Рэсси - неуловимый друг (Электроник - 2) - Велтистов Евгений Серафимович (чтение книг .TXT) 📗
- Вам одним открою строгую тайну. Я разработал Запрещающие Теоремы... Профессор Громов видит перед собой внимательные лица. Глаза профессора улыбчивы, но говорит он серьезно. Идет урок математики в восьмом "Б". Учитель Таратар кивает головой: он никогда не сомневался в могуществе математики. - Понимаете всю сложность этого вопроса для прогресса человечества? Запрещающие Теоремы могли бы со временем остановить все машины. Профессор оглядел программистов. - И вот однажды, написав очередную формулу, я подумал: а чем же виновата сама машина? Разве так необходимо ограничивать ее развитие? Виноват бывает какой-то человек, который либо не осознает результатов ее работы, либо использует во вред другим. В чем провинился мой Рэсси, почему я должен разрушить хорошую модель?.. Я уничтожил Запрещающие Теоремы, проще говоря - порвал лист с формулами. И сделал это с удовольствием! А машина, из-за которой создавались Запрещающие Теоремы, угрожавшие человечеству, - вот она, совсем рядом, сидит у доски. Лохматая, усатая, с задорно поднятым хвостом - до последнего волоска вылитый терьер. Даже не верится, что черная тихоня - всемирная знаменитость. Интересно, что Рэсси сам о себе думает? Он-то осознает, в конце концов, что он - Рэсси?.. Электроник поднял руку. - Скажите, Гель Иванович, вы так и не применили свои теоремы? Профессор улыбнулся, что-то вспомнив. - Честно говоря, один раз пытался применить. (Легкий гул удивления пролетел по классу.) Когда Рэсси атаковал нас, я крикнул одну из формул. Рэсси метнулся в сторону, наткнулся на провод, и короткое замыкание чуть было не вывело его из строя. Если бы не открытие Сыроежкина, не знаю, был бы сейчас с нами Рэсси! Сыроежкин смущенно сморщил нос, хотя все уже знали, как он отличился. А Громов выхватил из кармана длинную трубку, взмахнул ею, будто дирижерской палочкой, зашагал по классу, рассуждая вслух: - Вы должны знать, будущие программисты, что человечество за свою историю не раз отказывалось от всемирного эгоизма. Вспомните: когда-то люди установили, что Земля не центр Вселенной, что живут они на периферии Галактики и сама земная жизнь отнюдь не исключение. Однажды мы решили, что не только человек умеет мыслить, и создали автоматы, наделив их почти человеческими чертами... Может, в этом и состоит прогресс?.. Извини, Электроник, что я говорю так при тебе, но ты помнишь историю человечества не хуже меня... Вот, например, Рэсси: он задал нам с Электроником немало задач, пока мы не оценили его поступки. Рэсси еще раз подтвердил неограниченные возможности человека. А лучше меня, пожалуй, все объяснит сам Электроник. Таратар пригласил своего помощника к доске. Электроник встал рядом с Рэсси, взял мел, уронил тряпку. Поднимая ее, незаметно погладил собаку. Шевельнулся хвост в знак дружбы. Рэсси смотрел на черную доску из-под косматых прядей шерсти. - Я приведу примеры самостоятельных действий Рэсси, когда он пространствовал над пустыней, - серьезно начал Электроник и улыбнулся. Скажу откровенно: я не сразу расшифровал их... Класс замер. Сам Электроник, лучший в мире математик, ученик профессора, ассистент учителя, - и вдруг признается в своей слабости. Да этот Рэсси взаправду хитроумен, изобретателен, непобедим. Могучий ум в мохнатом теле!.. Ура неуловимости, хвала неуничтожимости! Стучал по доске мел. Торопились перья. Горки формул громоздились в тетрадях. Не писал лишь Макар Гусев. Впитывал глазами таинственную силу Рэсси, старался не пропустить ни единого слова. Он представлял себя непобедимым силачом, как Рэсси, только, разумеется, человеком. Секрет силы витал вокруг него в воздухе - стоит лишь очень захотеть, напрячь всю волю, а формулы - не беда, он их спишет потом у приятелей. - А что будет с Рэсси? - перебивая Электроника, спросил нетерпеливый Макар. Электроник ответил, стуча мелом: - Он продемонстрирует свою систему управления животными. Рэсси приглашают на службу директора двух заповедников. - Ого! - Макар победно взмахнул тяжелым кулаком. - Честное слово, очень хочется влезть в его шкуру! - Даже мне трудно вообразить будущие приключения Рэсси, - хрипло подтвердил Электроник. Учитель и профессор переглянулись. А программисты засмеялись, на минуту оторвавшись от тетрадей. Таратар нагнулся к Громову, вполголоса сказал: - Воображение... Удивительно! Так в чем же тогда заключается отличие?.. И не закончил вопроса. - Признаюсь, я совсем забыл, что Электронику необходимо воображение, - шепотом подхватил профессор. - Спасибо, что напомнили. Вероятно, главное отличие человека от машины - умение задавать вопросы, на которые никто не может ответить... Электроник, не дописав уравнения, повернулся к профессору. - Вы сказали, - прозвучал резкий скрипучий голос, - я смогу задавать неразрешимые вопросы? О не открытых еще законах? И Электроник, повторив на свой лад слова профессора, слишком поздно понял, что поставил себе неразрешимый вопрос. Чтобы не впасть в бессмыслицу, отвлечься от мучительных рассуждений, он задергался, заплясал у доски, напевая модный ритм: - Э-э-э, бали-бали... э-э-э, бали-лей... От удивления Таратар засопел, будто носорог. За всю педагогическую практику учитель впервые видел, чтоб у доски танцевали. - Ты на уроке! - грозно напомнил учитель, обрывая жестами смешки класса. А Громов с нескрываемым любопытством смотрел на своего приплясывающего ученика. - Э-э-э... - Ты сам придумал музыкальный предохранитель от неразрешимых вопросов? спросил профессор. Электроник кивнул, содрогаясь всем телом. - Не самый лучший. После урока мы побеседуем с тобой об искусстве, о силе воли, наконец, о воображении. Электроник сразу затих, удивленный тем, как легко можно найти выход из мучительного положения. - Извините, - сказал он. - Я, вероятно, плохо применяю вторую теорему Геделя. Если разрешите, я продолжу объяснения. Электронный мальчик, бросив взгляд на невозмутимого Рэсси, стал писать уравнения, "изобретенные" его четвероногим другом. А Сергей Сыроежкин, поглядывая то на старательно пишущего Электроника, то на спокойного Рэсси, думал: "Удивительная это личность - Рэсси. Он еще попутешествует по миру. Покажет свое таинственное "И так далее".
