Дети огня - Скороходов Михаил Евгеньевич (читать книги полные .TXT) 📗
Рядом с останками лося в траве белели скелеты людей, валялись копья, дротики, топоры, клочья одежды. Потрясённые, юноши с горестными восклицаниями подбирали знакомые украшения, амулеты. По этим предметам установили, что здесь погибли их товарищи — четыре охотника из рода Ястреба, которые не участвовали в походе на север. Судя по топорам и копьям, охотников было пятеро, может быть, одному удалось спастись. По цвету примятой травы и другим признакам определили, что трагедия произошла весной.
В ежегодные дальние походы отправлялись почти все здоровые люди племени. В пещерах оставались калеки, больные, старики, беременные женщины и поочерёдно пять лучших охотников одного рода во главе с родовым вождём.
Собрав оружие, юноши направились к мысу. Не забыли и рога лося: из них будут изготовлены наконечники для острог и дротиков, ножи, скребки для обезжиривания шкур, лопатки для выкапывания кореньев, рукоятки для кремнёвых орудий, а также шила, иглы, рыболовные крючки.
На лай Ура отозвалось два десятка собак — подходило племя.
Глава вторая
Лесная девушка
Ланны с незапамятных времён жили в известковых пещерах возле устья Реки и кочевали по её левобережью. Природа оградила их владения почти неодолимыми препятствиями со всех сторон, и они только смутно догадывались о существовании других племён.
С юга основание пещер омывало Море. В ясную погоду вдали над водной гладью — где она сливалась с небом — можно было разглядеть контуры двуглавой горы. По преданию, там находилась Южная земля, древняя родина ланнов. Они пришли оттуда, когда Моря ещё не было.
Когда-то племя объединяло восемь родов, было многочисленнее, чем теперь, и ни одна пещера не пустовала. Но после большого пожара, охватившего почти всё левобережье, большинство ланнов, гонимое голодом, ушло на восток через Большое Болото к синеющему на горизонте лесу. Ушло вслед за зубрами и другими животными, которые в то страшное лето, спасаясь от огня, скрылись в дыму и не вернулись. В пещерах остались, в основном, люди, у которых не было сил отправиться в далёкий путь. На их счастье, не захотели покинуть пещеры пять родовых вождей, они и спасли остатки племени от голодной смерти.
Удалось ли беглецам дойти до леса, оставшиеся ланны не знали. Многие думали, что все их соплеменники утонули в Болоте или стали добычей волков или других хищников. В самое трудное время вожди сумели сохранить нескольких собак, не разрешив их съесть, и хорошо сделали: это помогло ланнам выжить. Почти год племя питалось рыбой, кореньями, желудями, изредка удавалось добыть выдру, водяную крысу, выхухоля. Потом животные стали возвращаться к Реке. Но зубры, любимая добыча охотников, так и не появились. Большое Болото щедро снабжало ланнов сочными кореньями и ягодами, но они боялись живущих в нём злых духов и даже по его окраине ходили с опаской.
На противоположном берегу широкой, быстроводной Реки стоял густой, беспросветный лес, окутанный таинственностью и мраком. Иногда днём там поднимались струйки дыма, по ночам светились костры. Но ланны не знали, кто зажигал их: люди или духи.
Лучшие охотничьи угодья племени находились на севере за Зелёным Озером, в котором брала своё начало Река. С востока эти угодья были ограничены тем же Большим Болотом, а с севера — неприступной горной грядой, за которой, по словам стариков, начиналось вечное царство льда, лишённое жизни.
На последнем привале племя утоляло голод без обычного оживления. Смерть от болезней, от ран, полученных на охоте, была для ланнов обычным явлением, и всё же известие о таинственной гибели четырёх или пяти охотников повергло в уныние всё племя.
Чал прилёг у костра, попытался заснуть, но в памяти вдруг ожили образы разъярённых лосей, перед глазами замелькали грозные рога, похожие на языки пламени. Охота на этого отважного и гордого зверя всегда связана со смертельной опасностью, но у вождя всё же не укладывалось в голове: как мог один лось расправиться с целым отрядом опытных, хорошо вооружённых охотников?
