Ковер-самолет - Крапивин Владислав Петрович (книги хорошего качества txt) 📗
– Подумаешь! Камень бы подвесили. А теперь уж все равно… А что делать с собакой? Не бросать же так.
– Лопату надо, – сказал я.
Лопату мы нашли в кухне за печью. Она оказалась ржавая и тупая, но точить было нечем.
За домом, под кустом шиповника, мы стали рыть яму. Корни мешали, и земля была не очень мягкая. Но мы ни разу не пожаловались друг другу и по очереди молча ковыряли лопатой чернозем и глину.
Когда край ямы стал выше колен, Виталька сипло сказал:
– Хватит, наверно…
Мы нашли у дома несколько лопухов и застелили яму. Потом принесли и уложили собаку.
Надо было зарывать. Но я не хотел, чтобы глиняные крошки падали на открытые глаза собаки и запутывались в рыжей шерсти. А лопухов больше не было.
Я стащил через голову гимнастерку. Все равно она была старая – та, в которой я два года назад собирался “бежать в леса”.
– Берись за ворот. Рванем, – сказал я Витальке.
Мы дернули, ворот разорвался до подола, и гимнастерка распахнулась, как пиджак. Мы укрыли ею собаку. Правда, хвост и лапы остались торчать из-под сукна, но тут уж ничего не поделаешь. Потом мы завалили яму.
– Где-то я видел фанерку… – сказал Виталька.
Он сходил в дом и принес фанерный прямоугольник, похожий на крышку от посылочного ящика. Потом достал карандашный огрызок – как все художники, Виталька всегда ходил с карандашом, на всякий случай.
Он почесал огрызком свою переносицу с пятью веснушками, посмотрел куда-то сквозь меня, наклонился над фанеркой и написал:
“Здесь похоронена собака”.
Он подумал и переправил маленькую букву “с” на большую.
– Раз у нее имени нет, пускай будет как имя. Правильно?
Я кивнул.
Виталька писал дальше. Прямыми крупными буквами. И вот что получилось:
Виталька поставил точку и очень серьезно посмотрел на меня.
– Что еще написать?
– Ничего больше не надо.
Мы вытащили из трухлявой двери два гвоздя (они еле держались), нашли под крыльцом половинку кирпича. Этой половинкой мы прибили фанерку с надписью к черенку лопаты. Прибивали долго: фанера была крепкая, ржавые гвозди гнулись. Мы оба поотшибали кирпичом пальцы, посдирали кожу с костяшек – больно было до слез. Но все-таки мы приколотили фанеру. А лопату глубоко воткнули в насыпь и вокруг утрамбовали кулаками землю.
