Потапов, к доске! - Крюкова Тамара Шамильевна (читаем книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Кавардак
Человек нового типа
Наступили суровые времена: Лёха взялся за ум. Всё началось с того, что папа, придя с очередного родительского собрания, сурово сказал:
— Не умеешь заниматься хорошо, занимайся много. Стыдно на собраниях сидеть.
— Вот Женя — круглый отличник, а нашему только по улице гонять, — поддакнула мама.
Честно говоря, поначалу Лёха не расстроился. Он думал, что родители поругают его немного, как это принято после родительского собрания, и на том дело закончится. Учился-то он нормально: в четверти ни одной двойки, все честно заработанные, твёрдые тройки, а по физкультуре даже пятерка. Но не тут-то было. Папа взял с него слово, что он будет выходить на улицу только после того, как выучит все уроки, и Лёха засиживался над учебниками допоздна. Казалось, никогда ещё им не задавали так много.
«Ничего, вот зачахну без воздуха, тогда ещё спохватятся, да поздно будет», — мстительно думал Лёха. Время от времени он подходил к зеркалу и проверял, не показались ли признаки измождённости на его лице, но, к его величайшему огорчению и разочарованию, на круглой розовощёкой физиономии не было и тени истощения.
В первый день Лёхиного затворничества к нему забежал Женька.
— Крепись, Лёха, что-нибудь придумаем, — успокоил он друга.
Лёха понимал, что ничего тут не придумаешь, но от поддержки ему всё-таки было легче, а когда и Женька куда-то исчез, Лёхе стало совсем невмоготу. Наконец на шестой день, как раз когда Лёха начал подумывать, что житейские невзгоды могут сломить даже очень сильного человека, Женька объявился.
— Ну что, учишься? — спросил он и по- хозяйски плюхнулся на диван.
— Да уж, не гуляю, как некоторые, — укоризненно сказал Лёха.
— Это я, что ли, гуляю? Да я, между прочим, изо всех сил для тебя стараюсь. Специально статью нашёл. Вот, тут говорится, что ты сейчас занимаешься никому не нужной ерундой. — Женька потряс в воздухе листами, вырезанными из какого-то журнала.
— Это про историю, что ли? — Лёха покосился на раскрытый учебник.
— Про какую историю? Тут наукой доказывается, что от твоего сидения за уроками никакой пользы — один только вред! — сказал Женька.
— А то я без твоей науки не знал, что от этого один вред. Я-то думал, ты и правда что-нибудь дельное скажешь. Тоже мне открытие, — разочарованно протянул Лёха.
— А вот и открытие. Техника быстрого чтения. Ты, например, знаешь, что чем человек быстрее читает, тем он больше запоминает?
— А мне-то что с того? — спросил Лёха.
— Как что? Это же прямо про тебя сказано. Вот если бы ты быстрее уроки делал, то и учился бы лучше. Ты ведь жертва собственной усидчивости, сечёшь?
Как ни крути, а Женька был прав. Сам-то он уроки за полчаса делал и учился на одни пятёрочки. А быть жертвой своей усидчивости даже обиднее, чем быть жертвой собственной лени. Это Лёха понял сразу.
— Как же я уроки быстрее сделаю, когда задают вон сколько?
— Спокойно. Я всё продумал. С сегодняшнего дня будем делать из тебя человека нового типа. Ультрарапид, — заявил Женька.
— Чего, чего? — не понял Лёха.
— Сверхскорость, значит. Через месяц круглым отличником будешь.
— Ну да? — Лёха с недоверием посмотрел на журнальные листы.
— Точно. Сам увидишь. Будем заниматься по системе. Тут всё описано.
— А вдруг у меня не получится?
— Не волнуйся, главное начать. Бери учебник и запомни первое правило. — Женька вслух прочитал: — «Текст любой трудности читать только один раз».
— Почему? — спросил Лёха.
— Для скорости. Так что, даже если тебе очень захочется урок ещё раз прочитать, ну распирает прямо, крепись и второй раз ни за что не читай, а то ничего не получится.
С этим правилом у Лёхи было всё в порядке. Сколько он себя помнил, ему в жизни никогда не хотелось прочитать урок второй раз.
— Вот видишь, а ты боялся. Я же говорил, у тебя получится. Ты способный, — похвалил Лёху Женька.
Первая удача окрылила Лёху, но со вторым правилом возникли осложнения. Оказалось, что читать надо всю страницу сразу, сверху вниз. После Женькиных пояснений Лёха уставился на середину строчки и повёл глазами вниз, но из этого ничего не получилось.
— Как же я могу читать, если я ни начала, ни конца строчки не вижу? — недоумевал Лёха.
— А боковое зрение тебе на что? — спросил Женька.
— Какое ещё боковое зрение?
— Очень простое. Сиди так и не оборачивайся. Говори, что я сейчас делаю? -
Женька отбежал в сторону и начал махать руками.
— Ну руками машешь.
— Как же ты видишь, что я руками машу, если ты на меня не смотришь? — Женька посмотрел на Лёху с таким видом, словно он его в чём-то уличил, и продолжил: — Вот и со страницей так. Тебе только кажется, что ты её не видишь, а на самом деле ты всё видишь, только боковым зрением.
— А что толку? Ведь прочитать я всё равно не могу. Я ж ничего не понял, — пожал плечами Лёха.
— Это потому, что она у тебя сразу закодированная в мозг идёт. В журнале так и написано. Сначала ничего не понимаешь, зато потом поймёшь, — авторитетно заявил Женька.
Когда Леха убедился, что обучение идёт по правилам, он немного успокоился, но червь сомнения всё-таки глодал его.
— А вдруг я этот закодированный текст потом не вспомню?
— Так ты для верности его ещё взглядом сфотографируй, как разведчики. Сосредоточься и смотри на него минуту, а я время засеку, — предложил Женька.
— Скажешь тоже, минуту. Я и так на него уж сколько смотрел, — недоверчиво проворчал Лёха.
— Так это ты просто так глазел, а ты смотри пристально. Давай, засекаю!
Лёха вытаращил глаза и уставился на страницу учебника.
— Сфотографировал? — через минуту спросил Женька.
— По-моему, не очень.
— Ничего, это мгновенное забывание. Про него тут тоже написано. Главное, не волнуйся. В критический момент у тебя всё само собой в памяти всплывёт и безо всяких усилий вспомнится, — пообещал Женька.
— Ты думаешь? — с сомнением спросил Лёха.
— Это не я думаю. Это передовая научная мысль. Всё на благо человека, — Женька важно похлопал по журнальным листам.
С этого дня Лёха впервые почувствовал, что наука работает на его благо. Теперь он не засиживался за уроками, как раньше. Стоило ему просмотреть параграф сверху вниз и для верности сфотографировать взглядом, как он был свободен, а вечером честно рапортовал родителям, что уроки сделаны. Целые две недели он с наслаждением вкушал плоды науки, пока однажды не наступил критический момент.
