Детективы в тогах - Винтерфельд Генри (версия книг .txt) 📗
– На крыше? – удивился Тэлл.
– Я тоже убежал на крышу, потому что не смог выйти из дома, – сообщил Муций.
– Ты? – не поверил Тэлл. – Но с крыши невозможно спуститься вниз.
– Нет, можно, – возразил Муций. – Мы перепрыгнули на крышу бань Дианы, а оттуда – прямо в бассейн.
Тэлл недоверчиво посмотрел на него. После длинной паузы он хитро спросил:
– Но… тогда почему вы не убежали на крышу сейчас?
– Мы не смогли, – проворчал Кай. – Лестница поехала вниз и застряла в коридоре.
Друзья Кая пришли в негодование. Какой же этот Кай тупой! Было бы гораздо лучше, если бы Тэлл поверил, что у них есть возможность спастись. А Тэлл тем временем, казалось, почувствовал облегчение. Он бросил взгляд в коридор и пробормотал:
– Значит, вы могли убежать…
– Но для чего ты написал «Кай – болван» на стене храма? – спросил Юлий.
Тэлл снова отер кровь с лица.
– Сначала я ничего такого и не думал делать, – сказал он. – Я был твердо уверен, что Руф будет помалкивать из страха за отца. Но почти сразу после бегства Руфа появился еще один визитер. Я быстро натянул парик, прилепил гипсовую маску и впустил его. Это оказался известный сенатор, тот, кого многие боятся из-за его острого языка. Он произнес несколько злых речей против Претония в Сенате и потребовал наказать полководца за поражение.
Сенатор был очень взволнован: час тому назад его друг, который только что вернулся из Галлии, рассказал ему, что Претоний одержал решительную победу. Официальный курьер, который должен был доставить эту новость, задержался в дороге, но обязательно прибудет во дворец императора на следующий день. Сенатор просил меня предсказать, попадет ли он в опалу или нет и не следует ли ему на всякий случай уехать из страны. Я сказал ему, что он может остаться, совершенно ничего не опасаясь. Я знал, что император не станет обвинять сенатора в том, что тот жаждал падения Претония, ведь император сам не благоволит к нему. Сенатор вручил мне целый кошелек золотых монет и удалился, ликуя. А я был в отчаянии. Победа Претония могла обернуться для меня катастрофой.
Весть о победе, без сомнения, будет обнародована на следующий день, и тогда у Руфа не будет больше причин опасаться моей угрозы, и он обо всем расскажет. Мне нужно было заставить его замолчать прежде, чем он узнает о победе отца. Но как?
Я ломал себе голову, пока не вспомнил о восковой табличке и ссоре Руфа с Каем. Для меня был единственный выход – обвинить Руфа в каком-нибудь преступлении и посадить его за решетку. Как только мальчишка попадет в тюрьму, он не сможет больше заговорить. Я решил устроить так, чтобы никакого суда не было, а Руфа безотлагательно сослали на галеры.
– Как не стыдно! – Флавий был возмущен.
Тэлл просто сказал:
– Если бы Руф раскрыл мой секрет, мне бы пришел конец. Представьте, если бы император узнал, что я злоупотреблял его доверием ко мне!
– Тому, кто творит зло, воздается злом, – произнес Юлий один из афоризмов, которые им вдалбливал Ксантипп.
– Истинно так, – согласился Тэлл. – Но в то время я думал только о своем спасении. Я надел старый военный плащ, который мне подарили, когда я воевал на Востоке, и поспешил в школу. Я знал, что табличка должна висеть на одной из стен в классе. Я ощупывал стены, но от волнения позабыл снять котурны; они стучали при ходьбе и разбудили учителя, который не замедлил войти в класс. Я боролся с ним, свалил его на пол, подхватил табуретку и стукнул по голове. Связав учителя и заткнув ему рот кляпом, я запер его в шкафу.
– Он бы задохнулся, если бы не мы, – осуждающе заметил Муций.
– Мне нужно было убрать его с дороги, – сказал Тэлл, – раз я не смог сразу найти табличку. Наконец, я нашел ее в сундуке.
– Но зачем ты забрал книги и картинки? – поинтересовался Флавий.
– Чтобы все выглядело, как обыкновенное ограбление, – сказал Тэлл.
– Мы сразу заметили, что здесь что-то не так, – похвастался Публий.
– А зачем ты послал курьера к цензору? – спросил Юлий.
