Охотники за орхидеями (худ. В. Юнк) - Флос Франтишек (книги серия книги читать бесплатно полностью TXT) 📗
Почва здесь вулканического происхождения. Несколько вулканов действуют до сих пор, а маленькие, не причиняющие вреда землетрясения столь часты, что жители к ним привыкли.
В Карильо Франтишек легко нашёл всё необходимое. Коста-Рика не испытывает недостатка в лошадях и мулах, а что касается корзин, то тамошние жители очень ловко плетут их из лиан, ротана и прочных гибких прутьев.
Ещё в поезде наши друзья убедились, что слухи о приветливости, гостеприимстве и доброжелательности здешних обитателей нимало не преувеличены. Повсюду они встречали исключительно добрых и отзывчивых людей.
Основное занятие населения — земледелие и скотоводство; главный продукт экспорта — кофе. Когда-то Франтишек сказал, что в Коста-Рике они увидят горы кофе, и Еник запомнил его слова. Однако необъятные груды кофе, целые горы кофе, которые они увидели здесь, поразили и самого Франтишека. Вылущенный, промытый, высушенный кофе лежит тут прямо на полях, в кучах, таких же высоких и длинных, как в Чехии — пирамиды сахарной свёклы, которой крестьяне каждую зиму заваливают сахароваренные заводы.
Кроме кофе, в Коста-Рике выращивают рис, табак, сахарный тростник, бобовые, бананы и другие плоды… И всё же обрабатывается тут едва ли пять процентов земли; остальная часть пустует или поросла девственным лесом.
Еник почувствовал себя вполне счастливым, увидев после долгого перерыва стадо пасущихся коров; на радостях он выпил так много молока, что потом озабоченно поглаживал свой живот, а на фрукты смотреть не мог.
Хозяева наперебой приглашали гостей к себе на ранчо.
Как ликовал Еник, когда Франтишек подарил ему лошадь, серую в яблоках! Вацлав тоже получил коня — вороного, для разнообразия. Конечно, для путешествия с грузом всего надёжнее осторожный мул, и для себя дядя выбрал именно это животное.
Еник совсем по-испански набросил на коня красный чепрак и пожалел, что лондонские озорники не видят, как гордо восседает он в седле, уперев левую руку в бок, а правой придерживая уздечку. Ах, что за уздечка! Настоящая ремённая уздечка, украшенная медными бляхами!
— Кто хвалится, тот в яму провалится, — заметил Франтишек, с улыбкой наблюдавший за важничавшим Еником. — Смотри, упадёшь!
Еник весело рассмеялся:
— С этого козлёнка упасть — всё равно как с лавочки скатиться! Смотрите, стремена у меня всего на полметра от земли!
Лошадка тоже была довольна седоком. Зато Льготка, успевшая поправиться, явно ревновала. Стоило Енику погладить Ветерка (так Еник назвал свою лошадь) или сказать ему ласковое слово, как Льготка тотчас требовала внимания к себе. Она прыгала вокруг юного всадника, а если тот не замечал её, вскакивала к Енику в седло и повисала на нём. Понятно, Еник тотчас прогонял её, и собака, обиженно задрав хвост, стремглав убегала вперёд и лаяла как оглашенная.
Незнакомая страна понравилась всем, и лишь одно омрачало хорошее настроение: каждый день шёл дождь. В полдень горизонт заволакивали тучи, гремел гром, сверкали молнии; приблизительно до трёх часов дня лило как из ведра, и затем дождь так же внезапно кончался; как ни в чём не бывало светило солнце и благоухали травы.
Поистине капризный климат! Как правило, после дождя солнце палило и жгло сильнее прежнего; белыми клубами из долин и лесов поднимался пар, на листве драгоценными камнями сверкали капли росы, по склонам ещё стремительнее неслись ручьи, а тяжёлый аромат цветов туманом обволакивал сознание людей.
Франтишек скоро освоился с причудами здешней природы и купил всем членам экспедиции резиновые плащи с капюшонами. Даже для палаток достали непромокаемый верх, чтобы в горах, когда караван покинет Карильо, было где приклонить голову.
— Ну и погода! — бранился Еник, когда ливень застиг его на прогулке. — У этой Коста-Рики в гербе, наверное, лягушка или водяной…
— Если бы мы перевалили южную гряду Кордильер, — возразил Франтишек, — ты увидел бы иную картину. Там, по другую сторону гор, за десять месяцев в году не выпадает ни капли влаги. Думаю, это тебе тоже не понравилось бы. Там только чахлые безлистные леса, выжженные горы да голая, сухая земля.