В пещерах оставалось больше сорока человек — примерно пятая часть племени, — и Чал опасался, что большинство из них, если не все, после гибели охотников умерли от голода. Мысль тем более удручала, что поход на север в этом году был удачным, как никогда. Никто не погиб, ланны окрепли, повеселели, особенно дети, их словно преобразили добрые духи. Правда, племя потеряло несколько хороших собак, почти половину щенков, но это была обычная дань хищникам.
Утомлённый подсчётами, Чал заснул. У ланнов были зачатки счёта, чаще всего они пользовались тремя основными определениями количества: один, два и много. Числа три и четыре выражались как «один-два», «два-два», а пять — «одна рука». Но, сопоставляя количество пальцев на руках и ногах с различными предметами, они в случае необходимости получали представление о больших числах.
На рассвете с Реки на мыс хлынули волны тумана, заставив спящих плотнее укрыться шкурами.
Чал приподнялся, подул на угли и хотел заснуть снова, но, услышав призывный лай собаки, направился на конец мыса. Ур стоял у самой воды, навострив уши. Сквозь, туман Чал разглядел плот из двух брёвен, прибитый течением к песчаной отмели, и распростёртую на нём фигуру человека. Осторожно ступая по воде, он приблизился. На брёвнах, связанных ремнями, лежала вниз лицом женщина с жёлтыми спутанными волосами, в одежде из гладкой пятнистой шкуры. Чал невольно вскрикнул: ни такой одежды, ни таких волос не было у женщин его племени. Она — с того берега Реки, жительница страшного леса! Брёвна побиты, ободраны — наверно, плот протащило через пороги. Один ремень свешивался с бревна в воду, Чал выбрал его — он оказался оборванным. Может, женщина уснула на плоту, который был привязан к берегу, ремень оборвался, и её унесло ветром, течением?
Услышав голос, она приподнялась, и Чал увидел мокрое, бледное лицо совсем юной девушки, большие серые глаза были полны ужаса. Зажмурилась, опустила голову. Вот какие они, лесные люди. Осмелев, он оторвал её от плота, подхватил на руки и усадил на берег возле ближайшего костра. Она вдруг взвыла, повалилась набок и стала, извиваясь, кататься по земле. Испуганные ланны спросонок приняли её за какое-то речное чудовище. Чал объяснил, кто она, и страх сменился любопытством.
В костёр подбросили дров. От лесной девушки повалил пар; она как будто успокоилась немного, напряжённо вслушивалась в речь ланнов, смотрела на них дикими глазами.
Вдали над Болотом алела заря. Чал с несколькими охотниками подошёл к месту, где погибли Ястребы, внимательно осмотрел все кости, по царапинам и вмятинам установил, что отряд был уничтожен волками. Побывали здесь и гиены.
Останки погибших с их оружием, амулетами, украшениями закопали на дне оврага, и Чал подал сигнал отправляться в путь. Лесная девушка, окружённая женщинами и детьми, шагала покорно.
Чал увидел, что пленница поднялась на обрыв, и подошёл к ней, чтобы получше рассмотреть её при дневном свете. Женщины сказали ему, что она отказалась от еды и не произнесла ни одного слова.
Хрупкая на вид, лесная девушка с волнистыми, светлыми волосами не походила на коренастых, темноволосых женщин-ланнок. Она смотрела в сторону, словно не замечая вождя, хотя он стоял в трёх шагах. Ему стало жалко пленницу, он переправил бы её на тот берег, если бы мог.
Вдруг она тихо вскрикнула и протянула руку, показывая на что-то. Чал повернулся и увидел вдали табун лошадей, который спускался по отлогому склону в дол, расположенный между двумя рядами холмов. Лошади мчались во весь дух. Середина дола была накрыта туманом, в него уже врезалась часть табуна, когда Чал с копьём в одной руке и ножом в другой кинулся на перехват. Следом за ним побежали другие охотники. Выскочив из-за холма, Чал на бегу почти в упор ударил копьём в одну лошадь и, не останавливаясь, прыгнул на шею другой. С пронзительным ржанием лошадь вместе с человеком рухнула на землю, перевернулась через голову и после нескольких судорожных движений затихла. Чал отлетел в сторону, но сразу вскочил. Помощники опоздали: табуна словно и не было.
