Новый Робинзон - Ружемон Луи де (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
Я ПОПРАВЛЯЛСЯ очень медленно. Острая форма болезни прошла, но припадки озноба продолжались и страшно меня изнуряли. Во время этих припадков мне, сам не знаю почему, очень хотелось молока. Туземцы говорили, что в окрестностях встречаются буйволы. Их развели здесь белые поселенцы, а после того как они покинули эти места, часть буйволов одичала. Я тотчас же решил, что как только немного окрепну, постараюсь поймать и приручить буйволицу. Вот тогда-то у меня будет молоко!
Действительно, однажды мы с Ямбой отправились на охоту. Вскоре Ямба нашла следы буйволов около озера, лежавшего невдалеке от моей хижины. Мы взобрались на дерево и там поджидали будущую добычу. Ждать пришлось долго. Наконец мы заметили большую буйволицу с теленком, которая медленно и спокойно шла прямо к нам. Все мое вооружение состояло из лука со стрелами и лассо, сделанного из кожи кенгуру. Увидя животных, я осторожно спустился на землю и затаился в кустах. Как только теленок подошел достаточно близко, я набросил на его шею петлю. Мать не понимала, что случилось с теленком, она бродила возле него и жалобно мычала.
Ямба, видя, как я удачно справился с теленком, также спустилась с дерева и хотела подойти ко мне. Вдруг огромный буйвол, как-то незаметно подошедший, бросился на нее со всех ног. Ямба поняла, что ей угрожает большая опасность. Она быстро подбежала к дереву и вскарабкалась на него. Буйвол ревел около дерева и мотал рогатой головой. Я крикнул Ямбе, чтобы она как-нибудь отвлекла внимание буйвола, пока я справлюсь с теленком и его матерью. Я подвязал к своему лассо толстую и длинную палку, а затем выпустил лассо из рук. Теленок зашагал, волоча за собой лассо с палкой. Палка вскоре зацепилась за пни, лассо запуталось между корягами, и теленок оказался на привязи. Буйволица не отходила от теленка, она кружилась около него, жалобно мычала и как бы звала теленка с собой.
Устроив свои дела с теленком, я направился к Ямбе, которая все время старалась привлекать к себе внимание буйвола. Она махала руками и визжала сидя на дереве, а буйвол, разъяренный всем этим, с громким ревом взрывал ногами землю у основания дерева. Я уже наложил стрелу и готов был спустить ее, как буйвол услыхал мои шаги. Он повернулся и бросился прямо на меня. Минута была ужасная, но я не растерялся. Я знал, что смело могу положиться на свою меткую стрельбу из лука. Я спокойно выжидал, пока буйвол не подбежал ко мне совсем близко, и тогда пустил стрелу.
Она попала ему в правый глаз. Буйвол присел на задние ноги и страшно заревел от боли. Ямба в это время спустилась с дерева. Буйвол заметил ее и бросился к ней. На этот раз Ямба не полезла на дерево, а просто укрылась за его стволом. Я сделал несколько шагов и взмахнул луком. Буйвол снова бросился ко мне. И на этот раз я выждал и пустил вторую стрелу, когда буйвол подбежал ко мне совсем близко. Я попал теперь в левый глаз буйвола, животное было ослеплено.
Буйвол остановился и стал пятиться назад. Он громко ревел от боли. Схватив топор, я подбежал к нему и ударил его по голове. Бык зашатался. Еще два-три сильных удара, и буйвол был убит.
Между тем наша буйволица все еще продолжала ходить вокруг теленка. На следующий день мы устроили небольшой сарайчик из веток и жердей и загнали ее туда. Два дня мы продержали буйволицу в сарайчике без еды и питья, чтобы этими мерами усмирить ее. И правда, поголодавшая буйволица присмирела: когда мы вошли к ней, она взяла из рук еду, питье и ничем не проявляла свой дикости. Я смог даже подоить ее. Никогда в жизни мне не приходилось пробовать такую вкусную вещь, как молоко этой буйволицы. Несколько дней я только им и питался и заметно окреп.
Туземцы, узнав что мне удалось убить буйвола, прониклись ко мне большим уважением и стали считать меня за великого охотника. Они сами часто пробовали убить буйвола своими копьями, но им никогда это не удавалось. Мясо убитого мной животного я отдал туземцам, а кожу оставил себе — она могла мне пригодиться.
