Чемодан чепухи - Петрушевская Людмила Стефановна (список книг .txt) 📗
Курица тогда выплюнула воротник червячка и сказала:
– Какие вы все непонятливые!
Грузовик с врачом улыбнулись.
А червячок уже сидел дома и пришивал к воротнику пуговицу.
Молодой Осел
Жил-был молодой Осел, у которого была маленькая неприятность, т. е. четыре уха.
Он слышал каждый звук за несколько километров.
И если, скажем, в соседней деревне кто-то чихал у себя в хлеву, Осел вопил как зарезанный:
– Зачем вы так громко стреляете из пушек?!
И в конце концов все начали смеяться над ним. Действительно, кто это будет ни с того ни с сего орать среди полной тишины, скажем:
– Положите трубку, у вас бибикает!
Или:
– Закрутите, пожалуйста, кран, вода льется!
И все это неизвестно кому.
Приходили даже специально из других поселков дразнить молодого Осла: стучали по его крыше, возили камушком по стеклу и т. д.
Осел очень мучился, дико кричал и в результате решил бежать в город.
Он надел шляпу, чтобы спрятать свои четыре уха, да еще и заложил их вязаными шерстяными носками, перестал слышать вообще и отправился: пошел по полю, миновал лес, перебрался через речку и вступил в город.
Город этот был необычайный: в нем жили одни животные.
На молодого Осла все пялились, особенно на его шляпу.
И молодая корова по имени Белка так сказала Ослу:
– Что вы делаете сегодня вечером? Приходите ко мне на день рождения.
Осел почесал под шляпой, а на самом деле он отслонил один носок от уха и попросил хозяйку повторить, что было сказано.
Она, удивленная, повторила.
У Осла в запасе была всего одна горбушка хлеба, и он с удовольствием согласился.
Вечером оказалось, что у Белки стол ломится от яств.
Там были эмалированные блюда свежего сена. Там стояло три ведра помоев и целый поддон сухих корочек.
Молодой Осел долго пировал у Белки. Хозяйка ему сказала в заключение:
– Не могли бы вы оказать мне любезность и пожить у нас некоторое время? Хлев имеем двухэтажный, как видите.
Осел опять почесал под шляпой (вы поняли, почему), и согласился – все равно ему некуда было податься.
Он занял сеновал и то жевал сено, то валялся на нем: полный кайф!
Вскоре к нему на сеновал повалил разный народ: коровы, лошади, овцы, верблюды и даже один крокодил дядя Коля.
Все они приходили посмотреть на диковинную шляпу молодого Осла и на его удивительное поведение: прежде чем ответить, он слегка приподнимал шляпу и, почесываясь, думал, а потом просил повторить вопрос.
Всех это просто поражало: такой молодой и такой солидный!
Никогда не ответит с места в карьер, всегда подумает!
Даже когда его спрашивали «как зовут», он и то сначала чесал под шляпой.
Его даже захотели сделать мэром.
Однако после таких посещений Ослу приходилось основательно убирать сеновал, орудуя вилами, так как народ приходил к нему невыдержанный, оставлял после себя так называемых «сироток», как это называла Белка.
– Опять сироток наклали, – говорила она, навещая молодого Осла.
Но сама Белка тоже не стеснялась.
Молодой Осел затосковал.
В деревне у них такого не случалось. В деревне все жили чисто.
Вскоре корова Белка заглянула к нему и сказала напрямик:
– На самом деле всех очень волнует, почему вы никогда не снимаете шляпу. Они говорят, что там у вас, под шляпой, пульт управления и что вы искусственный осел, осел-робот. Когда вы ходите в гости, вы никогда не оставляете сироток у себя под ногами. Вы не болтаете, как все, не кричите, вы всегда говорите не сразу, а после проверки под шляпой. Что вы на это скажете?
Осел полез под шляпу и попросил повторить сказанное.
Корова Белка воскликнула:
– Вот видите, народ прав! Снимите-ка вашу эту шляпу! Вы искусственный интеллект!
Пришлось Ослу скинуть шляпу, и его четыре уха развернулись как куст лопуха.
