Оранжевый портрет с крапинками (сборник) - Крапивин Владислав Петрович (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .TXT) 📗
— Клянусь дедушкой, что хорошего?! — возмутился Жора.
— А то, что теперь не надо больше никого подозревать и на каждого смотреть как на диверсанта, — разъяснил капитан. — Представляете, что могло бы быть, если бы не наш бдительный Охохито? Все косились бы друг на друга… Отведите эту вонючую «бичу» в кубрик, и пошли все вниз, поговорим…
Охохито опять выдернул пистолет и подтолкнул стволом пленника. Паганель, похныкивая и не опуская рук, засеменил к трапу. Остальные двинулись было за ними. Капитан сказал:
— Кто станет к штурвалу? Надо вывести яхту на курс. Охохито занят, он свидетель…
— Можно я?! — рванулся вперед Максим. — Я смогу! Я уже пробовал!
— Тебе разве не интересно послушать этого шпиона? — удивился Владик.
— Интересно. А на руле интереснее. Про шпиона вы потом расскажете…
Капитан Ставридкин внимательно глянул на Максима. Сказал Макарони:
— Виктор, выведите яхту на тридцать два градуса и покажите мальчику, как держать курс. Пусть привыкает, ветер спокойный…
Макарони и счастливый Максим отошли к штурвалу. Дядюшка Юферс, вспомнив прежние времена, вынес стаксель на ветер, яхта пошла носом влево, паруса наполнились…
— Держи, — сказал Макарони и положил ладони Макса на обод штурвала. — Гляди, чтобы курсовая черта была на тридцати двух градусах. Сильно не рыскай и смотри, чтобы паруса не заполоскали… Ну, ты ведь уже был на руле…
— Был немного…
Макарони вдруг потрепал мальчишку по голове.
— Эх, жалко, нет тут моего Шурика. Показал бы и ему, как управлять судном…
— Ну, он ведь еще маленький, успеет, — осторожно утешил взгрустнувшего Макарони Максим (а сам уже не отрывал глаз от картушки компаса).
— Конечно, поменьше, чем ты… И пока не о парусах мечтает, а о велосипеде.
— Полечите за рейс, купите ему велосипед…
— Куплю, если хватит… Надо еще матери денег дать, дома ни гроша… Нынче во сне видел, будто и правда купил Шурке велосипед. Веду его по улице, а Шурка бежит навстречу, смеется, руки растопырил…
— Ника говорит: хорошие сны часто сбываются…
Макарони украдкой постучал по деревянной спице штурвала, снова потрепал Макса по волосам и пошел слушать, как допрашивают пойманного шпиона и диверсанта.
А Максим, впервые оказавшийся у штурвала один, без взрослого наблюдателя, ощутил себя полным хозяином судна. Что еще надо для счастья? Он Прищуренно смотрел то на компас, то на горизонт, и в душе его звучала музыка дальних странствий и морских просторов.
В кубрике за длинным столом собрался весь экипаж и пассажиры «Кречета» (кроме Максима). Понурый Паганель стоял у торца стола и ежился под взглядами.
— Итак, господин Паганель… то есть господин Свистогонов, вы признаётесь, что проникли на «Кречет» умышленно, по приказу вашего шефа, имя которого — Драгенногер? — устало и чуть презрительно говорил капитан.
— Я больше не буду…
— Георгий Лангустович, запишите в протокол.
Гоша поднял от бумаги косматую голову:
— Это самое… записать, что он больше не будет?
— Нет, что он выполнял задание мафиозной группировки… которая решила, что мы искали и нашли какое-то дурацкое сокровище, и решила отнять его у нас. Я не думал, что такие идиоты сохранятся в двадцать первом веке…
Владик и Ника стали неотрывно смотреть в стол и краснеть ушами. Гоша закашлялся. И быстро спросил:
— А это… надо тоже… это самое… в протокол?
— И это запишите…
— И-ди-о-ты… — забормотал Гоша, водя авторучкой.
— Теперь остается решить два вопроса, — продолжал капитан. — Первое: как нам быть без горючего? Второе: что делать с диверсантом…
— Я больше не б…
— Капитан, пусть он заткнется! Или, клянусь дедушкой, я попрошу у Охохито его пистолет…
Слово взял дядюшка Юферс.
