День повелителя пираний - Веркин Эдуард (читать книги бесплатно TXT) 📗
Рыбки хорошо кушали мелкий планктон и разбавленный в воде яичный желток. Хорошо кушали и хорошо подрастали, уже через две недели они были с ноготь, а через месяц вымахали до размера мизинца. Яичного желтка им было уже мало, и приходилось кормить их червями. Червей можно было собирать после дождя, но дожди этим летом были редки, и надежнее было собирать их с помощью Снежка. Пес Снежок умел очень легко обнаруживать червей – бежит, бежит, затем остановится и стучит лапой. И стоит копнуть в этом месте, как там обязательно будет большой земляной червь, а то и несколько.
Рыбки питались червями с аппетитом и росли. Вообще-то, они должны были питаться водной травой, но водную траву было тяжело найти, так что черви подходили как нельзя лучше.
Когда рыбки достигли кондиций самостоятельности, было решено выпустить их в озеро. Наш герой изучил окрестности и обнаружил, что водоемов, подходящих для откорма, в округе достаточно много. Но Озеро Смерти ему понравилось особенно. Во-первых, далеко, место глухое. Во-вторых, мелкое, хорошо прогреваемое, с обилием водной растительности. В-третьих, рядом кладбище с дурной славой – любопытных минимум.
Одним словом, лучше не бывает.
Аквариумист принялся возить туда рыбок. А это уже оказалось тяжело, потому что рыбок вывелось много, так много, что он даже и не ожидал. Несколько тысяч мальков. План его был прост – подрастить за лето рыбок до размеров в пол-ладони, затем процедить озеро и переселить рыбок в более подходящий водоем – в бассейн старой заброшенной бани. А оттуда уже начать их распродавать.
То, что из озера вытекает ручей, юного рыбовода не смутило, рыбы-доллары, по имеющейся у него информации, не жаловали течение. Немного смущало, правда, то, что рыбки были не очень похожи на рыб-долларов, но эту несхожесть можно было легко объяснить особенностями развития в неродных условиях.
На всякий случай, для отпугивания возможных любопытчиков, было сооружено несколько простых, но безопасных ловушек, в одну из которых и угодил, кстати, Буханкин. На вопрос Буханкина, где он научился ставить такие роскошные ловушки, наш новый знакомый ответил, что секретам мастерства его обучил один старый приятель. Больше того, сам знакомый раньше тоже попадал в подобные ловушки, так что механизм ему был вполне знаком. Впрочем, ловушки особо и не понадобились – за все лето к озеру пришли только мы – дурная слава кладбища хорошо послужила.
Буханкин покраснел и разозлился, спросил, откуда тогда сияющий свет в ночи, откуда трехногое существо? На что наш пленник ответил, что свет в ночи – подвешенный к сосне галоген с рефлектором, трехногий инопланетянин – маскарадный костюм, все очень просто. Про покусы в реке он слышал краем уха, но никак их не мог связать со своими рыбками. Все шло хорошо, и тут вдруг явились мы с электроудочкой и испортили настроение. Вот, в общем-то, и вся история.
Тут наш друг принялся клясться и божиться, что не знал про пираний. Впрочем, я лично ему и так верил. Я всегда верю людям, я ведь такой человек, доверчивый...
– Да... – протянула Тоска. – Однако, здрасьте...
– Еще икра есть? – спросил я.
– Нет.
– Это хорошо. Оставшихся в реке пираний перебьют, тут нам Буханкин поможет.
Буханкин кивнул.
– А остальные к зиме сами перемрут. Будем надеяться, что перемрут. Так что все в порядке, – сказал я. И жизнеутверждающе добавил: – Между прочим, тебе, повелитель зубастых монстров, невероятно повезло. Соревнования перенесли из нашего города куда-то на Урал. Так что никого пираньи за пятки кусать не будут. Люди от твоей безумной деятельности пострадали в весьма щадящем режиме.
– А объявления мне до сих пор приходят, – после долгой покаянной паузы сказал наш новый друг. – Икру предлагают купить.
– Значит, все-таки заговор, – удовлетворенно сказал Буханкин. – Заговор, так я и знал. Причем, судя по всему, глобальный... Вы знаете, пираньи могут быть везде. Страна под угрозой!
И Буханкин впал в состояние восторженности, достучаться теперь до него было невозможно. В ближайшие два с половиной часа. Делать было, в общем-то, нечего.
