Остров тайн - Акентьев Владимир Васильевич (книги бесплатно без .TXT) 📗
Валяй…
А старик… смотри, заснул, что ли?..
*
Капитан и боцман плывут, выходя на поверхность лишь для того, чтобы набрать воздух и свериться с направлением. В звездной ночи силуэт «Бриза» кажется серо-голубым. Он все ближе, ближе… Уже можно различать отдельные предметы. Часовой по-прежнему один. Он снова уселся у мачты, раскуривает трубку… Пловцы берут влево, они подплывут со стороны форштевня… Максимыч ухватился за якорную цепь, подтянулся. Разворачивает полиэтиленовый мешок, пистолет засовывает за пояс. Мореходов бесшумно плывет вдоль самого борта…
К подъему флага — становись!
Часовой выбил трубку о каблук. Забыли про него, что ли?.. Жрать хочется! Когда приезжали за напарником, привезли два бутерброда… Это все, что он ел со вчерашнего вечера. Спуститься, поискать чего?… Нашелся бы, наверно, и шамок и… вообще. Но приказано торчать на палубе, никуда не отлучаться. Чепуха, конечно, но… Рокк сделал что-то не так и теперь сидит, бедняга! Старшина говорил — под военный трибунал отдадут… А Бернера капитан-лейтенант просто ухлопал! С ним шутки плохи… Нет, такая комбинация ему ни к чему — ну ее к свиньям собачьим! Лучше не рисковать. Сменят же его когда-нибудь… Плохо только, что табак кончается…
У трапа что-то тяжело шлепнулось об воду.
— Черт, вот это, должно, рыбина была!
Тяжелый шлепок повторился. Привязанный к трапу ялик стал громко стучать о борт судна.
— Что за дьявольщина?.. Это уже не рыба! Часовой перехватил автомат, подошел к фальшборту.
Трос, которым привязана шлюпка, натянут, и сама она кормой как-то неестественно ударяется о корабль.
Часовой перегнулся через поручни. Под лодкой что-то копошится… Темно, вода фосфоресцирует…
— What Is?
За спиной скрипнула палуба. Но обернуться часовой не успел: краем глаза на какое-то мгновенье увидел человека, показавшегося ему огромным, и тут же как мешок шмякнулся о палубу. Автомат перелетел через борт. Капитан взбежал по трапу:
— Вяжи его. Я пошел вниз…
В коридорах темно, пусто. В каютах, кают-компании, отсеках — тоже. Значит, матрос был один. Тем лучше.
Как?
Никого!.. Ну, старина, поздравляю!..
Я за нашими. Через пять минут вернусь.
Димка, Валь, — лодка! Смотрите, отошла от «Бриза»… Это Максимыч! Ур-ра-а! Наша взяла, ребята!..
Шесть рук взметнулись вверх, три ирокеза с карабинами исполняют воинственный танец.
А Ермоген Аркадьевич? Он там, у скалы Левиафана… Видит он лодку?
Федя перегибается через отверстие, громко шепчет:
— Ермоген Аркадьевич! Ермоген Аркадьевич, — лодка!..
• — Вижу, вижу!.. Друзья, забирайте все вещи, выходите. Идите налево, к последней скале.
А вы?..
Идите, друзья, идите. Обо мне не беспокойтесь…
Но, Ермоген Аркадьевич…
Не спорьте друзья, сейчас здесь командую я… Идите.
Ялик летит по воде. Описывая широкую дугу, подходит к скалам с южной стороны.
Где профессор?
С Левиафаном… Мы его звали, а он не идет!
Держите шлюпку!
Максимыч прыгает на камень, быстро осматривается: ни на хребте, ни на воде ничего подозрительного.
Стожарцев сидит у белой скалы. Огромное щупальце обвило его руку. Другое высовывается из воды, берет что-то из руки, снова исчезает…
Боцман опускает руки по швам:
— Товарищ профессор, шлюпка прибыла за вами. Стожарцев поднимает голову:
— Степан Максимович, дорогой, поезжайте. Я должен остаться здесь…
Приказано без вас не возвращаться. Каждая минута дорога!
Понимаю, друг мой! Но если я оставлю Левиафана, лодка не отойдет и десяти метров, как он ее схватит.
Пятьдесят метров проплывете, товарищ профессор?
Да. А почему Вы спрашиваете?
Тогда порядок.