Причем они стояли твердо, так как в каждом был заложен шерстяной носок.
– Как красиво! – воскликнула Белка. – Вы с какой планеты?
А поскольку один носок Осел вынул, чтобы слышать, его от крика коровы просто передернуло.
Он надел шляпу и сказал, что отбывает на родину.
Тут же местные жители притащили ему телегу подарков, где было все – и сено, и тыквенные корки, и хлебные огрызки, а надо всем этим возвышалось любимое местное лакомство – кипа газет.
Осел впрягся в телегу и поволок ее в родную деревню, а местным сказал, чтобы не провожали.
Они послушались и остались на месте, ожидая грохота и глядя в небеса, по которым должен был промчаться молодой Осел с телегой в направлении родной планеты.
Там мы их и оставим, они, видимо, ждут до сих пор, а вот в собственной деревне молодого Осла встретили тепло и сказали:
– Без тебя здесь установилась такая тишина! Никто не кричит, не стучит о железо, не царапает по стеклу! Мы поняли, какое это благо, тишина, и теперь назначаем тебя главным хранителем покоя. Зарплата ежемесячно какая пожелаешь.
И Осел сел в кабинет управлять тишиной.
Он, правда, не вынимает затычки из ушей, чтобы не штрафовать народ за каждый чих.
Но крупные скандалы он пресекает, особенно штрафует петухов.
А зарплату молодой Осел получает вчерашними газетами. Он сильно пристрастился к газетам за время своей жизни в городе, не может прожить без них и дня.
И даже собирается научиться читать.
Мастер
Один маляр всю свою жизнь честно красил стены, крыши и заборы и стал очень знаменитым и богатым мастером. Он перестал разговаривать с простыми людьми, ни с кем не здоровался, но зато каждое утро ходил со своими красками и кистями во двор к богачу, хозяину города.
Правда, люди рассказывали, что раньше этот маляр был добрым человеком и даже однажды спас паука, который тонул в ведре с краской. Но с тех пор прошло много времени, и маляр сильно изменился, стал суровым, все время молчал и разговаривал только со своей дочерью.
И единственное, за что его люди уважали, – это за то, что он был действительно хороший маляр. Он красил дома в красные, синие и зеленые цвета, а заборы делал в клеточку и в горошек. Крыши у него получались золотые, и весь город из-за этого сверкал и переливался на солнце.
Но все-таки маляра не любили за то, что он каждое утро ходил к толстому богачу. Зачем он ходит – никто не знал, выдумывали всякие причины, а один человек даже сказал, что видел через забор, как маляр красит богача розовой краской. И самый старый старик в городе ответил на это, что, конечно, всякий может рассказывать все что ему в голову взбредет, но никто еще никогда не слыхивал, чтобы человека красили краской – ведь широко известно, что, если человека выкрасить, он задохнется и умрет.
Так что никто не знал правды, а мы с вами узнаем.
Однажды, когда маляр уже собирался уходить из дворца богача, богач сказал ему:
– Постой. Я знаю, ты великий мастер. В нашем ветхом, старом городишке ты навел такую красоту, что все думают, будто это новый прекрасный город. Все стали очень довольны своей жизнью и радуются, что живут в таких красивых домах, хотя дома развалятся при первом же урагане.
Маляр сказал:
– Мое дело красить. Чье-то дело строить дома, чье-то дело разрушать дома, а мое дело – красить. Я честно работаю на своем месте. Если все будут честно работать каждый на своем месте, как это делаю я, то на свете не останется ничего плохого. Но я ведь не буду всех учить: ты работаешь плохо, а ты вообще не работаешь. Это не мое дело. Это дело кого-то другого. Мое дело красить, и я это дело люблю, а на все остальное я не обращаю внимания.
– Тебе все равно, что красить? – спросил богач.
– Все равно, – ответил маляр, – хоть вас, хоть луну, хоть дубовый шкаф. Я любую вещь раскрашу так, что она засияет.
– Послушай, – сказал богач. – Этот город принадлежит мне. Я его купил уже давно.