Еник замолчал. Он давно понял, что жаловаться дяде не имеет смысла: всё равно останешься в дураках.
Вскоре экспедиция возобновила поиски, и Франтишек лелеял надежду, что скоро корзины и ящики опять начнут пополняться.
Они направились на запад, в горы.
Если в джунглях требовалось искусство лазить по деревьям, то здесь нужно было уметь забираться на скалы, потому что орхидеи чаще всего растут на самых отвесных скалах, над глубокими пропастями.
Индейцы работали ловко и проворно и приносили неплохую добычу. Но самым отважным был Диего, и часто его смелость увлекала Еника. За это Франтишек журил их обоих, а иногда и строго наказывал.
— И здесь опасность подстерегает на каждом шагу, — начал он как-то, когда путешественники собрались у вечернего костра. — Я уже собрал сведения о крае и могу сказать вам, что здесь не лучше, чем в самых дремучих джунглях. Ягуар и кугуар — а это та же пума — водятся здесь так же, как и в Гватемале. Кроме того, в Коста-Рике насчитывается сто тридцать разновидностей пресмыкающихся, и среди них — много ядовитых змей. Я уж не говорю о бесчисленных скорпионах, пауках, сороконожках, укусы которых очень опасны. Будьте осторожны! Никогда не выходите без оружия и держите ушки на макушке!
Тихие, спокойные ночи в горах пришлись как нельзя более кстати; все члены экспедиции могли хорошенько отоспаться. Остались в прошлом страшные ночи джунглей, когда после захода солнца начинался шум, жуткий рёв, причитание, хохот, предсмертный хрип и вой. В горах царствовала торжественная тишина; большие, яркие звёзды спокойно взирали на землю, а вдали шумели водопады.
Между тем молодых людей снова потянуло побродить с ружьём. Обилие дичи так и подбивало на охоту, но Франтишек не хотел выходить без Льготки. Вы спросите, что с ней произошло? Да просто Льготка не желала покидать палатку. Там, в плетёной корзине, безмятежно спали три её щенка.
— Три Льготки! — с восторгом объявил Еник.
Они с писком ворошились в корзине — три маленьких, слепых, глупых, но милых комочка. Льготка ревниво оберегала их, то и дело облизывала, приводила в порядок и никому не позволяла брать в руки. Только Еник имел право легонько гладить щенят. Он обещал дать им хорошее, но строгое воспитание, и Льготка молча согласилась.
— Знаешь, Льготка, того головастого, с белой лысинкой кобелька, мы назовём Плутоном. Согласна? Мы отдадим его Вацлаву — он до сих пор грустит о твоём старом товарище. Плутон был молодец, ничего не скажешь, отважный и преданный друг, но твой Плутон будет ещё лучше! Значит, решено: передаём Плутона Вацлаву. Не возражай, Льготка, так надо. А того, сердитого, мы назовём Каро и подарим дяде. Зато дочку оставим себе, ладно? Диего тоже не прочь заполучить её, но мы ему не дадим, а то нам будет скучно. Она, конечно, послабее братьев, но мы будем за ней хорошенько ухаживать. Только как нам назвать её?
«Гав-гав», — предложила Льготка.
— Какое же это имя! — воспротивился Еник. — Надо придумать что-нибудь другое. В нашей деревне у Новаков была собака Бела, она меня очень любила. Что скажешь, Льготка: нравится тебе имя Бела?
Теперь не согласилась Льготка: она недовольно заворочалась.
— Ладно, придумаем новое, — уступил Еник. — А что, если назвать её Костарика? Вот здорово! Она тут родилась — неплохо ведь, а? Думаешь, слишком длинно? Можно и сократить. Ну-ка, выбирай: Коста или Рика?
Льготка заворчала, и по этому ворчанию Еник определил, что ей больше нравится имя Рика; на том и порешили.
На десятый день пути экспедиция подошла к широкой горной расселине — будто гигантский плуг провёл через плато глубокую борозду. На дне её шумел горный поток, а склоны так густо поросли деревьями и кустарником, что дальнейшую дорогу в этой чаще можно было проложить лишь напряжённым и упорным трудом. Прежде чем переправиться на ту сторону расселины, Франтишек решил обследовать её ближайший склон и основательно изучить окрестности. Предполагалось, что в этих местах можно найти не только горные орхидеи, но и виды орхидей, растущих на деревьях.
