Большие каникулы - Сынтимбряну Мирча (читать полные книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Например, ему нравилось выдергивать только что посаженные деревья и втыкать их в какой-нибудь канал, кроной вниз. Он мог без всяких усилий уложить на землю четырехэтажный дом и, на полученной таким образом ровной площадке играть в одиночку в футбол — но только обязательно грязным и мокрым мячом. Играя, он мог просто-напросто передвинуть аллею на середину цветочной клумбы и наоборот. Он был великаном нашего квартала, и каждое утро, просыпаясь, люди бежали к окнам, посмотреть, какая новая затея пришла ему в голову. Иногда они убеждались, что от их десятиэтажного дома остался лишь первый этаж. Дело в том, что достаточно было великану определенным образом нажать на кнопку лифта — и верхние этажи повисали в воздухе.
Со всех концов города съезжались делегации, посмотреть на него, и люди издали показывали на него пальцем. Иногда великана не было дома, но это никого не смущало. Следы его подвигов были так красноречивы, что посетители все равно замирали, разинув рот… И может быть, это к лучшему, что они его не видели. Потому что некоторые, склонные под впечатлением детских сказок, представлять его себе… гигантом, были бы разочарованы. Наш великан не относился к породе Гаргантюа. Росту он был не больше 1,59 см., а весил 45 кг. 500 гр. (Питаясь проводами, как видно, не очень-то растолстеешь). Но если не обращать внимания на эти детали, нельзя было не поразиться его поистине великанской силе.
Вероятно — иначе нельзя ничего понять! — он обладал какой-то внутренней силой, вроде той, что заключена в паровом котле или, может быть, в том не очень понятном механизме, который позволяет крошечной мурашке тянуть за собой жука-оленя. Иначе как можно, например, объяснить тот факт, что маленький великан — если можно так выразиться — в состоянии в любой момент, по собственному желанию, постучать в любую квартиру, выходящую окнами на улицу, да еще так сильно, что стекла разлетались вдребезги? Я думаю — и это не только мое мнение, — что вся его сила заключалась в пальцах. Пятью пальцами — в крайнем случае, ноги — он мог вырвать из земли любой рекламный щит. Ему нужно было только три пальца для того, чтобы полный мусорный ящик исчез и был обнаружен… в витрине нового магазина. Двумя пальцами левой руки он превращал уши сразу пяти детишек в мягкую резинку, а одним пальцем… Ну да что там говорить! Стоило ему поднести один палец ко лбу… как тут же хотя никто этого не замечал — его череп расширялся, а голова превращалась в ромб или квадрат, причем, такой величины, что в ней могла поместиться любая, даже самая титаническая идея.
Ну так вот, слава его давно перешагнула за границы нашего квартала, были учреждены новые автобусные линии, ведущие к владениям нашего великана, причем несколько автобусов сняли с линии зоосада, число посетителей которого теперь сократилось наполовину. Люди уже давно свыклись с необходимостью вставать чуть свет, чтобы захватить место в таком автобусе. Как вдруг по городу пролетело волнующее известие: великан ИСЧЕЗ! Уже несколько дней его никто не видел. Самые различные предположения строились и тут же рассыпались прахом. «Ушел?» «Но куда?» «Уехал на каникулы?»— «Исключено. Ведь идет третий триместр». «Заболел?»— «Невозможно!» Свежие следы его последних забав еще тянулись между домами, напоминая о гусеницах пьяного танка, заправленного вместо бензина чистым спиртом. Так в чем же дело?!
Причина и вправду была, но такая, что никому и в голову не могла прийти. Исчезновение великана объяснялось его самолюбием. Да! Причиной этих неожиданных каникул — так остро переживаемых окружающими, которые уже не могли и представить без него свою повседневную жизнь, как не могли бы представить себе сосисок без горчицы, — было самолюбие. Я не могу поклясться, что все произошло именно так, как я вам говорю, — но только потому, что вообще никогда не клянусь, из принципа. Самое большее, даю честное слово. Пожалуйста, это я могу сделать.
