Игра в послушание - Карлов Борис (читать книги полностью .txt) 📗
Через сорок минут, на подходе к городу, детей и ещё живого, но находившегося в бессознательном состоянии немца сняли с борта теплохода на милицейский катер. У воды стояли машины с мигалками и "скорая".
На северной оконечности Орехового острова, около двух плескавшихся в воде трупов, капитан оставил матросов, и туда вылетела вертолетом специальная бригада.
След Мракобесова терялся на обочине автострады Петрокрепость Санкт-Петербург.
8
В космическом центре.
Дискуссии научные и около того.
Кто полетит на Марс?
Тяжёлый грузовой самолёт тряхнуло на посадке, БТР дал задний ход, съехал, словно с горки, на бетон взлётной полосы и остановился. В кабину залез офицер с маленькими золотыми ракетами в петлицах, надел шлемофон и стал отдавать команды водителю.
Вскоре Пете показалось, что они въехали в тоннель и двигаются вниз по довольно крутой наклонной. Потом, судя по переговорам, машина заехала в подземный гараж, развернулась и выровнялась по разметке. Офицер дал команду "из машины", и Петя, не долго думая, забрался в его планшет, который болтался совсем рядом. Ему не улыбалось оставаться здесь, запертому словно в бронированном сейфе. Кое-как он разместился в арочном пространстве между верхним кожаным перегибом и корешками плотно уложенных карт. Потом у него снова сильно заболела голова, он задремал и очнулся только уже на каком-то военном совете.
Из болтавшегося планшета ему было видно только тёмное дно огромного круглого стола и не менее десятка пар военных и гражданских ног, как мужских так и женских. С противоположной стороны, похоже, была дверь, которая не открывалась, а сдвигалась в сторону.
Ещё пара гражданских ног стояла в отдалении - по всей видимости, у доски или у карты - и говорила такими сугубо научными словами, что Петя понимал в лучшем случае одно из десяти.
Когда, наконец, все эти "дисперсности", "сигулярности" и "конвергенции" перестали сыпаться из гражданского лица и оно, поблагодарив за внимание, село на место, к "доске" вышла пара военных ног с малиновыми генеральскими лампасами. Генерал заговорил басом на достаточно понятном Пете человеческом языке.
- Так что, товарищи, я это, вот что хочу сказать, - генерал трубно высморкался и после паузы продолжил. - Вот товарищ академик нам сейчас объяснил, почему на Марс не может лететь человек. Будто бы тяжеловат он ещё для такого мероприятия, будто бы не вытянет его ракета, на такое дальнее, прямо сказать, космическое расстояние. Туда не вытянет, а обратно и подавно. А я так думаю, товарищи, что ракету надо делать больше - такую, чтобы наш человек в ней нормально жил и питался. Столько, сколько потребуется для героического перелета. Вы что-то хотите смазать, товарищ Синицына?
Один из стульев отодвинулся, и пара женских ног гражданской наружности, даже довольно стройных, распрямилась в коленках.
- Да, товарищ генерал, я хочу сказать. Я хочу повторить. Человек никогда не сможет полететь на Марс, даже если вы построите ракету величиной с гору. Человек не может жить вне поля Земли, дальше её орбиты, как человеческий плод не может существовать вне утробы матери. Вот расчёты, научные подтверждения - результаты практических экспериментов нашей орбитальной лаборатории. Как это не обидно и не прискорбно, но полёт человека на Марс следует отложить по крайней мере ещё на десять лет.
Под одним из стульев закаркали и заволновались военные ноги без лампасов.
- Ну что, что вы руку тянете, товарищ майор, словно школьник, ей-богу. Говорите, что там у вас.
Товарищ, майор поднялся и взволнованно заговорил:
- Я внимательно ознакомился с результатами работы орбитальной лаборатории профессора Синицыной и глубоко убежден в её правоте. Человеку опасно отдаляться от орбиты Земли, а посылать его на Марс, даже если для этого появятся технические возможности - значит обрекать его на верную гибель.
- Футы-нуты! Вам бы с таким темпераментом, товарищ майор, цыганские романсы исполнять. Вы в нашей дивизионной самодеятельности случайно не участвуете? А то приду послушать. Значит, и ты, Брут, туда же... Что ж, опять у нас робот полетит? Да был бы робот, а то тьфу, паучок какой-то на микросхемах. Этим сегодня мир не удивишь, а вот финансирование могут крепко урезать. До очередного старта восемь часов, а праздника не чувствую, зевать хочется, товарищи.
- Есть одна разработка, товарищ генерал, - неуверенно проговорила Синицына. - Только она преждевременная, вы смеяться будете...
- Давай, - махнул рукой генерал, - Посмотрим, как у тебя хотя бы с юмором.
Синицына выскочила за дверь и вернулась, держа в руках прозрачный шар величиной с футбольный мяч. Петя увидел, что профессор - довольно симпатичная девушка в белом халате. Оболочку шара, словно армированное стекло, пронизывала густая сеть тончайшей золотой проволоки. В центре шара, на резиновых растяжках, находился ещё один маленький шарик, в котором сидела совсем маленькая, величиной с Петю, беленькая мышка.
- Этот прибор, - начала объяснять Синицына, - сконструирован таким образом, что внутри шара образуется автономное поле, абсолютно идентичное полю нашей планеты и способное длительное время поддерживать условия нормального существования мелкого животного.
- А! - торжествующе воскликнул генерал. - Значит, всё-таки можно! И ничего смешного, товарищ, Синицына; вы-то сами понимаете, какое будущее у вашей замечательной разработки?!
- И сожалению, в ближайшие годы мы не сможем создать подобное устройство для человека.
Не смотря на это замечание, настроение у генерала заметно переменилось.
- Ничего, ничего, товарищ, Синицына, это уже очень хороший задел для отчёта... то есть, для работы, я хотел сказать, очень хороший. С Белки и Стрелки начинали. Кстати, как нашего героя зовут?..
- Петя... - смущенно ответила Синицына.
- Вот! Петю этого твоего мы, как это молодежь говорит, раскрутим! Первый россиянин на Марсе! Майки, конфеты, сигареты - "Петя"! Да я ему сейчас же, этому мышу, ефрейтора... нет! младшего сержанта дам! А после полета к лейтенанту представлю!..
- Он что же, прямо сегодня полетит?
