Максим в стране приключений - Самсонов Юрий Степанович (книги серия книги читать бесплатно полностью .txt) 📗
- Что ты тут делаешь, мальчик? - спросил, внезапно появившись за спиной Максима, человек с огромной черной бородой,
Максим вспомнил, что видел его в Совете. Человек этот тоже узнал его.
- А, вон кто это! Ладно, оставайся. Дайте нам халаты!
Вошел санитар, помог Максиму и Чернобородому влезть в халаты. Чернобородый подошел к столу, осмотрел больного.
- Так, - сказал он. - Понятно. Знакомая штука.
Он загремел инструментами. Сказал больному:
- Спокойно! Сейчас вы ненадолго умрете.
- Ох, скорее бы! - простонал тот, прижимая ладони к впалой груди. - Такая боль! Пожалуйста!
В руке Чернобородого заблестело длинное тонкое лезвие... Больной дернулся и замер. А Максим весь облился холодным потом.
- Что вы делаете! - в ужасе завопил он.
- Не мешай, мальчик, - строго сказал Чернобородый.
Он раскрыл больному грудь, как открывают чемодан. Снова блеснул нож, и в стеклянный тазик упало дымящееся, трепещущее сердце, Максим почувствовал, что бледнеет, что его собственное сердце хочет остановиться. Но не мог даже заставить себя отвести глаза в сторону. Тем временем врач вымыл руки, достал из шкафчика какую-то блестящую вещицу, тряхнул ее, прислушался... И вставил эту вещицу в грудь на место сердца. Закончив операцию, провел влажной губкой по шву, словно смывая следы ножа. И они исчезли!
Лицо человека, лежащего на столе, медленно наливалось краской. Шевельнулись губы. Дрогнули веки. Больной открыл глаза. Врач сказал ему:
- Придется полежать до утра. Операция серьезная. Зато сердце будет работать, как хорошие часы. Учтите: механизм сам заводится при ходьбе, так что придется побольше гулять.
Он подмигнул Максиму:
- Вот так. В случае чего заходи.
Но Максим это едва расслышал. Он еще не опомнился. И как только унялась дрожь в ногах, кинулся прочь. Все же не такая уж веселая штука - операция.
Он успокоился, только пробежав довольно далеко по первой попавшейся улице. И остановился перед домом, в котором - это было видно через огромные окна - было полным-полно детей. Что-то вроде школы. Нет, больше похоже на детский сад. Десятка два ребят, толстощеких и толстоногих, бегало вокруг стола. Вдруг они кинулись по местам, расселись за столиками, замерли. В зал вошел старик - тоже один из тех бородачей, что сидели в Совете - тот самый, с белой бородой. Оказывается, это был учитель.
Старик между тем начал рисовать на доске человеческую фигурку. Ученики склонили круглые головы над тетрадями. Каждый из них старательно, но неумело орудовал графитовой палочкой.
"А на доске человечек, как живой, - подумал Максим. Толкни его - побежит..."
Учитель будто подслушал эту мысль. Он потрогал кусочком мела нарисованную голову - голова завертелась на неподвижных плечах, мигнула, высунула язык, показала его классу. Малыши хохотали, валясь на столики. Кусочек мела коснулся рук и ног. Нарисованный человек замахал руками, подпрыгнул, поскакал по доске, очутился у края и осыпался на пол щепоткой меловой пыли.
- Уф! - сказал Максим, протирая глаза. - Чего только не почудится!
Может быть, кто-то из ребят расслышал его голос, Во всяком случае, один из них обернулся и заметил подглядывающего в окошко человека... Все повскакали с мест, поднялся страшный переполох. Но Максим уважал такую серьезную вещь, как урок. Он отошел от окна. Только совсем уйти ему не удалось. Малыши всей оравой высыпали из дома, схватили его - кто за ногу, кто за рубашку, кто за палец - и поволокли к себе в класс.
- Спокойно, дети, - сказал Белобородый. - К нам пришел гость, человек из другой страны. Не будем слишком его утомлять. Но раз уже он нам попался, пусть расскажет, в какие игры они играют там, в своей стране. Начали!
Тут-то Максиму было чего порассказать! Он мог бы рассказывать хоть дотемна. Но малышей пуще всего заинтересовал футбол. Чтобы лучше объяснить, как это делается, он подошел к классной доске, взял в руки кусочек мела. И принялся рисовать.