Итак, в один прекрасный день, как раз в тот момент, когда диспетчер городского транспорта в тревоге звонил в центр, прося «укрепить» линию, атакуемую несколькими батальонами любопытных, специально приехавших из провинции, чтобы посмотреть на нашего великана, он… поднес ко лбу палец. Какой именно и в каком положении, сказать не могу. Да он и сам, наверное, не смог бы… Правда, иногда ему случалось принимать такое положение, но так редко, что он не мог бы повторить этот жест осознанно. Достаточно сказать, что иногда в такие моменты его голова округлялась, и тогда — вещь почти неправдоподобная — он шел в школу. Итак, в тот день он отправился в школу. По правде сказать, он остановился перед забором, потом, взобравшись на него и с него — на старое ореховое дерево, тень которого покрывала четверть фасада, прыгнул прямо на брезентовый навес. Отсюда было рукой подать до водосточной трубы. В несколько секунд он окажется на крыше, а оттуда, через люк, легко проникнуть в коридор. А уж там — куда угодно. Теперь все зависело от пальцев. Судя по всему, на этот раз он сложил их неосознанно. Поэтому наш великан очутился во втором классе. А он уже несколько лет сидел в четвертом…
Второклассники, многие из которых еще упирались подбородком в парты, даже и не заметили его появления. Они были погружены в решение арифметической задачи. Тетрадки за тот день могут рассказать как о задаче самой по себе, так и о способе ее решения.
— Что вы тут делаете? — спросил великан.
— Решаем задачу!
— Все тридцать?
— Да! Это очень трудная задача.
— Как, трудная? — возопил великан, и в глазах его что-то блеснуло. — Если трудная, значит, она для меня! Давайте ее сюда!
Как пылесос, он притянул к себе несколько тетрадок, бросил на них молниеносный взгляд и — рассмеялся. Смехом великана.
— Разве это задачка?
— Тс-с-с… — посмела вымолвить одна девочка. — Ты нам мешаешь, так нам не решить…
— Разве это задачка? Ха-ха-ха! В две минуты и три секунды все будет в ажуре. Значит, так… «Сколько петушков и сколько курочек дали две наседки, каждая из которых высиживала по двадцать яиц, если у первой было восемь петушков, а у второй — на пять курочек больше…» Ведь это так просто! — хмыкнул великан, глядя на лилипутов. — Количество курочек помножить на количество петушков…
— Шутишь! — улыбнулся какой-то мальчик.
Великан на минуту задумался, потом криво усмехнулся:
— Конечно, шучу… Нужно разделить курочек на наседок!
Теперь засмеялся уже весь класс. Но не великан. Он зарычал:
— Погодите! Я еще не кончил!.. Потом вычесть курочек из петушков — и готово!
Дети покатывались со смеху.
— Молчать, не то я вас в порошок сотру! Замрите!
Великан нахмурился, мелкие бисеринки пота высыпали у него на лбу, он закрыл глаза, а когда снова открыл их, — в них сверкало искреннее негодование. На самого себя. Он не мог решить задачу! Но не мог и признаться в этом. Смяв и отбросив тетрадки, он процедил сквозь зубы:
— Разве эта задачка для меня? Я могу решать задачи и потруднее!
— Например? — спросил его белокурый мальчик с первой парты.
— Например… Если я дам тебе только один щелчок, ты вылетишь отсюда кубарем!
— Разве это задача? Ведь ты втрое больше меня!
— Да? Тогда… всего тремя пальцами я могу вытащить из земли любое дерево. А дерево больше меня!
— Ну и что? — засмеялся мальчик. — Труднее посадить дерево. Вот тут-то я бы на тебя посмотрел!
— Я могу разбить стекло на десятом этаже из рогатки, а на шестом — без рогатки!
— Это и ветер может.
— Я могу сделать так, чтобы задрожал многоэтажный дом!
— Это может любой бродяга. Достаточно хлопнуть дверью…
— Дети зовут своих мам, как только меня увидят!
— Для этого довольно быть драчуном. Это не сложно.
— А что — сложно, ты, сморчок?
— Например, вот эта задача. Про наседок, — спокойно сказал мальчик.
— Да?
— Да!
— Хорошо! Я ее решу! — скрипнул зубами великан. — Вы обо мне еще услышите!