В бухте Раффлея я прожил еще месяца три-четыре. Все это время я чувствовал себя прекрасно, был по-прежнему крепок и силен и почти все дни проводил на охоте. «Капитан Дэвис» за это время успел рассказать мне, что в трех-четырех милях отсюда находится порт Дарвин, где нередко можно встретить белых людей. Я часто разговаривал об этом с «Дэвисом», и он не переставал меня обнадеживать. Однажды он указал мне на дерево, стоявшее недалеко от его лагеря. На этом дереве была вырезана следующая надпись:
ЛЮДВИГ ЛЕЙЧАРДТ,
ПРИБЫВШИЙ СУХИМ ПУТЕМ ИЗ СИДНЕЯ
1847 г.
Значит, эта местность действительно посещалась белыми; по крайней мере, один из них здесь побывал. Из надписи было видно, что он добрался сюда сухим путем. Это снова навело меня на мысль попробовать сухопутное странствование. «Дэвис» уверял меня, что один из здешних туземцев служил проводником Лейчардту, который в порте Эссингтон сел на корабль. К сожалению, этого проводника-туземца давно не было в живых.
Пораздумав над всем этим, я решил попытаться достичь порта Дарвин, рассчитывая найти там европейцев. И вот, сделавши все необходимые приготовления, Ямба, Бруно и я вновь пустились в плавание на нашей пироге. Мы по-прежнему старались держаться поближе к берегу. Путешествие началось вполне благополучно. Мы пробрались через пролив Анслея, минуя огромный Вандименов залив с разлившимися реками и заливчиками. По расчету мы были уже вблизи порта Дарвин, как разразилась буря. Нашу пирогу понесло волнами в открытое море по направлению к юго-западу. Маленькая наша лодчонка была мгновенно залита водой. И я и Ямба выскочили из нее в море и, уцепившись за один конец пироги, приподняли другой высоко над водой. Этим мы помешали пироге переполниться водой. Гибель пироги была бы ужасна для нас. Ведь в ней была вся наша провизия, собака, разные вещи. Между тем наступила ночь. Это была одна из самых тяжелых ночей, какие мне приходилось переживать.
Громадные волны вздымались кругом нас, подбрасывали нас на своих гребнях. Мы скоро очень устали и едва могли держаться за края пироги онемевшими пальцами. Но взобраться в пирогу было нельзя. Всю ночь мы провели в бушевавших волнах, держась за пирогу. Несколько раз я готов был выпустить край пироги из рук, но Ямба ободряла меня, уговаривала потерпеть еще немного. К утру она упросила меня влезть в пирогу и немного отдохнуть, а сама осталась в воде.
Целый день нас носило по волнам. Мы не имели ни малейшего представления о том, где находимся.
Наконец буря начала стихать. Прошло еще несколько часов, и море успокоилось. Когда мы немного отдохнули, то решили, что материк должен находиться к юго-востоку, и принялись грести в этом направлении.
Через несколько часов мы увидели маленький скалистый островок, к которому и причалили. Пищи на островке было множество, птицы летали стаями.
Мы прекрасно выспались и утром тронулись дальше, снова заходя во все бухточки и заливы. Море в этих местах было покрыто островками. Каждый вечер мы приставали к какому-нибудь из них и проводили ночь на берегу.
Погода стояла прекрасная. Я продолжал надеяться, что буря отнесла нас не очень далеко в сторону, и рассчитывал не сегодня-завтра увидеть порт Дарвин.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Радость Ямбы. — Страшный удар. — Радушный прием. — Я — военачальник людоедов. — Приготовления к битве. — На ходулях. — Великодушие победителей.
ОДНАЖДЫ вечером, спустя несколько дней после бури, мы медленно продвигались вперед, лениво шевеля веслами. Вдруг я заметил, что лицо Ямбы расплылось в радостную улыбку, а глаза так и загорелись. Никогда еще я не видал на лице Ямбы такого радостного выражения. Она смотрела на небо и улыбалась далеким звездам. Я стал было расспрашивать ее, но, обычно откровенная, на этот раз Ямба упорно молчала. Я думал, что она обрадовалась нашему приближению к порту Дарвин, и в свою очередь оживился. Но, увы! Меня ждало новое горькое разочарование.