Он нарисовал забавного маленького футболиста в огромных бутсах с шипами, в толстых гетрах и полосатых трусиках. Подумал и нарисовал еще одного, потом другого, третьего. Наконец, получилась целая команда футболистов, похожих один на другого, как родные братья. А почему бы им и в самом деле не сыграть в футбол?
Максим начертил поле и ворота, вывел на него судью и команду противника. Нарисованный мяч запрыгал по доске. Игра началась.
Маленькие футболисты что есть духу понеслись по полю. Вратари с блеском отбили первые мячи. Первый тайм прошел в жестокой борьбе. Время от времени нарисованный мяч вылетал за пределы доски, и тогда приходилось рисовать новый. Футболисты задирали вверх стриженые головы, глазели на чудесное сотворение мяча, и, наверное, очень удивлялись. Второй тайм начался схваткой у ворот команды, за которую болел Максим. Кто-то из футболистов поскользнулся, упал под ноги играющих, об него споткнулись другие, и скоро добрая половина обеих команд барахталась в кучемале. Нарисованный судья поднес ко рту нарисованный свисток. Свалка прекратилась. Но вратарь, получивший удар в колено, слегка охромел и не смог вовремя кинуться на мяч, который летел в ворота с силой пушечного ядра.
Гол!
Максим взглянул на нарисованные часы. До конца тайма оставались считанные минуты, а команде, за которую он болел, все еще не удавалось хотя бы сравнять счет. И он сделал то, что, пожалуй, сделал бы любой болельщик, если дать ему волю: подставил ножку вратарю противника, когда тот выбегал на мяч...
Малыши возмущенно заорали. Максим сконфузился, но что было делать? Игра уже окончилась со счетом один - один. Максим остался недоволен собой и своими футболистами. В наказание он заставил их починить большой рваный сапог, украшенный надписью "сапожники", в то время как команда противника отдыхала на травке. А когда работа была закончена, сменил гнев на милость, прислал на поле мороженщицу с тележкой. Каждый футболист получил по две палочки эскимо. Но тогда эти типы сразу принялись ухаживать за мороженщицей, а та мило им улыбалась. Пришлось нарисовать опоздавшего на матч моряка в бескозырке с ленточками. Моряк позубоскалил с футболистами по поводу сапога, потом подхватил мороженщицу под руку, и они ушли, оставив огорченных футболистов доедать мороженое. А мимо них по беговой дорожке катился велосипедист, приехавший на тренировку. Он вдруг споткнулся и полетел головой вперед прямо через руль: Максим нарисовал колеса немножко криво. Футболисты так и покатились со смеху, и вместе с ними засмеялся и учитель, и малыши за спиной у Максима.
Учитель встал.
- Поблагодарим нашего гостя, - сказал он. - И проводим его отдохнуть. Должно быть, он все-таки очень устал.
Максим, действительно, сильно устал, но почувствовал это лишь теперь. Вместе с Белобородым он подъехал в лодке к дому Совета. Уже вечерело. И стены зданий начинали светиться синими, зелеными, красными огнями. Вся площадь Совета была охвачена сияющей рамкой. А сверху, из окон, на толпы гуляющие падали голубоватые и желтые лучи.
Максим добрался до отведенной ему комнаты в доме Совета, с разбегу нырнул в постель и сразу уснул.
НОЧНАЯ БИТВА
Приснилось ему, что он снова попал в тот лес. Лес горел. Деревья, треща, взметывая искры, валились наземь, вспыхивали соседние стволы и кроны. Максим хотел бежать, но из-за толстого дерева вылез старик-пень, схватил его кривыми корявыми лапами за плечи. Максим не мог даже крикнуть: он задыхался от дыма, дым лез в нос, разъедал горло. Максим больно кашлянул и проснулся.
Казалось, сон продолжается. Комната была и вправду наполнена дымом. На полу пылал большой комок просмоленной пакли, взлетали над огнем хлопья сажи. Максим вскочил и увидел: две огромные тени Пузырей метнулись по стенам к окну и скрылись в стекле.
Он кинулся к двери. Дверь оказалась запертой. Подбежал к раковине, открыл водопроводный кран. Из крана выпали две-три ржавые капли. Воды не было. Тогда Максим сдернул со своей кровати одеяло, бросил его на горящую паклю и стал топтать огонь ногами. Чуть не зажарил живьем босые подошвы. Горький дым наполнял комнату, одеяло запахло паленой шерстью, но огонь все-таки погас. Максим, стуча зубами, оделся, подошел к окну, распахнул его.
