Беглец - Дубов Николай Иванович (книги бесплатно без txt) 📗
Они пошли домой варить крабов. Крабы еще шевелились, но как только их бросили в кипяток, сразу перестали шевелиться и из буро-зеленых сделались бело-красными. Они оказались невкусными - Славка забыл посолить воду. И вообще еды там с гулькин нос - одни клешни. Папка говорил, что у раков есть хвост и в нем много белого мяса, у крабов же нет никакого хвоста, а много ли выдавишь из клешней и лапок. Да еще попробуй их разгрызть твердые, как железо...
Жучка все так же бегала по ограде и гремела цепью - хотела есть. Славка бросил ей кусок хлеба, она поймала на лету и проглотила, не жуя. Дай ей, она и целую буханку съест. А что они будут есть, если мамка не приедет? Юрка наболтал ячменной дерти с водой. Жучка съела все, вылизала миску и спряталась в свою будку из ракушечника - солнце уже здорово припекало, а у Жучки черная мохнатая шуба.
Делать было больше нечего, но тут Митька одним словом напомнил:
- Тарантулы!
Вокруг палатки на бугре было много норок тарантулов, Юливанна тарантулов никогда не видела, но очень их боялась, и ребята обещали всех выловить. Юрка вылепил из смолы тоненькую колбаску, прилепил к ней нитку, и они пошли к палатке. Юливанна уже встала и готовила завтрак. Виталий Сергеевич сразу догадался, зачем они пришли.
- А, - сказал он, - истребители тарантулов? Ну, давайте-давайте, посмотрим, как это делается.
Они присели на корточках над ближайшей норкой. Большая и гладкая, она уходила вертикально вниз, будто кто вбил в землю круглую палку, а потом вытащил.
- Он там сидит и ждет, как кто сверху упадет, он сразу цап-царап - и съест, - сказал Славка.
Юрка спустил в нору смоляную колбаску на ниточке и начал слегка подергивать, потом рванул вверх. На колбаске никого не было. Юрка понюхал ее и скривился.
- Есть! Я почуял, как он ухватил, и вот - воняет.
Все, и Виталий Сергеевич тоже, понюхали, как воняет смола тарантулом.
- Юливанна, - сказал Юрка, - хочете понюхать, как тарантул пахнет?
- Юра! - укоризненно сказала Юливанна. - Ну зачем мне нюхать эту гадость?
Юрка улыбнулся и не сумел ничего сказать. Он ведь думал, что ей тоже интересно понюхать. Он поплевал на смолу - так полагалось, - снова опустил ее в норку, подергал и вдруг выхватил вместе с тарантулом. Он был буро-желтый, мохнатый и здоровенный, больше пятака. Паук отпустил смолу, упал на землю, но сейчас же приподнялся на задних лапках и задрал вверх передние.
- Смотри, сейчас бросится! - закричал Славка.
Все отпрянули.
Юрка наступил на тарантула сандалией и раздавил. Разнеслась резкая вонь.
- Н-да, малоприятное создание, - сказал Виталий Сергеевич, - хотя даже он, наверно, нравился своей маме.
Они поймали еще четырех и забили их норы, долго и безуспешно пытались выманить из норы пятого, но тот был хитрый - за смолу хватался, но сейчас же выпускал, как только ее тянули вверх.
- Хватит, Виталий, - сказала Юливанна, - иди завтракать.
- Давай уж и храбрых охотников покормим.
- Не, мы не хочем, - сказал Юрка, - мы уже ели. Пошли, ребята.
Тогда Митька, который все время из-под опущенных век наблюдал за охотой, открыл глаза и сказал:
- Они совсем не храпят.
- Кто?
- Крабы.
Все засмеялись. Вчера Митька что-то спросил у Виталия Сергеевича, а тот сказал, что он все узнает, когда услышит, как крабы храпят. Юрка и Славка поняли, что Виталий Сергеевич сказал это в шутку - потому что как же могут крабы храпеть? - а Митька поверил.
- А ты слушал? - спросил Виталий Сергеевич.
- Ага, сегодня. А еще мы нашли дельфина. Дохлого.
- Ой, дядя Витя, - сказал Юрка, - я совсем забыл... Вам нужно лекарство? У дельфинов жир такой лечебный - все вылечивает. Дядьки из Поповки его перетопили, а когда кто болел - мазали. Он всех вылечивает. И овец, и коров. Пойдемте наберем того жира? - И он заулыбался во весь рот, заранее радуясь тому, что они сделают такое хорошее дело.
- Ну зачем мне это лекарство?
- Так вы же говорили, Юливанна больная... Может, и ее вылечит?
- Юра! - сказала Юливанна. - Ты все-таки думай, что говоришь. Я же не овца и не корова...
Славка осклабился, по сейчас же перестал улыбаться, потому что Юливанна рассердилась, а дядя Витя молчал, значит, он тоже был недоволен, и вообще получилось нехорошо. И Юрка знал, что получилось очень нехорошо, даже совсем очень плохо, но ведь он ничего плохого не думал и не хотел, а хотел, чтобы было хорошо. И он опять не знал, что сказать, постоял, потом повернулся и пошел домой, а Славка и Митька пошли следом.
Славка попробовал дразнить его "коровьим доктором", получил по затылку, и они едва не разодрались, но Юрка драться не стал. Он не находил себе места от неловкости, не знал, как ее загладить, и вдруг вспомнил: он же оставил самого большого вареного краба! Он пойдет, угостит их, и они перестанут на него обижаться. Юрка схватил краба и побежал к кустам тамариска.
Сожженная солнцем трава по краям бугра уже высохла, но под кустами, хотя и жиденькая, была тень, трава осталась зеленой и глушила шаги. Юливанна и Виталий Сергеевич сидели к нему спиной и не слышали, как Юрка подошел. Ему осталось три шага до стола, когда Юливанна сказала:
- Тебе еще не надоела твоя команда?
- Нисколько, славные ребята, - сказал Виталий Сергеевич.
- Не знаю. Малыш еще забавен, а этот Юрка... По-моему, он просто кретин. Одна эта вечная улыбка чего стоит... Впрочем, чего и ждать при такой наследственности. Отец алкоголик...
Она повернула голову, увидела Юрку и вспыхнула.
- Подслушивать гадко! И стыдно!
Виталий Сергеевич тоже оглянулся, увидел Юрку и начал медленно краснеть. Он всегда прятался от солнца, не загорел, поэтому отчетливо было видно, как покраснели у него и щеки, и виски, и уши.
Представляя, как они удивятся и обрадуются крабу, Юрка загодя начал улыбаться, и теперь он продолжал улыбаться, смотрел на краснеющего Виталия Сергеевича и чувствовал, что сам он тоже начал краснеть.
- Ты что, Юра? - стесненным голосом спросил Виталий Сергеевич.
- Вот, - сказал Юрка и протянул красного краба.
Они оба были красны, как этот краб, а хуже всего было то, что Юрка понимал, что улыбаться глупо, нечему, но ничего не мог с собой поделать и продолжал улыбаться.
