Невероятные приключения Марека Пегуса - Низюрский Эдмунд (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗

— Мы совсем забыли, что сегодня именины пани Окулусовой.

— И у нас нет ни подарка, ни цветов, нет даже цветной бумаги, чтобы украсить класс, — прибавил Гжесек.

— Забыли. Все забыли, — простонала Зюзя.

— А вот и не все, — я не забыл!

— Правда? — воскликнула Зюзя.

— У меня даже есть подарок!

— Врешь!

— Покажи!

— Где?

Они окружили меня со всех сторон.

— Здесь, — указал я на мешок.

— В мешке?

— Да, в мешке. Смотрите. — Я развязал мешок и вытащил щенка.

Весь класс пришел в восторг.

— Ох, какой смешной!

— Просто чудо!

— Покажи!

— Как его зовут?

— Тяпусь, — с гордостью ответил я.

— Тяпусь, Тяпусь!

— Мировой пес!

— Какой породы?

— Это бульдог, — сказал я, — ему только две не дели, и его нужно кормить из бутылки.

— Дай подержать.

— И мне!

— И мне!

Ребята вырывали щенка друг у друга из рук. Воспользовавшись этим, Тяпусь удрал и принялся бегать по классу. Ребята за ним. Наконец его настиг Гжесек.

— Давай сюда, — сказал и. — Надо его спрятать, а то еще удерет или нашкодит. Он ужасный проказник.

Я сунул щенка в мешок.

— Задохнется, — беспокоилась Люля. — Не волнуйся: мешок дырявый.

Я пошел на свое место и сунул мешок в парту.

В класс вбежал Чесек с красной повязкой дежурного на рукаве. Он нес два больших рулона цветной бумаги.

— Бумага! Бумага! — радостно закричали ребята. Казалось, все шло на лад. Подарок достали, бумагу, чтобы украсить класс, тоже, но злой рок, преследующий меня всюду, был уже начеку.

— Где Марек? — спросил Чесек. Я подошел.

— Марек, сегодня начинается твое дежурство, — сказал он. — Я и так лишний день отдежурил. Держи повязку.

Предчувствуя недоброе, я уныло нацепил повязку. Злой рок гнался за мной по пятам. Чем же иначе объяснить, что мое дежурство началось именно в день именин классной руководительницы? Физиономия моя вытянулась. Заметив это, Чесек похлопал меня по плечу:

— Брось расстраиваться. Всего какую-нибудь неделю! Как-нибудь отдежуришь.

— Да, но именины…

— Ерунда, — махнул рукой Чесек. — Щенка принес?

— ПРИНЕС.

— Где он?

— Засунул в мешок и спрятал в парту.

— Порядок. Следи только, чтобы он не удрал. А то при твоем невезении все может случиться.

— Я послежу.

— Ну и не вешай нос! Подарок есть, украсим класс цветной бумагой, и все в порядке. И поменьше думай о своем невезении. Начнешь думать, и все пропало.

— Да, — вздохнул я, — но ты же знаешь, какой у нас класс. А я… На меня и так всегда все шишки валятся. Да еще эти переростки. Ты ведь знаешь, на что они способны.

— Не бойся, — утешил меня Чесек. — Пани Окулусову все любят. Даже переростки. Она у нас молодец, увидишь, никакой заварухи не будет. Главное, чтобы прошел гладко первый урок с Пифагором да еще с Колорадо. Только не связывайся с переростками! Вот, пожалуй, и все. Да, чуть не забыл, помни о Папкевиче: он ест мел. А сейчас гони всех из класса! Будем делать гирлянды. Вот клей и ножницы. — Он вынул их из портфеля. — Нужно нарезать бумагу полосками… В два пальца шириной, потом склеить и скрутить. Гирлянды будут, как на балу.

— А зачем нам эти… гир… гирлянды? — спросил я, шмыгая носом.

— Гирлянды нужны. В седьмом — всегда гирлянды. А чем мы хуже?

— Ну ладно, гирлянды так гирлянды, — сказал я, смирившись, и принялся выгонять всех из класса.

Чесек мне помог, и все сошло гладко.

— А теперь за работу, — сказал Чесек. — Я только сбегаю к сторожу за молотком и гвоздями. Зюзя и Люля нам помогут.

Он выбежал из класса, а я принялся нарезать бумагу.

Однако не успел и выкроить первую полоску, как в класс вошел переросток Здеб. Одну руку он держал в кармане, а другой — с загадочной улыбкой поглаживал подбородок.

— Ты зачем явился? — строго спросил я.

