Царевна-лягушка - Соловьев Борис (список книг .txt) 📗
Приходите, будем рады
Видеть жён, гостей, наряды."
Вновь царевич сам не свой
Возвращается домой.
Ждёт - пождёт его жена,
Задаёт вопрос она:
"Отчего, Иван, не весел,
Что головушку повесил?"
"Как же, квакша, не грустить?
Ведь придётся пропустить
Званый бал в стенах дворца.
По велению отца
Мы должны быть там вдвоём,
Невдомёк мне, как пойдем?"
"Не печалься, дорогой!
Успокойся, сокол мой!
Утро будет мудренее,
Всё устроится скорее.
Не пойти на пир негоже.
Мы туда прибудем тоже.
Ты забудь свою обиду,
За столом шути для виду.
Шум услышишь там и сям,
Встань и объяви гостям:
"Это едет лягушонка
На пирушку в коробчонке."
Так Иван и поступил.
Только вечер наступил,
Во дворец он прибыл в срок,
Сел в укромный уголок
И оттуда наблюдает,
Как неспешно прибывает
И толпится у ворот
Приглашённых хоровод.
Братья рядом и готовы
Подтрунить над Ваней снова.
Просят: "Сбегай-ка домой
За красавицей женой.
Заверни её в платочек,
Пусть подаст нам голосочек."
Но Иван в одну минутку
Обратил насмешку в шутку.
Необычный гром и стук
Всполошил гостей и слуг.
Покачнуло терем новый
И тряхнуло стол дубовый.
Побежали царь с гостями,
А куда, не знают сами.
Их Иван остановил
И спокойно заявил:
"Вы растеряны немного,
Успокойтесь, ради бога:
Это едет на пирушку
Лягушонка в коробушке".
Возле окон стало тесно:
Всем увидеть интересно,
Как дорогой столбовой
Прибывают чередой
Скороходы-бегуны
И лихие скакуны,
Мчит роскошная карета
В позолоте, бликах света,
С облучком, дверьми резными,
Запряжённая гнедыми.
Подбежал Иван к карете
Уж не чудится ли это?
И лишился всяких слов.
А красавицу готов
На руках нести в дворец,
Где встречает их отец.
Дева смотрит горделиво
И идёт неторопливо.
Воздала гостям поклон.
Царь приятно удивлён,
Приглашает молодых,
С теплотой глядит на них.
Только братьям нет покоя:
"И случилось же такое!"
Снохи старшие сидят,
Пить не могут, не едят.
Наблюдают не напрасно.
Василиса, видят ясно,
Пьёт вино, не допивает,
А остатки выливает
Во цветной рукав налево.
Яств отведав, красна дева
Бела лебедя вкушает
Вправо косточки бросает.
Удивить царя, гостей
Снохам хочется скорей.
Василиса им пример.
И, иных не зная мер,
Каждая в рукав украдкой
Выливает вин остатки,
А потом, само собой,
Косточки кладёт в другой.
Отобедав, гости встали,
Музыканты заиграли.
Начался весёлый пляс.
Василиса поднялась,
Влево в танце закружилась
Озерцо гостям явилось,
А движеньем величавым
Рукавом махнула правым
На виду честных людей
Вышла стайка лебедей;
Перестала танцевать
Озерца исчезла гладь.
Начинался танец новый.
Жёны братьев уж готовы
Столь невиданный успех
Повторить вдвоём при всех.
Вскинув левыми руками
С расписными рукавами,
Всех танцующих кругом
Перепачкали вином.
Вправо повели руками
И объедками, костями
Приглашённых забросали,
А царю и в глаз попали.
Царь проделкой возмущён
И виновных выгнал вон.
Приближался бал к концу.
Не хотелось молодцу
С Василисой разлучиться.
Ждал, когда момент случится,
И с пирушки прямиком
Убежал домой тайком.
Шкуру разыскал он, рад,
Ненавистный сжёг наряд.
Василиса вслед явилась,
Одеяния хватилась,
Но скамеечка пуста.
