Двое с «Летучего голландца» - Джейкс Брайан (книга регистрации txt) 📗
Калитка была закрыта, вернее, завязана куском выгоревшей веревки.
Бен развязал узел и под жалобный скрип калитки ступил на каменистую дорожку, с двух сторон заросшую сорняками. Не успел он сделать несколько шагов, как в тишине громом раскатился грубый голос:
— Вон! А ну, пошел вон! Вторгся в чужие владения! Вон! Убирайся!
— Простите! — Бен остановился и развел руками. — Я только хотел…
Голос, раздававшийся из-за двери дома, по-прежнему угрожающе гремел:
— Сказал тебе — вон! Считаю до трех. Заряжаю ружье! Повторяю, пошел вон! Раз!.. Два!..
Тут Бен решил не тратить время на объяснения и одним прыжком выскочил за калитку. Он услышал позади щелчок взводимого курка.
Кто-то невидимый продолжал угрожать:
— Надумаешь вернуться — пальну из обоих стволов! Убирайся!
Бен знал, что спорить с двуствольным ружьем бесполезно. Глубоко засунув руки в карманы, он пересек площадь в обратном направлении.
Возле чайной лавки Эвансов он нырнул в переулок, пробежал позади каменных домов, поспешно огибая площадь, и в конце концов укрылся в тени боярышника, который рос за Домом призрения. Несколько минут он стоял, затаив дыхание и не шевелясь, проверяя, не заметил ли человек с ружьем его возвращения. Затем лихо перемахнул через заднюю стену, окружавшую двор Дома призрения, и приземлился на четвереньки среди высокой травы и лопухов. Три задних окна дома были закрыты дырявыми, изъеденными непогодой деревянными ставнями, ни стекол, ни жалюзи за ними не было. Так же на четвереньках Бен бесшумно добрался до среднего окна и обнаружил, что сквозь трещины в древних досках нетрудно подсмотреть, что делается за ставнями внутри.
За столом сидел высокий пожилой мужчина плотного сложения с пышной седой бородой, на нем были брюки-клеш и плотно облегающая темно-синяя матросская фуфайка, а на шее — грязный клетчатый красно-белый платок. Прямо перед ним громоздились картонные коробки с карточками, книги, пергаменты и вырезки из газет. Вокруг, насколько было видно сквозь щель, царило запустение, все покрывала пыль, всюду висела паутина. Человек размышлял над каким-то документом, он подпер голову рукой и держал на весу перо.
Вдруг он выпрямился и, сняв чиненые-перечиненые очки, взглянул на входную дверь, будто оттуда послышался какой-то шум. Медленно поднявшись, он на цыпочках подкрался к двери и приложил к ней ухо. Затем вынул из кармана детскую игрушку — металлического щелкунчика в виде лягушки — и, набрав в легкие воздуха, гаркнул:
— Я слышу, что ты еще здесь! Ну, берегись! Я промахов не знаю! Если не уберешься, выпущу в тебя весь заряд прямо через дверь! Предупреждаю!
Он дважды щелкнул. Бен даже сморщился от удовольствия — до того этот звук походил на щелканье затвора! Ах, старый жулик!
Удостоверившись, что нарушитель бежал, человек вернулся к столу, зажег маленькую керосиновую горелку и поставил на нее чайник со свистком. Из стоявшего под столом ящика он извлек большую эмалированную кружку, коричневый тростниковый сахар и банку сгущенного молока. Расставляя все это перед собой, он приятным хриплым баритоном напевал. Бену была знакома эта матросская песня, которую моряки затягивают во время работы:
Верзила запнулся и стал чесать бороду, видно, позабыв слова. Так как Бен уже знал, что из щелкунчика-лягушки его вряд ли пристрелят, он не стал отказывать себе в удовольствии подсказать певцу продолжение. Через дыру в ставне он хрипло затянул:
Грубо вылепленное лицо здоровяка начало расплываться в улыбке, подхватив песню, он двинулся к окну, за которым стоял Бен:
Моряк замолчал. Бен сообразил, что от него требуется, и продолжил песню:
А последние две строчки они с чувством пропели вдвоем:
Старик грохнул мозолистым кулаком в ставень так, что Бен едва успел отскочить. Тот со смехом стукнул еще раз.
— Хо-хо! Уж это точно не какой-нибудь увалень из Чапелвейла поет славную старую матросскую песню! У здешних, у всех, одна нога короче другой от хождения за плугом. Привет, моряк! На каком судне плавал в первый раз?
Сквозь дырку в ставне Бен прокричал:
— На «Летучем голландце», приятель! А ты на каком?
От смеха старик, прислонившись спиной к окну, сполз на пол да так и остался сидеть.
— Хо-хо-хо! Ну уж если врать, как ты врешь, то на «Золотой лани», а шкипером у нас был Френсис Дрейк! [8] Ха-ха-ха!
Бен посмеялся вместе с ним и задал вопрос, который обычно задают всем морякам дальнего плавания:
— Ну и как? Ты привез старушке-матери попугая из Картахены?
Стукнули железные болты, ставни открылись, и Бен встретил взгляд точно таких же голубых глаз, как у него самого. Татуированной рукой человек дотронулся до толстой золотой серьги, вдетой в правое ухо.
— А скажи-ка мне, парень, чего ради я это ношу? Не модничаю же, верно?
— Нет, сэр, — покачал головой Бен, — серьга для того, чтобы было чем заплатить за похороны, если море вынесет ваше тело на чужой берег.
Старик помог Бену влезть в комнату и с чувством потряс его руку.
— Джонатан Престон. Для своих просто Джон. Корабельный плотник с малолетства — пятьдесят лет отслужил. Плавал и в Военно-морском Королевском, и в Торговом флотах. При увольнении не оказалось ни одного дня пропущенного!
— Бен Уинн, сэр, заехал сюда ненадолго и остановился у своей тетушки Уиннифрид.
Джон поставил на стол вторую кружку и тщательно вытер ее.
— О, тогда, раз ты племянник владелицы дома, надо последить за своими манерами. Чай вскипел, приятель! Пора чаевничать!
Они сидели друг против друга за столом и пили горячий сладкий чай. Джон задумчиво приглядывался к юноше.
— Похоже, ты с морским делом знаком не понаслышке. Как и когда ты так поднаторел? Знаешь то, что только старые просоленные матросяги знают.
Пришлось Бену снопа выкручиваться, ведь любому нормальному человеку правда показалась бы невероятной.
— Сходил в несколько рейсов вдоль берега. И потом много читал, Джон. С тех пор как научился читать, только и искал книги про море и моряков.
Изборожденное морщинами лицо Джона расплылось в улыбке.
— А со мной ровным счетом наоборот, приятель! Подумай только, я проплавал ни много ни мало пятьдесят лет, а теперь увлекаюсь сушей, например историей этой деревни! Койку в этом доме мне выделил капитан Уинн. Когда я свое отплавал, он разрешил мне поселиться здесь бесплатно. Я — что-то вроде смотрителя этого дома. Сперва я только наблюдал за порядком, потом мне это наскучило, я повадился ходить в библиотеку. Там-то мистер Брейтуэйт и приохотил меня к истории здешних мест. Теперь я только этим и занимаюсь. Изучаю прошлое Чапелвейла и все такое прочее.
Бен окинул взглядом кучу бумаг и книг на столе.
— Вижу, вижу! Может, ты и мне подкинешь какие-нибудь подсказки, я тоже стал интересоваться историей Чапелвейла с тех пор, как остановился у тетушки.
8
На судне «Золотая лань» Френсис Дрейк отправился в кругосветное плавание и 1577 году.