Мастер-класс по неприятностям - Гусев Валерий Борисович (читать хорошую книгу .txt) 📗
– Единожды предавши, – вставил Бонифаций, – кто тебе поверит?
– Но рабочие руки мне нужны. Скотником на ферму пойдешь? Навоз вывозить.
– Пойду. Лучше с вами, чем с ними. Здесь я был уважаемый человек, а там меня вообще за человека не считают.
Шкурный, конечно, подход к вопросу, но хотя бы относительно честный.
– Тогда я все расскажу. Это вот он во всем виноват. – Май Маркович указал на… меня. Черенком деревянной ложки, как пистолетом. Он сказал это так уверенно, что все ребята привстали, чтобы получше меня разглядеть. А Мальков даже отодвинулся. – Он виноват. Ну и я немножко. Но он больше.
Я вскочил в бешенстве:
– Вы что мелете, Май Мартович?
– Дима! – хлестанул словом Бонифаций. – Ты не в школе! Выбирай выражения!
Тут вскочил и Никита. И крикнул Маю:
– Это я тебе в лоб яблоком вкатил. Хочешь еще?
После этих слов Мальков снова придвинулся ко мне.
– Дайте ему сказать, – кивнул Атаков в сторону будущего скотника.
Опасливо поглядывая на Никиту, Май Мартович начал свой интереснейший рассказ. И никто, наверное, не слушал его с таким трепетным вниманием, как я…
Собко, как главный в районе, подчинил себе всех. Набрал в милицию своих людей, организовал команду перекупщиков и развернул свою рекламу. Из-за усиков, как у Чаплина, его называли за спиной даже не Чарли, а Чарликом. Он завел такой порядок: вырастил и собрал фермер урожай, ему не давали продать его ни государству, ни на рынке. Он должен был по самой дешевой цене отдать его перекупщикам. А те уж продавали по своим ценам. Это была большая беда. Фермеры получали за свою продукцию меньше, чем тратили на ее производство. Конечно, не все соглашались платить дань или отдавать свои фрукты или зерно за копейки. Но таких отважных смельчаков жестоко наказывали. Их избивали, грозили расправиться с детьми, а то и устраивали поджоги.
Вся беда была в том, как правильно заметил Бонифаций, что фермеры были каждый сам по себе, а бандиты в стае.
Наш отставной майор Атаков оказался тверже всех. И Собко дал команду поставить его на колени. Для начала (и наперед) он поручил Маю искажать платежные документы, чтобы в нужный момент ударить по ферме банкротством. Ну и делали ему всякие предупреждения: то вдруг «авария» на электроподстанции, то вдруг приедет какая-нибудь комиссия и ищет на ферме всякие нарушения, то вдруг коровы заболеют. А чтобы сорвать сбор черешни, устроили с помощью Миколы диверсию – инсценировку дизентерии…
Но Атаков стоял твердо, он не привык отступать. У него были офицерская честь и долг хлебороба. Ему только не хватало людей для работы. И тут вдруг нагрянул наш трудовой десант.
Собко, конечно, об этом узнал – стукачей у него хватало. Но больше всего его обеспокоило, что у одного из пацанов отец – большой милицейский начальник в Москве. Как он об этом пронюхал, это уже не наше дело, но у него и в Москве были свои люди, которые его покрывали и получали от него за это и деньги, и фрукты с овощами, и прекрасный бесплатный отдых в заповедных местах.
Сначала это его не очень интересовало, а вот когда произошла наша первая схватка на рынке и когда начальнику отделения пришлось отчитываться перед полковником Оболенским, Собко кое-что задумал. Он задумал немного «поуправлять» опасным московским полковником. Через его сына. Ему было нужно выиграть время, чтобы согнуть Атакова и подчинить его своим бандитским законам. И тогда снова будет все тихо, мирно и гладко. Точнее – гадко.
И оказывается, мой мобильник, в котором были все папины телефоны, не просто потерялся, Собко его забрал и приказал Маю позвонить папе. Сам он, очень осторожный, не стал этого делать. Если что не срастется, рассуждал он, мое дело сторона.
И Май набрал номер папиного мобильника…
– Дима? – удивился папа. – Что случилось?
– Это не Дима, товарищ полковник. Я звоню по его просьбе. Или даже по его поручению.
– В чем дело? Кто вы такой?
– Я друг.
