Тимур и его команда - Гайдар Аркадий Петрович (онлайн книга без TXT) 📗

– Я не знаю, какой у солнца луч первый, какой второй, но он проспит обязательно, – упрямо продолжал Гейка.

Тут болтавшийся на веревках наблюдатель свистнул. Ребята повскакали.

По дороге в клубах пыли мчался конно-артиллерийский дивизион. Могучие, одетые в ремни и железо кони быстро волокли за собою зеленые зарядные ящики и укрытые серыми чехлами пушки.

Обветренные, загорелые ездовые, не качнувшись в седле, лихо заворачивали за угол, и одна за другой батареи скрывались в роще. Дивизион умчался.

– Это они на вокзал, на погрузку поехали, – важно объяснил Коля Колокольчиков. – Я по их обмундированию вижу: когда они скачут на учение, когда на парад, а когда и еще куда.

– Видишь – и молчи! – остановил его Гейка. – Мы и сами с глазами. Вы знаете, ребята, этот болтун хочет убежать в Красную Армию!

– Нельзя, – вмещался Тимур. – Это затея совсем пустая.

– Как нельзя? – покраснев, спросил Коля. – А почему же раньше мальчишки всегда на фронт бегали?

– То раньше! А теперь крепко-накрепко всем начальникам и командирам приказано гнать оттуда нашего брата по шее.

– Как по шее? – вспылив и еще больше покраснев, вскричал Коля Колокольчиков. – Это… своих-то?

– Да вот!. – И Тимур вздохнул. – Это своих-то! А теперь, ребята, давайте к делу. Все расселись по местам.

– В саду дома номер тридцать четыре по Кривому переулку неизвестные мальчишки обтрясли яблоню, – обиженно сообщил Коля Колокольчиков. – Они сломали две ветки и помяли клумбу.

– Чей дом? – И Тимур заглянул в клеенчатую тетрадь. – Дом красноармейца Крюкова. Кто у нас здесь бывший специалист по чужим садам и яблоням?

– Я, – раздался сконфуженный голос.

– Кто это мог сделать?

– Это работал Мишка Квакин и его помощник, под названием «Фигура». Яблоня – мичуринка, сорт «золотой налив», и, конечно, взята на выбор.

– Опять и опять Квакин! – Тимур задумался. – Гейка! У тебя с ним разговор был?

– Был.

– Ну и что же?

– Дал ему два раза по шее.

– А он?

– Ну и он сунул мне раза два тоже.

– Эк у тебя все – «дал» да «сунул»… А толку что-то нету. Ладно! Квакиным мы займемся особо. Давайте дальше.

– В доме номер двадцать пять у старухи молочницы взяли в кавалерию сына, – сообщил из угла кто-то.

– Вот хватил! – И Тимур укоризненно качнул головой. – Да там на воротах еще третьего дня наш знак поставлен. А кто ставил? Колокольчиков, ты?

– Я.

– Так почему же у тебя верхний левый луч звезды кривой, как пиявка? Взялся сделать – сделай хорошо. Люди придут – смеяться будут. Давайте дальше.

Вскочил Сима Симаков и зачастил уверенно, без запинки:

– В доме номер пятьдесят четыре по Пушкаревой улице коза пропала. Я иду, вижу – старуха девчонку колотит. «Я кричу: „Тетенька, бить не по закону!“ Она говорит: „Коза пропала. Ах, будь ты проклята!“ – „Да куда же она пропала?“ – „А вон там, в овраге за перелеском, обгрызла мочалу и провалилась, как будто ее волки съели!“

– Погоди! Чей дом?

– Дом красноармейца Павла Гурьева. Девчонка – его дочь, зовут Нюркой. Колотила ее бабка. Как зовут, не знаю. Коза серая, со спины черная. Зовут Манька.

– Козу разыскать! – приказал Тимур. – Пойдет команда в четыре человека. Ты… ты и ты. Ну все, ребята?

– В доме номер двадцать два девчонка плачет, – как бы нехотя сообщил Гейка.

– Чего же она плачет?

– Спрашивал – не говорит.

– А ты спросил бы получше. Может быть, кто-нибудь ее поколотил… обидел?

– Спрашивал – не говорит.

– А велика ли девчонка?

– Четыре года.

– Вот еще беда! Кабы человек… а то – четыре года! Постой, а чей это дом?

– Дом лейтенанта Павлова. Того, что недавно убили на границе.

– «Спрашивал – не говорит», – огорченно передразнил Гейку Тимур. Он нахмурился, подумал. – Ладно… Это я сам. Вы к этому делу не касайтесь.

– На горизонте показался Мишка Квакин! – громко доложил наблюдатель.

– Идет по той стороне улицы. Жрет яблоко. Тимур! Выслать команду: пусть дадут ему тычка или взашеину!

– Не надо. Все оставайтесь на местах. Я вернусь скоро.

Он прыгнул из окна на лестницу и исчез в кустах. А наблюдатель сообщил снова:

– У калитки, в поле моего зрения, неизвестная девица, красивого вида, стоит с кувшином и покупает молоко. Это, наверно, хозяйка дачи.

– Это твоя сестра? – дергая Женю за рукав, спросил Коля Колокольчиков. И, не получив ответа, он важно и обиженно предостерег: – Ты смотри не вздумай ей отсюда крикнуть.

– Сиди! – выдергивая рукав, насмешливо ответила ему Женя. – Тоже ты мне начальник…

– Не лезь к ней, – поддразнил Гейка Колю, – а то она тебя поколотит.

– Меня? – Коля обиделся. – У нее что? Когти? А у меня – мускулатура. Вот… ручная, ножная!

– Она поколотит тебя вместе с ручною и ножною. Ребята, осторожно! Тимур подходит к Квакину.

Легко помахивая сорванной веткой, Тимур шел Квакину наперерез. Заметив это, Квакин остановился. Плоское лицо его не показывало ни удивления, ни испуга.

– Здорово, комиссар! – склонив голову набок, негромко сказал он. – Куда так торопишься?

– Здорово, атаман! – в тон ему ответил Тимур. – К тебе навстречу.

– Рад гостю, да угощать нечем. Разве вот это? – Он сунул руку за пазуху и протянул Тимуру яблоко.

– Ворованные? – спросил Тимур, надкусывая яблоко.

– Они самые, – объяснил Квакин. – Сорт «золотой налив». Да вот беда: нет еще настоящей спелости.

– Кислятина! – бросая яблоко, сказал Тимур. – Послушай: ты на заборе дома номер тридцать четыре вот такой знак видел? – И Тимур показал на звезду, вышитую на своей синей безрукавке.

– Ну, видел, – насторожился Квакин. – Я, брат, и днем и ночью все вижу.

– Так вот: если ты днем или ночью еще раз такой знак где-либо увидишь, ты беги прочь от этого места, как будто бы тебя кипятком ошпарили.

– Ой, комиссар! Какой ты горячий! – растягивая слова, сказал Квакин. – Хватит, поговорили!

– Ой, атаман, какой ты упрямый, – не повышая голоса, ответил Тимур. – А теперь запомни сам и передай всей шайке, что этот разговор у нас с вами последний.

Никто со стороны и не подумал бы, что это разговаривают враги, а не два теплых друга. И поэтому Ольга, державшая в руках кувшин, спросила молочницу, кто этот мальчишка, который совещается о чем-то с хулиганом Квакиным.

– Не знаю, – с сердцем ответила молочница. – Наверное, такой же хулиган и безобразник. Он что-то все возле вашего дома околачивается. Ты смотри, дорогая, как бы они твою сестренку не отколошматили.

Беспокойство охватило Ольгу. С ненавистью взглянула она на обоих мальчишек, прошла на террасу, поставила кувшин, заперла дверь и вышла на улицу разыскивать Женю, которая вот уже два часа как не показывала глаз домой.

Вернувшись на чердак, Тимур рассказал о своей встрече ребятам. Было решено завтра отправить всей шайке письменный ультиматум.

Бесшумно соскакивали ребята с чердака и через дыры в заборах, а то и прямо через заборы разбегались по домам в разные стороны. Тимур подошел к Жене.

– Ну что? – спросил он – Теперь тебе все понятно?

– Все, – ответила Женя, – только еще не очень. Ты объясни мне проще.

– А тогда спускайся вниз и иди за мной. Твоей сестры все равно сейчас нет дома.

Когда они слезли с чердака, Тимур повалил лестницу.

Уже стемнело, но Женя доверчиво пошла за ним следом.

Они остановились у домика, где жила старуха молочница. Тимур оглянулся. Людей вблизи не было. Он вынул из кармана свинцовый тюбик с масляной краской и подошел к воротам, где была нарисована звезда, верхний левый луч которой действительно изгибался, как пиявка.

Уверенно лучи он обровнял, заострил и выпрямил.

– Скажи, зачем? – спросила его Женя. – Ты объясни мне проще: что все это значит?

Тимур сунул тюбик в карман. Сорвал лист лопуха, вытер закрашенный палец и, глядя Жене в лицо, сказал:

– А это значит, что из этого дома человек ушел в Красную Армию. И с этого времени этот дом находится под нашей охраной и защитой. У тебя отец в армии?