Знать супруг-то неспроста
Убежал. Ей ясно стало
Счастье девичье пропало.
"Ах, царевич, сокол ясный,
Поспешил ты и напрасно.
Ведь немного не дождался.
Малый срок уж оставался
Быть лягушкой мне. Обличье
Обрела бы я девичье,
Став единственной твоей
До скончанья наших дней.
Оплошал ты на сей раз.
Лютый рок разлучит нас.
Буду я в далёком царстве,
В тридесятом государстве,
За высокими горами
И далёкими морями.
Всё, любимый, одолеешь,
Коль три пары ты сумеешь
Износить сапог железных,
Да друзей отыщешь верных
И, без отдыха шагая,
Три железных каравая
Съесть успеешь. Вот тогда
Обойдёт тебя беда,
Сможешь счастие вернуть,
Завершив обратный путь.
Жду тебя я," - прошептала
И лебёдушкою стала.
На Ивана смотрит птица,
Грусть в глазах у лебедицы.
За неё всё решено
И летит она в окно.
"Удержать надумал счастье,
Да накликал лишь ненастье
И проучен я судьбой,
Рассуждал Иван с собой,
Только рано мне сдаваться,
Надо в поиск отправляться,"
Он решил. Мешок собрал,
Три железных хлеба взял,
Да колчан для острых стрел.
Сапоги одни надел,
А две пары взял в поход
И направился вперёд.
День за днём идёт-шагает,
А усталости не знает
И не может дать ответ
Долог путь ещё, иль нет.
Третьи сапоги надел,
Два железных хлеба съел.
Повстречал однажды он
Старичка. Отдав поклон,
Тот окликнул: "Внучек милый!
Отчего идёшь унылый?
Поясни мне, добрым будь,
Далеко ли держишь путь?"
"Я ищу, пока напрасно,
Василису-свет Прекрасну,
Что томится взаперти.
Где бы мне её найти?"
Старичок проговорил:
"Горе сам ты сотворил.
Василису, деву красну,
Знаю с детства я прекрасно.
Родилась она мудрее
Хитроумного Кощея.
А завистливый от роду,
Вздорный старец на три года
Превратил её в лягушку,
Безобразную квакушку.
Без труда узнать ты мог,
Что кончался этот срок.
Но не так всё безнадёжно
И беду поправить можно.
Вот клубочек впереди.
Неотступно вслед иди
Ты за ним." Иван простился,
А клубочек покатился,
И зелёными лугами,
И крутыми берегами;
И за ним пошёл пешком
Ваня с луком и мешком
По неведомым местам,
Буреломам и кустам.
Сапоги до дыр сносил,
Хлеб доел. Все меньше сил
Оставалось. О еде
Думать стал: "Добыть бы где?"
Лесом катится клубок
По следам медвежьих ног.
Лук царевич натянул,
На добычу повернул.
А медведь ему навстречу
Человеческою речью
Молвит: "Стрелу опусти,
Сжалься, в лес меня пусти.
Я тебе за долгий путь
Пригожусь когда-нибудь."
Пожалел царевич зверя,
Обещаниям поверя,
И, не сбавив быстрый ход,
Продолжал свой путь вперёд.
Видит: селезень летит.
Путешественник грустит
И вздыхает: "Ты мне нужен.
Смог бы я сготовить ужин
И насытиться едой."
Он нацелился стрелой,
Только слышит птицы речь:
"Может стрелы поберечь?
Послужу я не за страх,
А за совесть в небесах."
Путник сжалился опять,
Не насмелился стрелять.
Вскоре зайца увидал.
Вновь стрелу и лук достал.
Но косой заговорил:
"Я молю, чтоб не сгубил
Жизнь мою, Иван, напрасно
Я ведь бегаю прекрасно
И твою, без лишних слов,
Просьбу выполнить готов."
Добротой ответив снова,
Пожалел он и косого.
Плещут волны впереди
Сине море на пути.
Под ногами брег песчаный.
Ухо ловит трепет странный
Щука землю бьёт хвостом,
Воздух жадно ловит ртом.
"Съем тебя, терпенья нет!"
