Лошадь без головы - Берна Поль (прочитать книгу .txt) 📗
– Прекрасно! – сказал Синэ. – Но еще надо было угадать, какую…
– Не было ничего легче, – продолжал Фернан. – Адрес был на ключе.
– Это становится совсем уж интересно! – воскликнул Синэ, для которого положение стало совершенно ясным в несколько секунд. – Но как же этот ключ попал к твоей лошадке?
– Этого, – сказал Фернан, шмыгая носом, – никто из нас не знает. Но, может быть, вы что-нибудь об этом знаете?…
Синэ провел рукой по лицу и посмотрел в сторону. Он уже как-то видел эту чертову лошадь, но когда?… Впрочем, на сегодня хватит.
Последним вышел Рубло. Вид у него был довольно жалкий, Рубло уже больше не задавался. Он прошел, низко опустив голову.
– Этому, – издеваясь, сказала Мели, – лучше было бы торговать машинками!
Всем сразу стало снова весело. Длинное лицо инспектора Синэ осветилось кривой усмешкой.
– Вы пойдете со мной в комиссариат, – сказал он. – Это не займет много времени. Вы только все расскажете господину Бланшону и спокойно разойдетесь по домам.
– Надеюсь, к нам не будут придираться? – сказал Габи вызывающим тоном. – Мы здесь ничего плохого не делали. Мы только играли – вот и всё!
– Вас никто упрекать не будет, – успокоил его инспектор.
– А как насчет моих собак? – без улыбки спросила Марион. – Брать мне их с собой?
Инспектор Синэ с особым вниманием взглянул на странную девочку. Ей еще не было двенадцати лет, она была всего лишь бедной маленькой девочкой, но в ее спокойном взгляде было нечто особое. Лучше иметь ее на своей стороне.
– Отправь собак по домам, – мягко сказал ей инспектор, – раз ты так хорошо умеешь с ними разговаривать.
Марион улыбнулась:
– Я возьму с собой Фифи, она не займет много места.
– Хорошо. Возьми Фифи…
Марион вышла последней, сдерживая собак, которые прыгали, стараясь быть поближе к ней, и молча прошла с ними до самой дороги.
– Идите! – сказала она, хлопнув в ладоши. – Чи-чи-чи!…
На глазах пораженных полицейских вся свора немедленно разбежалась и скрылась в темноте.
Глава 8
ГДЕ ШЕСТОЙ?
Неприятностей, правда, не было, но хлопот выпало много.
Прежде всего, пришлось три раза ездить в Париж, к судебному следователю, и отвечать на вопросы.
Разумеется, сопровождать детей в префектуру пришлось инспектору Синэ, а это было ему не по душе. Несмотря на свое пальто бутылочно-зеленого цвета, на примятую шляпу и на лицо, сильно похожее на лошадиную морду, он смахивал на учителя, который вывел на экскурсию своих учеников. Все сослуживцы смеялись над ним.
Ребята надевали лучшее, что имели, но моды в Париже не те, что на Сортировочной, и Синэ бесился, когда ему приходилось таскать за собой этих десять маленьких чучел.
Следователь задавал странные вопросы, которые не имели никакого отношения к лошадке. Габи, Фернан и Зидор с лукавым упрямством возвращались к этой истории, а следователя она приводила в ярость.
– Слышать больше не хочу о лошади! – кричал он, стуча кулаком по столу. – Меня интересует только одно: где шестой? У нас в руках пять жуликов, но есть шестой, и он до сих пор бегает на свободе. Может быть, вы его видели?…
– Когда было сражение на фабрике, их пришло только пять, – утверждал Габи и считал по пальцам: – Рубло, Пепе, Красавчик и двое в пальто. Больше никого!
– Если бы мои собаки съели шестого, то от него, наверное, хоть что-нибудь да осталось бы, – добавляла Марион с ангельской улыбкой.
А самые маленькие поместились рядышком на большом диване и так и покатывались. Секретарь тоже с трудом сдерживал смех. Он сидел за пишущей машинкой весь красный.