– Кстати, рыбозаводчик, а как тебя зовут-то? – спросила Тоска. – Поскольку теперь уже все вроде как позади... Если не секрет.
– Не секрет. Жмуркин. Меня зовут Жмуркиным.
Глава 14
ЧЕЛОВЕК, СПАСШИЙ ГОРОД
– Почитай, – сказала Тоска.
Я протянул руку, Тоска вложила мне в руку газету.
– Что там?
– Угадай. – Тоска хихикнула. – Могу поспорить, не угадаешь...
– Ну, поспорь. На что спорить будем?
Тоска задумалась.
– Ну, у меня много разных идей, – сказала она. – Я хочу, например, чтобы мне подавали руку, когда я выхожу из автобуса!
Вот это да. Я был ошарашен. Какие, оказывается, бывают у девчонок безудержные, извращенные фантазии. Она хочет, чтобы ей подавали руку! Да, девчонки – это море загадок.
– И что, мне теперь подавать тебе руку? – спросил я.
Тоска отмахнулась:
– Не надо. Понимаю, что это слишком большая для тебя жертва. Поэтому... Три пиццы.
– Гут, – сказал я.
– Только ты сам мне их приготовишь. Одну с сыром и ветчиной, другую с сыром и грибами, третью с морепродуктами. Ну и с сыром, разумеется.
Я согласился.
– Ну, тогда отгадывай, про что газета.
– Угадать легко. Даже не просто легко, а очень легко.
«Человек, спасший город». Наверное, так она называется. Статья про Буханкина.
– Там статья про Буханкина.
– С тебя три пиццы, – довольно сказала Тоска.
Я развернул «Вестник речника». На последней полосе красовалась статья. «Увлеченные люди». Так она называлась. Статья посвящалась Жмуркину. В ней рассказывалось про молодого, подающего большие надежды сценариста, режиссера и продюсера, который пришел в кино прочно и надолго. Несмотря на юные годы, Жмуркин уже участвовал в нескольких любительских и даже одном профессиональном кинофестивале. Где был даже отмечен членами большого жюри.
И участвовал в написании восемнадцати эпизодов одного известного телесериала.
– Ого, – мне даже завидно стало. – Еще одним талантом прибыло...
– Киношник. – Тоска сняла со стены ножницы и принялась вырезать статью. Для того чтобы спрятать ее в архив нашего агентства.
– А это не ты, случайно, написала? – расподозревался я.
– Не. Это Кирпичев. Кирпичев в кинотеатре подрабатывает, а Жмуркин там собирается вести кружок юных любителей кино. Так-то вот... Не забывай, три пиццы. Первую – ту, что с ветчиной и сыром, я хочу через три часа.
– Через три не успею, – ответил я. – Тесто для хорошей пиццы должно отлежаться в холодильнике ночь.
– Ну, тогда завтра. Кстати, как дела у наших... товарищей?
– Нормально, – сказал я. – Они, кстати, звали. У них там тоже много разных идей.
– Идеи?
– Угу, – сказал я. – Две. Первая – разведение пираний в целях спортивного рыболовства, ну эту я пресеку, конечно. Вторая – снять про нас кино...
– И ты, конечно, в главной роли?
Я скромно промолчал.
– Жаждешь славы? – усмехнулась Тоска.
Я скромно пожал плечами.
– Не, – поморщилась Тоска. – Я не пойду. Один Буханкин – и то для меня тяжело. Два Буханкина – перебор. У меня волосы выпадать начнут.
– Волосы – это серьезно, – кивнул я. – А я вот сгоняю.
– Валяй. – Тоска зевнула. – А я буду отдыхать. Может, книгу наконец начну писать.
– Правильно, начни. Я бы на твоем месте давно начал писать. А то потом спросят тебя – что делал великий Куропяткин тринадцатого августа две тысячи такого-то года? А ты им и ответишь – то-то и то-то делал великий Куропяткин. И потомки будут тебе благодарны.
– Да уж... – грустно улыбнулась Тоска. – Куропяткин, а тебе не кажется, что в нашем городе плотность личностей с манией величия на квадратный сантиметр непозволительно высока?
– Кажется, – согласился я. – Буханкин, а теперь еще и Жмуркин... Но ничего, наш город переживет. Батыя пережил, Жмуркина тоже переживет. Все будет хорошо.
