева, который наизусть читал эпилог повести. Августовским вечером в Севастополе, на палубе «Крузенштерна», он рассказал курсантам о гибели капитан-лейтенанта Алабышева, а через несколько дней сам погиб от руки убийц. Судьбу рукописи он так и не узнал… Но время, которое до сих пор стучит в старом корабельном хронометре Арсения Викторовича Курганова, все расставляет на свои места. Закончились и приключения потрепанной картонной папки с повестью «Острова в океане». Она попала к автору этих строк. И он — последний в ряду тех, через чьи руки она прошла, — предлагает ее читателям. Пусть ребята и взрослые хотя бы через сорок лет узнают писателя Курганова. И, может быть, его герои — люди давних дней — заставят лишний раз кого-то задуматься: так ли мы живем? И зачем? И не виноваты ли в чьих-то несчастьях? И как быть, если виноваты?
… А кому-то напомнят они, что есть еще на свете паруса и дальние острова в бескрайнем океане.
И пусть читатель не будет на автора в обиде за это название, одинаковое с романом Хемингуэя. Повесть была написана раньше…»
Редактор кончил читать. Курсант Петров смотрел в пол, и щеки у него были темно-розовыми. Он выдавил:
— Ну, я же говорю… Скверно, конечно…
— Да нет, я не упрекаю вас за стиль. Написано несколько патетично, однако в данном случае это уместно… Но почему у вас скомкана в конце история рукописи? У кого рукопись была?
Курсант Петров потер щеки и стал смотреть в окно.
— Не хотелось писать подробнее. Сложно это…
— Но у читателей возникнут вопросы.
Курсант Петров чуть заметно, однако упрямо пожал плечами.
— Ну, тогда вопрос у меня, — сказал редактор. — Деликатный. Если не считаете возможным его касаться, то и не отвечайте. Но… несколько лет назад случай свел меня с одним литератором. Назовем его товарищем Эн… И он говорил мне о повести с похожим сюжетом. Закончит, мол, и предложит нашему журналу. Это… никак не связано?
— Это… наверно, связано, — сказал курсант Петров и посмотрел прямо на редактора. — Но «товарищ Эн» сам вернул мне рукопись… после наших объяснений. Чего же еще…
— Чего же еще… — откликнулся редактор. — Что ж, вам виднее.
— Он вернул рукопись, — насупленно повторил Петров. — К тому же он в детстве с моим отцом играл. Сложно все это… И у него есть сын. Такой же, как я…
— Он… ваш друг?
— Нет… То есть не знаю… — Курсант Петров опять взглянул в лицо редактору. Лицо было располагающим, редактор нравился Петрову. Несмотря на непростые вопросы. — Нельзя сказать, что друг. Мы и видимся редко… Но… что-то есть, наверно. Случалось, выручали друг друга.
— Понятно.
— Но дело даже не в этом. Я не хочу писать о его отце, потому что это… будто стреляешь, когда противник уже сдался.
— Да, пожалуй… Хотя товарищ Эн если и сдался, то лишь в случае с вами. А вообще-то он весьма деятелен и бодр. Набирает силу. Пьеса «Яблони президента» идет в десятках театров.
— Ну и что? — сказал Петров. — Это совсем другое дело. Эту пьесу написал он сам, я знаю точно.
— Да, вы правы, я отвлекся. Просто пьеса мне не понравилась, хотя критики хвалят взахлеб.
— Мне она тоже не понравилась, — вздохнул Петров. — Но это уже особая тема…
— Вы правы еще раз. Вернемся к нашей теме… Оставим предисловие как есть, не будем трогать товарища Эн… Поговорим лучше о вас. Ваша специальность — штурман?
— Будущий…
— И, судя по всему, будущий литератор, — без улыбки сказал редактор.
Щеки курсанта Петрова опять зацвели. Он пробормотал:
— Это уж как получится…
— Я прочитал ваши стихи.
— Да?.. — И стало длинному, большому курсанту Петрову совсем неуютно на этом подло скрипящем стуле. — Я даже и не думал, что вы… что сам главный редактор будет… Думал, так просто кто-нибудь поглядит, если будет время…
— Я прочитал, когда просматривал портфель отдела поэзии. Неплохие стихи. Не очень оригинальные, но есть сделанные крепко. Можно было бы даже некоторые напечатать, если бы не такая перегрузка в журнале.
— Да ну их совсем… — сдавленно сказал курсант Петров.
— Дело не в том, что «ну их совсем», а в том, что, по-моему, это для вас просто начальный этап. Вы со временем наверняка перейдете на прозу… Нет пока таких мыслей?
— Вообще-то есть… — Курсант Петров несолидно шмыгнул носом и завозил по полу могучим ботинком.
— Не поделитесь?
— Я… у вас, наверно, и так времени нет…
— Есть, — сказал редактор.
— Ну… Я набрасывал что-то вроде плана повести. Называется «Визит учебного корабля».
— А! Это по впечатлениям недавних плаваний?
— Нет… Тут по всяким другим впечатлениям. — Курсант Петров слегка оживился. — Может, даже немного фантастика. Сначала про одну картину… На выставке.
— Интересно…
— Выставка художников в небольшом городе… Ну, там, как обычно, портреты передовиков, местные пейзажи, натюрморты… И вдруг — большое полотно. Такое синее с желтым. Море, небо, желтый берег. И городок на берегу — белый, одноэтажный, степной. И так написано, что даже зной чувствуется… А у причала, за домами, — парусник. Ну, паруса, конечно, скатаны на реях, только рангоут и такелаж в небе… И он такой громадный, этот корабль, по сравнению с городком! Даже борта над крышами поднимаются, а весь корпус растянулся на два квартала. И мачты совсем в поднебесье, в четыре раза выше водонапорной башни и колокольни… Это ведь и в самом деле так. Придвиньте «Крузенштерн» к такому городку, сами увидите…
