Шуркина стратегия - Нерцев Игорь (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
Шурка предложил:
— Ты скажи главное: хочешь, мы с тобой будем разведчики? Все места посмотрим, где потом игра будет?
— Ну, конечно! Я же тебя ещё ночью просил, помнишь?..
Союз скрепили рукопожатием.
Теперь они ежедневно ускользали за ограду то с футболистами (в качестве болельщиков), то с духовым оркестром (как слушатели), то с юннатами (назвавшись корреспондентами лагерного радио).
Стратегия у Шурки была простая. Всю полосу кустарников за оградой — от пляжа до кромки леса — он мысленно разбил на небольшие участки. За одну вылазку осматривали только один участок. Возвращались вовремя, от общих отрядных дел не отставали.
Так всё удачно складывалось у Шурки, что не хватало лишь письма от сестрёнки да посылки с биноклем от Лёши. Наконец письмо пришло.
Конверт был толстый-претолстый, один угол даже лопнул. Танюшка написала своё послание на нескольких листах рисовальной бумаги, а потом сложила их вчетверо.
Буквы наверху каждого листа были огромные, а книзу — уменьшались до крохотных.
Вначале Танюшка сообщала, что живёт хорошо, но скучает без Шурки. Потом — что посылает Шурке земляничные листики, а землянику отнесла Ваське.
Действительно, из конверта выпали три зубчатых листочка на одном сплющенном стебле — увядшие, но ещё не засохшие.
Дальше рассказывалось, как в спальню во время тихого часа запрыгнула чёрная лягушка («Жаба!» — снисходительно поправил Шурка) и как все испугались, а Танька не испугалась и вынесла её на траву: пусть идёт к своим деткам!
А потом шло вот какое сообщение: «Оторвалась застёжка на правом туфле». (На левом-то ещё до отъезда отрывалась, но Шурка её очень ловко прикрепил с помощью тонкой проволочки). Так вот, Танюшка нашла проволочку и, по Шуркиному образцу, сама ухитрилась приделать правую застёжку.
В конце письма говорилось про Ваську: что видит его почти каждый день, что он тоже живёт хорошо. Что дети недавно ей сказали, будто он ел глину, а воспитательница сказала, что не ел, а только лизал. С тех пор прошло три дня, и Васька по-прежнему здоровый и весёлый, только плачет, когда Танюшка уходит.
Шурка с сознанием ответственности — не упустить бы чего! — два раза перечитал письмо, хмурясь и улыбаясь над сползающими строчками, и тут же написал ответ, обещая скоро вернуться и сразу поехать к ним в гости на электричке…
Как-то раз Шурка и Серёжа бежали к своему корпусу. Увидев их, Лайне Антсовна ещё издалека крикнула:
— Заходите скорей, до обеда надо собрать актив — на десять минут.
Серёжа вбежал прямо в корпус, а Шурка как-то машинально проскочил за угол, да вдоль длинной стеклянной стены, да через тропинку — домчался от корпуса до самой изгороди. И уселся там, в полосатой тени, покусывая сухой стебелёк.
Вдруг Шурка очнулся: отчего это он сидит тут? Ведь Лайне Антсовна сказала — заходите! Он похлопал глазами и, наконец, понял: столку его сбило слово «актив».
В школе это слово было для других, не для Шурки. Как только в классе собирался актив — и учительница, и пионервожатая обязательно говорили: «А Горюнов пусть идёт домой! Не задерживайте его! Он семье должен помогать! У него времени нет! Ему надо побольше заниматься — ведь он у нас средненький!»
Как будто Шурка уж вовсе не мог сообразить, чтобы успеть и тут, и там! Хоть изредка!
Он готов был сквозь землю от стыда провалиться. Словно он не как люди — ненормальный какой-то!
Но здесь, в Ключевском!..
Удивительное дело: здесь с первых дней Шурка чувствовал себя в самом что ни на есть настоящем активе.
Лайне Антсовна всё про всех знает, но никогда тебя не подведёт. Как-то так получается: только начнёшь с ней говорить — и сразу про себя всё расскажешь. И не страшно ничуть!
Маленький Вадик, например, признался ей шёпотом, что он лечился от заиканья и очень боится, как бы это не началось снова. Так Лайне Антсовна с каждым в отряде поговорила на этот счёт отдельно, без свидетелей. Случилось раз, другой, третий: заторопится Вадик в разговоре — и заикнётся! Никто даже бровью не повёл. Словно и не заметили.