— Тебя, видно, давно не били, — ощетинился Здеб, — когда ко мне обращаешься, говори «коллега».

Я решил с ним не связываться.

— Простите, коллега, забыл. Коллега так редко стал приходить в класс.

— Тепло, — зевнул Здеб, — да и скучно мне с вами, сопляками. Мое место в десятом классе. Понятно?

— Понятно, — вежливо ответил я. — Как печально, коллега, что вам, несмотря на солидный возраст, приходится посещать наш класс.

— Это все из-за проделок Пифагора и дира, — так Здеб называл директора. — Они меня всегда нарочно спрашивают именно то, что я не выучил. Ну, хватит. Не имею привычки откровенничать с сопляками. Ты новый дежурный?

— Да, коллега.

— ПОБРИТЬ МОЖЕШЬ?

— Побрить? — Я вытаращил глаза.

— Ведь сегодня именины пани Окулусовей, должен же я быть выбритым?

— Значит, коллега хочет, чтобы я его побрил?

— Дежурные всегда меня бреют, — пожал плечами Здеб. — Это входит в их обязанности. Ты что, не знал?

— Нет! Чесек ничего мне не говорил. А он тоже брил коллегу?

— Конечно, брил! — прикрикнул Здеб. — И довольно неплохо. Ну, давай быстрей, времени мало.

Здеб удобно развалился на стуле за кафедрой и развернул журнал «Панорама».

— Ладно… — пробормотал я, — а чем я брить буду?

— Прибор в ящике кафедры. Воду можешь взять из графина, если она свежая. Ну, начинай. Времени в обрез.

Я вынул из ящика бритву, мыло, мисочку, полотенце и беспомощно замер перед Здебом.

— Ну, что ты стал? — подгонял меня Здеб. — Завяжи полотенце!

Я завязал.

— Не так туго! Задушишь! — завертелся Здеб. Я поправил полотенце.

— Воду!

Я палил из графина поды в мисочку.

— Мыло!

Я намылил.

— Бритву!

Я схватил бритву и принялся его скрести.

— Стой!

Я остановился.

— Что таращишься? — крикнул Здеб. — Не видишь, что она тупая? Наточи.

— Как наточить?

— На ремне! Есть же у тебя ремень на штанах?

Я снял ремень и тут же почувствовал, что у меня падают штаны. Я подтянул их, но они снова сползли. Тогда, отчаявшись, я снял брюки, привязал ремень к ручке двери, как это обычно делает отец, и принялся точить бритву.

Здеб нетерпеливо поглядывал на меня из-за «Панорамы».

— Хватит! Брей! — скомандовал он.

Я поспешно натянул штаны и начал скрести бритвой подбородок Здеба. Вдруг Здеб подскочил на стуле:

— С ума сошел!

— Что случилось?

— Ты меня порезал, сопляк! Опять по лицу пойдут прыщи! Боже мой… Сколько крови! Ну, чего ты стоишь? Скорее вату! Перевяжи! Ай… истекаю кровью! — застонал он.

Я подбежал к аптечке, достал бутылочку йода и вату.

— Сейчас я коллегу перевяжу, — пролепетал я.

— Прыщи будут, — рыдал Здеб.

Я намочил йодом клок ваты и прилепил его к подбородку клиента. Здеб взвизгнул и вскочил со стула:

— Ой, мой подбородок! Что ты наделал, хулиган?

— Сма… смазал йодом.

— Что? Иод… Ну, погоди, я с тобой рассчитаюсь… Ой, мой подбородок… мой подбородок.

С громким ревом он выскочил из класса.

Я вытер рукавом лоб и вздохнул с облегчением. Но передышка была недолгой. С шумом распахнулась дверь, и в класс вбежала Буба. Здоровенная, на голову выше меня дылда, воображающая себя кинозвездой. У меня душа ушла в пятки. Я с ужасом смотрел на Бубу, а она медленно подошла ко мне и с кинематографической улыбкой нежно взяла за подбородок.

Я покраснел, по не посмел двинуться с места.

— Ты сегодня дежурный, Марочек? — ласково спросила она.

Я в испуге отшатнулся.

— Да. А тебе что-нибудь нужно?

— Догадайся сам.

— Понятия не имею. — Я отступил еще на шаг. Переросток Буба, заломив руки, стала в позу умирающего лебедя.

— Маречек сделает Бубочке маникюрчик, — прощебетала она.

Я остолбенел:

— Я — маникюр? Ты что, с ума сошла?

— Маречек так невежлив с маленькой Бубочкой. А если малютка его хорошенько попросит?

— Не валяй дурака, — со злостью оттолкнул я ее. — Тоже придумала.