– Думайте хорошенько! – просил следователь, заставляя себя говорить мягко. – Вы сказали, что до ареста эти люди некоторое время крутились вокруг вас. Трех из них вы хорошо заметили, так как видели их совсем близко и при разных обстоятельствах. Хорошо! Потом вы опознали еще двух арестованных. По вашим словам, они часто бывали в кафе „Паризьен“. Прекрасно!… Два и три – пять. Одного не хватает, а он-то как раз особенно меня интересует. Этот шестой тоже должен был выслеживать вас, как и вес остальные. Видели вы его? Да или нет?
Ребята качали головами, вылупив глаза друг на друга. Но вот малыш Бонбон решительно поднял руку:
– Я его видел!
У следователя как будто тяжесть свалилась с плеч: он вытянул вперед руку, чтобы остановить старших, которые пытались возражать. Он был уверен, что из невинных уст ребенка сейчас вылетит сенсационное разоблачение.
– Кто же это был? – спросил он Бонбона с деланным добродушием старого дедушки.
– Вот этот!… – ответил Бонбон. – Нельзя было сделать двух шагов, чтобы он не следовал за нами по пятам.
И он указал на инспектора Синэ, томившегося от скуки в углу. Сразу поднялась буря веселья. Секретарь держался за бока. Старая машинистка и полицейские с нашивками на рукавах, сидевшие около следователя, покатились от смеха, взглянув на потрясенного Синэ. Бедняга съежился на своем стуле, проклиная день, когда десять малышей с улицы Маленьких Бедняков переступили порог комиссариата в Лювиньи-Сортировочной.
А следователь подпрыгнул и уставился на инспектора.
– Вот как?! Вот как?! – подозрительным тоном сказал он. – Почему же это вы всё ходили вокруг этих ребят?
Синэ в отчаянии поднял руки к небу.
– Помилуйте, господин следователь! – крикнул он. – Да всё из-за этой истории с лошадью!
Всякий раз неизбежно возвращались к лошади.
Секретарь, машинистка, полицейские и ребята опять расхохотались. Зато следователь выходил из себя. Это было чересчур! Он вызвал привратника и приказал всех вывести.
– А завтра опять надо их доставить? – робко спросил Синэ, с заботливостью наседки собирая вокруг себя своих ребят.
– Не надо! – рявкнул раздраженный следователь. – Проваливайте! И чтоб я вас больше не видел!
Едва выйдя на улицу, инспектор почувствовал, что его обида на следователя прошла, и щедро угостил всю компанию кофе со сливками и горячими рогаликами. В Лювиньи вернулись шестичасовым поездом. Ехать было весело.
По предложению Габи вся компания единодушно решила целых шесть дней обходиться без „поляков“, и благодаря этому Марион смогла поднести инспектору подарок в виде коробки сигар с золотыми ободками.
– Пока придет награда! – застенчиво сказала девочка с очень милой улыбкой.
Инспектор был глубоко тронут. Вся десятка выстроилась на вокзальной лестнице и смотрела на него с чувством горячей дружбы и какого-то веселого сообщничества. Синэ почувствовал себя помолодевшим. Этот никогда не смеявшийся человек начал корчиться от хохота, вспоминая все глупые и унизительные вопросы следователя.
– Следователь!… – бормотал он между двумя приступами смеха. – Ох, уж этот мне следователь!…
И все смеялись вместе с ним, а Марион пуще других, потому что обиженное лицо следователя напоминало ей недовольного верблюда. Инспектор Синэ держался за бока при мысли, что сто миллионов, похищенные в поезде, – ничто в сравнении с удовольствием всласть посмеяться вместе с такими милыми ребятами.
– Воображаю, какую рожу скорчил бы следователь, если бы увидел вот это, – сказал Фернан, развертывая пакет, который он бережно возил с собой все три дня. – Я ожидал только случая, чтобы сунуть ему под нос голову лошадки…
И он торжественно показал ее товарищам.
Инспектор опять рассмеялся, и ребята дружно ему вторили.
Вечер был холодный, немного туманный, но на площади еще горели огни. Торговцы уже начали укладывать товары, но народ все еще бродил по площади между бараками и палатками. Розовые огни кафе играли между голыми деревьями. Ничего не изменилось. Но была эта удивительная лошадиная голова в руках Фернана, и глаза ее как будто подсмеивались над инспектором. Синэ прошел с ребятами по площади. Габи, Фернан и Марион указали друг другу на пустой угол, где обычно стоял Рубло со своими товарами.