– Я боялся, что мой план может провалиться, – объяснил Тэлл. – Руфа следовало арестовать как можно скорее. А надпись на стене могли обнаружить слишком поздно, или Виниций мог постараться замять это дело. Тысяча случайностей могла помешать быстрому аресту. Вот я и придумал поместить заметку в бюллетене, чтобы оказать давление на Виниция. Я знал, что Виниций каждое утро отправляет на площадь переписчика. Поэтому, надвинув пониже капюшон, прежде чем отправиться к храму, я доставил заметку служащему цензора. Если бы я сделал это позже, канцелярия могла быть уже закрыта.
– Эта заметка была твоей большой ошибкой, – сказал Муций.
– Как так?
– Потому что мы вычислили, что ее сочинили до того, как на стене появилась надпись, – объяснил Муций. – Вот как мы вышли на твой след. Иначе мы никогда бы не заподозрили тебя.
Тэлл упал духом.
– Каждый преступник совершает какую-нибудь ошибку, – сказал Юлий. – Ты не исключение.
– У меня не было выбора, – пробормотал Тэлл. – По правде говоря, даже заметка в бюллетене не помогла бы мне, если бы я лично не донес префекту на Руфа.
– Так, значит, и это твоих рук дело! – возмущению мальчиков не было границ.
– Да, – признал Тэлл. – На следующее утро я приказал отнести меня на Форум на носилках и ждал возле тюрьмы, чтобы собственными глазами убедиться, что Руф арестован. Но время шло, солнце всходило все выше и выше, и я начал волноваться, что аресту что-то помешало.
– Мы помешали, – торжествуя, объявил Муний.
– Я все больше беспокоился: вот-вот должно было прийти известие о победе. В конце концов я не выдержал и приказал носильщикам доставить меня к префекту, где обвинил Руфа в осквернении храма. Я попросил префекта сохранить мое имя в тайне, чтобы не задеть чувств моего друга Претония.
Мальчики были поражены таким коварством.
– Ты злой человек, – объявил Флавий.
– А что я мог сделать? – Тэлл вновь принялся стонать, как будто испытывал страшную боль. – Неужели вы не понимаете, в какое ужасное положение я попал?
Его голос понизился до шепота, но мальчиков это нисколько не тронуло.
– Почему ты не убежал? – спросил Антоний.
– Мне не хотелось отказываться от комфорта, к которому я привык, – сказал Тэлл. – Я бы скорее предпочел покончить с жизнью.
– Так бы и сделал, – презрительно заметил Муций.
– Легко сказать. Подожди, пока сам не разбогатеешь в один прекрасный день.
– Когда я разбогатею, я буду творить только добрые дела, – с убеждением заявил Муций.
– Наверное, когда Руф попал в тюрьму, ты подумал, что теперь ты в безопасности, не так ли? – язвительно спросил Публий.
– Да, – согласился Тэлл.
– Ты не подумал о нас, – сказал Муций.
– Сначала не подумал, – признался Тэлл. – Но когда вы явились сюда с цепью, я заволновался. Вы меня застали врасплох, так как я и не подозревал, что выронил цепь. В панике я потерял контроль над собой и вышвырнул вас вон.
– А еще ты швырнул в нас змеями! – напомнил Флавий.
– Они не ядовитые, – заверил его Тэлл. – Мне просто хотелось напугать вас.
– Зачем тебе нужны змеи? – спросил Юлий.
– Я хочу, чтобы люди, которые сюда приходят, боялись меня.
– Хм, а мы вовсе не испугались, – похвастался Антоний.
– Почему ты не избавился от цепи? – спросит Муций.
– Этот талисман приносит удачу, мне его подарили на Востоке, – ответил Тэлл.
– Но тебе он удачи не принес, – заметил Публий.
– Я пристегнул цепь обратно к плащу и отнес его во дворец. Мне казалось, что там его никто не найдет.
– А я нашел, – сказал Антоний. – Что ты подумал. когда я пришел во дворец?
– Я сразу понял, что письмо – только предлог, – сказал Тэлл. – Я хотел напоить тебя, чтобы ты разговорился.
– А я вовсе и не опьянел, – заявил Антоний, – мне даже плохо не было.
– Когда я обнаружил, что плащ из спальни исчез, я понял, что вы идете по моим следам. Я рассчитал, что вы выследите меня здесь, и расставил ловушку: нарочно не закрыл заднюю дверь, чтобы заманить вас сюда.