– Понятно. И что вы мне скажете… друг?
– Мужайтесь, полковник. Вашего сына захватили некоторые негодяи. Взяли в заложники.
Папа помолчал, обдумывая сказанное. Потом спокойно сказал, без паники:
– Больших денег у меня нет.
– Им не нужны деньги. Я вам все объясню. Вам трудно в наших местных делах разобраться. Тут у нас есть одна ферма. Бандитское гнездо…
– Нельзя ли покороче? Что вас просили передать?
– Просили передать, чтобы вы не торопились вмешиваться. Вот и все. Как только этого фермера поставят на место, ваш сын – живой и здоровый – будет освобожден.
– Я бы хотел его услышать.
– Да как же так? Его ведь где-то спрятали.
– Хорошо. Я подожду.
Потом я узнал, что папа все, конечно, понял. Послушав Мая, он догадался, что это все вранье. И в самом деле решил пока не вмешиваться. Тем более что для оперативного вмешательства нужна была серьезная подготовка. Которая уже велась. Папа еще перед отъездом дал указание своим коллегам заняться этим делом.
– Нужна связь, – сказал Атаков, когда Май закончил свои сказки. – Срочно.
– Связь будет, – пообещал Мальков. – Мобильники у нас есть, нужен только зарядник.
– И где его взять?
– Создадим своими силами. Парни, сдавайте всю технику, все подряд. У кого что есть. Плеера, диктофоны, радиоприемники, фонарики. Задача ясна?
Вскоре на обеденном столе лежала груда всякой мини-техники. А Матафон разогревал на печке допотопный паяльник. Мальков на клочке бумаги рисовал сложную схему и отбирал, глядя в нее, те из приборов и деталей, которые можно было использовать.
– Товарищ майор, Александр Петрович, – сказал он, не отрываясь от схемы, – нужна обычная вилка.
– Сейчас, – вскочил Бонифаций, страшно гордый, что его «балбесы» оказались такими умными и отважными. Он считал, что в этом есть и его заслуга. Вполне возможно, что он не ошибался.
Бонифаций засуетился, куда-то сбегал, кажется, к столику, на котором тетя Оксана мыла посуду. И принес сразу три вилки.
– Вот, Мальков, выбирай. Какая из них лучше?
– Никакая. Вилка электрическая нужна.
Давно мы так не смеялись. Наверное, с той поры, как расстреляли из пулемета два вражеских джипа.
Атаков, сдвинув шляпу на затылок, пошел в контору и вернулся с вилкой и отрезком провода.
– Ну что вы принесли, Александр Петрович, разве такой вилкой можно галушки кушать? – весело пошутил Мальков.
Мы вообще все повеселели. Наверное, потому что поняли: когда мы все вместе, нам никакой враг не страшен.
– У тебя скоро? – крикнул Мальков Матафону.
– Иду! – Матафон бухнул на стол кирпич, положил на него яростно рдеющий паяльник, похожий на молоток с острым носиком, уткнулся в схему и стал спорить с Мальковым: – Ты какой конденсатор выбрал? И вот это сопротивление не годится.
Они еще немного «пособачились» и взялись за работу. Запахло припоем, время от времени кто-нибудь из них шипел и ругался, обжигаясь о паяльник. Поругивались они и друг на друга: «Не так держишь! Руки кривые! Тебе только гвозди забивать!» А мы, окружив стол, молча и с уважением наблюдали за их действиями. Я даже подумал, что если бы вдруг бандиты нас совершенно блокировали, то Матафон с Мальком соорудили бы из старой веялки вертолет и вывезли бы нас отсюда прямо в Москву.
– Готово, – сказал Мальков.
Приборчик, надо прямо сказать, выглядел непрезентабельно. Это была какая-то гирлянда, спаянная кусочками проводов из набора разных деталей. Даже паутина какая-то. Атаков глянул на нее и сдвинул, поморщившись, шляпу на нос – вроде как бы сказал: глаза бы мои на это безобразие не глядели!
– Ну что? – спросил, не обратив на него внимания, Мальков. – Испытаем? Александр Петрович, запускайте генератор. А вы все, – это он нам сказал, – беритесь осторожно, несем зарядник в гараж.
Это было смешно. Пять человек вцепились в эту кашу, каждый в свою детальку и, толкаясь, наступая друг другу на ноги, осторожно понесли ее к генератору.