А Петя Павлов совсем не умел плавать. И научиться никак не мог — стеснялся. Ходит всё по мелкой водичке, не снимая очков… И кажется — даже стёкла у него вспотели от переживаний.
Лайне Антсовна стала отдельно учить Петю плаванию, в другое время, никто в отряде и не знал об этом. А дней через десять Петя стал плавать не хуже, чем все остальные…
Может быть, у кого-то язык очень чесался подразниться: «Ва-ва-вадик, скажи: «за-за-за-яц!» Или: «Эй, Петропавлыч, покажи, как топор плавает?» Но как потом смотреть в глаза Лайне Антсовне? Невозможно! Даже если она тебе ни слова не скажет. Всё равно — хоть собирай чемодан и выкатывайся из лагеря!
…Вдоль длинной стены корпуса со встревоженным лицом шла Лайне Антсовна. Она кого-то искала.
Шурка вскочил на ноги. Вожатая помахала ему рукой.
— Ты что, Шура? Почему ушёл?
— Да я… я думал, вы Серёжу позвали, а меня — нет…
Они вошли в дежурную комнату, где собрался актив.
— Ребята, — сказала Лайне Антсовна, — вы мне должны помочь. Помочь в таком деле, которое вы знаете лучше меня. Я надеюсь… — тут она улыбнулась и внимательно оглядела всех, — надеюсь не потерять свой авторитет после такой просьбы. Так вот. Приближается пограничная игра. Когда она будет — никто не знает… и не узнает, пока не услышит сигнал тревоги. Но вы понимаете, что она приближается. Конечно, было бы лучше, если б вожатый у вас был мужчина, но…
Тут закричали все вместе:
— Мы постараемся!
— Мы знаем, мы уже в военную играли!
— А я — два раза!
— Вы не расстраивайтесь, мы всё сами сделаем!
— Лайне Антсовна, мы вам поможем!
Она кивнула:
— Вот об этом я вас и хотела попросить… У нас создан штаб для подготовки к игре. Руководят им, как вы догадываетесь, наши инженеры: Володя, Слава и Ваня. В другое время они больше заняты со старшими ребятами. А тут вам представился случай познакомиться с ними поближе. Назначаю вас… — она нарочно помедлила несколько секунд, — военными советниками от нашего отряда. Вы должны явиться на военный совет лагеря ровно в семнадцать часов восемь минут тридцать пять секунд!
Невольно все посмотрели на плоские ручные часы Лайне Антсовны с большим круглым циферблатом и секундной стрелкой.
— Какие они у вас большие, — сказал кто-то, — не как дамские…
Лайне Антсовна тоже посмотрела на часы, будто сквозь туман, и улыбнулась:
— Это не мои часы. Мне их дал на лето один человек… Петя, ты их возьмёшь у меня после обеда… Ребята! Военный совет собирается, чтобы выслушать ваши предложения. Думайте — время есть!..
— Серёжа и Шура, нашептались? — спросила вдруг Лайне Антсовна. — Наверное, что-то придумали?
Шурка, застигнутый врасплох, отшатнулся от Серёжиного уха.
— Нет ещё… — сказал он. — Мы ещё не совсем придумали. Как до конца допридумаем — так сразу скажем!
— Не верьте им! — с каким-то даже испугом закричал Саша-хитрый. — Не верьте! Они уже всё придумали! Только они хотят по секрету вам сказать! А как же я тогда узнаю? Пускай сейчас говорят!
Цены не было бы Сашиной хитрости, если о не лезла из него с такой силой забота лишь об одном себе! А ведь он угадал. На Шурку будто с неба свалилась идея.
Вот что пришло Шурке в голову: в отряде должны быть двое связных, или разведчиков.
Они могут расположиться позади цепи и держать в поле зрения весь отряд — на случай, если кто-то не справится с наблюдением, прозевает.
Или могут передавать сообщения от дозора к дозору.
А лучше всего — выдвинуться далеко вперёд, сигналить своим: что там впереди делается?! И тогда никакая неожиданность не застанет отряд врасплох.
— Мы не для себя! — объяснил Шурка. — Но зато для отряда будет это… эта…