— Как я понимаю, по первому вопросу решать нечего. Остается надеяться, что хороший ветер сохранится и горючее нам до Византийска не понадобится…
— А насчет этого… второго вопроса… Раньше, в девятнадцатом веке… мне… это самое… капитан Аполлон Филиппыч рассказывал… шпионов и работорговцев привязывали за ноги к длинному тросу и это… бросали с кормы. Как приманку для акул…
— Акулы в наших водах мелкие и безобидные, как скумбрии, — с сожалением напомнил Охохито. — Может, сдать его властям?
— А власти что? — сокрушенно возразил Макарони. — Скажут: где доказательства, что он спустил за борт бензин? А других доказательств, что он преступник, и вовсе нет…
— Да, — приободрился Паганель и даже принял слегка горделивую позу. — Нету доказательств. А вы у меня телефон разбили. Материальную ценность…
— Может, просто кинуть за борт? — сказал Жора. — Тогда, клянусь дедушкой, никаких доказательств не надо.
— Я больше не буду! — снова взвыл Паганель.
— Пусть скажет, не знает ли что-нибудь про археолога Верхотурова, которого похитили пираты, — вмешалась Ника. — Они его, наверно, держат на острове Три Кота. Или раньше держали…
— Я ничего не знаю! — завопил Паганель. — Я у них недавно! Я даже не слыхал про такой остров! Клянусь!
— По-моему, за борт, — повторил свое предложение Жора.
— Но я правда не знаю! Я больше не буду!..
— Я думаю так, — остановил дискуссию капитан Ставридкин. — Будем проходить мимо Корнеевской косы, дадим господину Свистогонову пробковый нагрудник, и в полумиле от берега пусть сигает за борт. Там на косе, километрах в десяти от оконечности, поселок Белая Горка. Добредет пешочком, а дальше — его дело…
— Нагрудник еще из-за него терять… — сказал старпом Жора..
— Что поделаешь, мы люди гуманные, — вздохнул капитан Ставридкин. — Кстати, гляньте кто-нибудь, как там наш юнга на руле. Коса близко, не воткнул бы яхту в берег…
Макарони быстро пошел наверх.
Максим наслаждался своей должностью рулевого. Но и тревожился слегка. Обрадовался, когда появился Макарони.
— Слева какой-то плоский мыс и сигнальный буй. Может, взять на полрумба вправо?
— Возьми, возьми. Это Корнеевская коса, — объяснил Макарони.
Максим слегка двинул штурвал.
— Очень круто получается, скорость упала.
— Ничего, — утешил Макарони. — Здесь она и нужна небольшая. Смотри, сейчас будет представление.
Несчастного Паганеля, облаченного в пробковый нагрудник, вывели на палубу. Охохито привычно держал его за шиворот. Дядюшка Юферс шел рядом и просил:
— Уважаемый Паганель, не сочтите за труд, напишите мне письмо. Очень хочется знать, чем кончится ваше приключение. Я помещу эту историю в свою книгу…
— Я не хочу… Я не доплыву… — хныкал Паганель.
— Клянусь дедушкой, в нагруднике доплывешь, никуда не денешься. В крайнем случае наделаешь с перепугу в штаны, но тебе не привыкать, — утешал шпиона Жора. — Охохито, помоги ему…
Охохито с удовольствием приподнял Паганеля за штаны и легко швырнул через поручни. Тот завопил, забарахтался на зыби и вразмашку поплыл к недалекой земле. Оборачивался и кричал:
— Я страшно отомщу! Я подам в суд!..
«Кречет» между тем миновал оконечность косы, и Макарони велел Максиму лечь на прежний курс.
И в это время «скис» ветер…
Море сделалось гладким, как синяя тарелка. Паруса и флаг повисли. Все, кто был на «Кречете», погрузились в уныние, потому что нет ничего более изматывающего душу, чем штиль на море. Особенно когда надо спешить…
Максим оставался у штурвала (вахта как-никак!), хотя делать ему было совершенно нечего, судно не двигалось. Здесь же собрались Владик, Ника, Гоша и Макарони, который считал своим долгом приглядывать за юным рулевым. Появился и дядюшка Юферс.
— Дело неприятное, — вздохнул старый боцман. — Мне рассказывали, как в конце девятнадцатого века в этих местах штиль держался больше месяца. На бриге «Морской король» кончилась питьевая вода, им пришлось мастерить из кастрюль перегонный аппарат-опреснитель, но для него нужны были дрова. Ребята сожгли все доски с палубы, чтобы добывать себе по глотку воды в день…
Макарони, неловко оглядываясь, ушел и скоро вернулся. Объяснил со вздохом:
