Мальчик со шпагой (сборник) - Крапивин Владислав Петрович (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
У пирамиды с барабанами сидела дама в меховом пальто. Стул терялся под ней. Дама была необъятных размеров, а ее ноги — каждая толщиной с Данилку. Лицо дамы своей выразительностью напоминало новую сковородку.
Третий, в распахнутом полушубке, стоял к двери спиной, прижимал к уху телефонную трубку и, высоко поднимая голову, говорил с расстановкой:
— Алло! Я просил дежурного по райотделу милиции! Запишите вызов! Нападение несовершеннолетнего хулигана на работников домоуправления! С оружием! В детском клубе по улице Красноармейской, дом пять. Приезжайте… Я? Я новый домоуправляющий этого микрорайона. Сыронисский Леонид Васильевич. Сыро-нис-ский. Два "эс"…
— Не ломайте комедию, гражданин Сыронисский, — пренебрежительно сказал Олег розовой лысине, которая виднелась из-за лохматого воротника. — Телефон не работает вторые сутки.
Домоуправляющий аккуратно опустил трубку и развернулся в сторону Олега. Дама тоже развернулась, стул под ней запищал. У человека в очках приоткрылся рот.
Сыронисский обрадованно сказал:
— А! Наконец-то.
— Что "наконец-то"? — холодно спросил Олег.
— Наконец-то вы появились! Кто вам позволил оставлять без присмотра клуб?
— Как это "без присмотра"?
— Вот так! Без взрослых!
— Что дальше? — спросил Олег.
— Не "что дальше", а я спрашиваю…
— Вы странно спрашиваете, — перебил Олег. — Вы всерьез считаете, что я буду вам отвечать?
— Считаю, что будешь! Иначе мы…
— Тихо, тихо, — сказал Олег. — Здесь дети. И не забывайте, что обращаться надо на "вы". Вас учили, не правда ли?
Гражданин у окна взволнованно поправил очки и воркующе заговорил:
— Ну, молодой человек… Дети здесь были одни, и если что-нибудь случилось бы…
— Как видите, если что-нибудь случается, я появляюсь быстро, — сказал Олег. И обратился к Данилке: — Что произошло, Вострецов?
Данилка глотнул, опустил рапиру, оттолкнулся спиной от шкафа и отрывисто заговорил:
— Олег, они пришли… Я говорю: "Здравствуйте, вы к кому?" А она… — Данилка подбородком указал на даму. — Она говорит: "Ну-ка, где тут ваш руководитель?" А потом даже слушать не стали. Везде ходят, все трогают. Декорации уронили. Потом давай говорить, что мы пожар наделаем. Димка им сказал, что здесь нельзя посторонним, когда тебя нет, а они его взяли за руку — и в сторону… Да еще кричат: "Ты как со старшими разговариваешь!"
— Так… — жестко сказал Олег и взглянул на Серёжу.
Серёжа сунул в карманы кулаки. В нем начинала звенеть напряженная злость. Как всегда, когда он встречался с людьми нахальными и сильными от этого нахальства.
За спиной взволнованно и сердито сопели барабанщики.
Серёжа нащупал в кармане двухкопеечную монетку, повернулся к ребятам. Ближнему из них, Рафику Сараеву, быстрым шепотом сказал:
— Телефон Генки Кузнечика помнишь? Позвони ему, скажи: капитанов сюда.
Димка, уже сбросивший оба пальто — Олега и свое, сунулся вперед.
— Данилка, ты скажи, как они… Чтоб выгнать нас…
— Ага… — Данилка снова сердито переглотнул. — Они еще ходят и разговаривают: "Пора их выселять отсюда…" Я тогда сказал Димке, чтоб за вами бежал… А они зашли сюда, в кают-компанию, и тоже все стали трогать. Я подумал, что они и знамя щупать начнут, и встал к шкафу. А они мне говорят: "Иди за вашим руководителем". Я сказал что не могу, потому что на вахте. А они: "Ничего с твоей вахтой не сделается…" Я, конечно, не пошел никуда. А они опять говорят: "Уходи тогда отсюда, нам совещаться надо". Я опять не пошел…
— Вот-вот! — неожиданно визгливым голосом перебил Сыронисский. — Три взрослых человека его просят уйти, а он, сосунок, характер демонстрирует!
— Потрудитесь не перебивать, когда говорит командир вахты, — сказал Олег. — У нас это не принято.
— Плевать мне на то, что у вас не принято или принято! — взвился Сыронисский.