Максимыч оборачивается: ребята уже в лодке. — Матросы, отойдите на пятьдесят метров и ждите. Весла — на воду! Раздевайтесь, товарищ профессор, давайте вещи и ныряйте. Через тридцать секунд — я за вами.
Мореходов дожидался у трапа. Протянув руку, помог Стожарцеву.
— Ермоген Аркадьевич, от всего сердца поздравляю Вас со вступлением на родную землю!.. Матросы, к поднятию флага — становись!
-
Прошло еще девять минут… Клайд нервно пощипывал усики. И как это он так оплошал: нужно было сразу послать этих олухов к старшине… А теперь его, возможно, уже ухлопали… Или еще хуже: взяли живым. Выболтает, что их здесь всего-то ничего!.. Хотя… Тот матрос, что, было, вернулся первым, тоже еще ходит… Здесь их восемь человек: пятерых — за старшиной, троих в левый коридор…
— В одну шеренгу — стройсь!
Но только матросы построились, из западной галереи появились старшина и матрос. Старшина подошел, взял под козырек:
Сэр, там, где я шел, были следы. Сперва один, потом два, потом — много. Следы разные — большие, маленькие… Четверть часа я шел по ним. Потом они перемешались и исчезли. Совершенно. Я смотрел везде — ничего дальше нет… Там коридоры так перепутаны!..
Дальше мы встретились с Филем. — Старшина улыбнулся. — Чуть не постреляли друг друга — передрейфили…
Старшина, ваши переживания меня не интересуют!
Извиняюсь, сэр! — Старшина снова козырнул, отошел, стал на правом фланге.
Проклятье — и эти двое вернулись!.. Что же получается? Неужели по этим коридорам только и можно, что кружить? И все они возвращаются сюда, в этот чертов зал!
Господин капитан-лейтенант, разрешите обратиться?
В чем дело?
Я знаю, сэр, как нужно обходить лабиринты. Я два года работал с группой спелеологов в Кентукки и Нью-Мексико… Они мне объяснили.
Что значит: «как обходить»?
Чтобы все обойти, не пропустив ни одной галереи…
У трапа сидит связанный матрос. Он никак не может сообразить: где же остальные русские? Неужели это все — три старика и трое детей?! Пошевелил челюстью: адски болит, но не сломана… и зубы вроде целы. Н-да!.. Черт, а не старик!.. О чем это они совещаются? Что с ним будут делать?
Капитан, может, дать ему глоток чего-нибудь?
Правильно, старина! Федя, ром там есть — в камбузе…
Есть, товарищ капитан, принести рому.
Только не зажигай пока свет.
Есть не зажигать!
Капитан, допросить его?
Уже… Он сразу все выложил. Зовут его Клиф Пауел. Был безработным, завербовался. Но существенного мало знает. Потом расскажу… Вот и Федя. Спасибо, дружок.
Максимыч развязал матроса, помог встать:
— На, пей. Пей, не бойсь! Дринк!
Что это? Почему он дает ему пить? Издевается? Пли это… перед расстрелом?!
— Капитан, дать ему пояс? Стукнул я его… Маленько не рассчитал. Не доплывет еще!.. На — надевай и… Гуд баи!
Матрос озирается. Ему не верится, что его так просто отпускают. Но если расстреляют, то зачем дают пояс?.. Матрос спускается по трапу.
— Клиф, держи правее. Как поднимешься — налево. От нас — привет!.. Давай, некогда!
Клиф внизу еще раз оглядывается: они все стоят у поручней, улыбаются… Без оружия.
Thanks, and good way! — и он ныряет в волну. Отплывает, оглядывается, смотрит на «Бриз»… Помахал рукой и снова поплыл.
Матросы, поднять ялик! Трап убрать!
Боцман стоит у штурвала. Капитан подходит к пульту управления — вспыхнули сигнальные лампы, машина заработала…
*
Дизель-электроход «Иртыш», неся на борту участников очередной комплексной антарктической экспедиции, пройдя по водам трех океанов свыше шестидесяти тысяч миль, держал курс на Родину. Проделана огромная работа, собраны ценнейшие материалы; в океанских глубинах, в воздухе, под километровыми толщами льда найдены ключи к познанию тайн Шестого материка, к решению важнейших геофизических вопросов.
Еще семь дней назад экспедиционное судно прокладывало себе дорогу через лед, снег густо ложился на палубу, надстройки, шлюпки; мороз превращал снасти и поручни в хрусталь. А когда ветер разметал низкие тучи, в черном небе засверкало полярное сияние…