Серёжа не выдержал:
— Плюйте у себя в кабинете. Я здесь сегодня пол мыл. И так следов нашлепали…
И тут зашевелилась молчаливая дама. Капризным басом она сказала:
— Вот если собрать ихних родителей да спросить, как он ихних детей воспитывает… — Она повернулась к Олегу и ткнула в его сторону варежкой. Стул под ней заверещал, как живой.
— Может быть, вам пересесть на диван? — вежливо спросил Олег. — Стулья у нас в основном на ребят рассчитаны.
— А ничего твоим стульям не сделается! — отрезала дама. — Ты лучше скажи: правильно ты их воспитываешь?
— Правильно я их воспитываю, — сказал Олег.
— Значит, пускай они как хочут себя ведут? На взрослых людей пускай с саблей кидаются? — жалобным баритоном вопросила дама.
— Между прочим, — опять воркующе вмешался человек в очках, — Антонина Михайловна — председатель уличного комитета. Она при исполнении, так сказать, общественных служебных обязанностей.
— Я тоже при исполнении, — огрызнулся Данилка почти весело. Он уже пришёл в себя. — Я не кидался на них, Олег, честное пионерское! Только схватил клинок из пирамиды и встал к флагу. Потому что они знаешь что? Вот он… — Данилка рапирой махнул в сторону Сыронисского, — как схватит меня за плечо да как толкнет к двери! Я и полетел. Только не в дверь, а в угол, потому что ногой зацепился… Вот тогда я и взял рапиру… Олег, пускай они теперь сами крепость чинят. Я не виноват. Он толкнул, я и полетел…
Серёжа и Олег разом взглянули на макет замка в углу у двери. Краем глаза Серёжа заметил, как Олег побелел. А самого Серёжу от пяток до затылка словно прошило иглой: это был мгновенный удар страха. И такая же мгновенная радость: как хорошо, что утром заело раму!
Передняя стена замка с воротами и угол башни были сильно промяты внутрь. Но самая большая вмятина — по форме Данилкиной спины — оказалась на холме, усаженном деревцами из зеленой резиновой губки. Вдребезги разрушен был подвесной мост.
Олег, словно не веря чуду, стремительно глянул на Данилку, потом подскочил к макету, приподнял его и начал шарить под холмом. Серёжа быстро подошел.
— Олег, да все в порядке, — торопливым шепотом сказал он. — Ну не бойся, Данилка-то живой. Я стержень утром вытащил, чтобы окно открыть.
Олег выпрямился, передохнул. Рукавом вытер лоб. Повернулся к Сыронисскому. Сказал сквозь зубы:
— Слушайте, вы… Никто не заставит вас ремонтировать эту вещь. Для такого ремонта нужны руки и головы…
— Вы хотите сказать, что у нас нет голов? — оскорбленно осведомился гражданин в очках.
— Именно! — отчетливо сказал Олег. — Иначе вы сообразили бы, что поднимать руку на ребенка — преступление… Вот здесь, — Олег щелкнул по папье-маше, — под макетом стальной каркас. Только случайно сегодня утром вынули осевой прут. Иначе бы он проткнул мальчика навылет!
— Я никого протыкать не собирался, — заявил Сыронисский. — Вы не приклеивайте мне чего не надо. Я вашего часового только за руку взял…
— "Взял"! — повторил Олег. — Так, что он с ног полетел!
— Но позвольте, — вмешался гражданин в круглых очках, — ведь никто же не предполагал…
— Надо предполагать! — перебил Олег. — А если бы он виском о косяк? Или затылком об пол? Здесь дети! Понимаете вы? Живые дети! А не рулоны с обоями и не унитазы, с которыми вы, очевидно, привыкли иметь дело!
— Унитазы тоже толкать нельзя, — наставительно сказал Данилка. — Они расколоться могут.
— А ты помолчи! — крикнул Сыронисский. — Туда же еще суется, сопля голоногая! Надень сперва штаны подлиннее! Взять бы ремень да как врезать…
— Слушайте, вы Сыронис-с-ский или как вас там, — спокойно, почти устало сказал Олег. — Никогда человеческая доблесть не измерялась длиной штанов. Этот мальчик во всех отношениях даст вам сто очков вперед. И руку на слабого он никогда не поднимет. Кстати, в древности жил такой человек — Юлий Цезарь. Может, слышали? К вашему сведению, он вообще не носил штанов, а до сих пор считается великим человеком. А на вас хоть пять пар брюк с лампасами натяни, в генералы не запишут. И просто в порядочные люди — тоже.
