В глубине Великого Кристалла-2 - Крапивин Владислав Петрович (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
- Маленький мой... - сказал он.
Сзади зазвенело: Валерка бросил на пол наши шпаги.
Мы положили Братика на широкую постель, в беспорядке заваленную пестрыми одеялами. Мастер, сокрушенно бормоча, размотал повязку. Потом он кривыми ножницами перестриг лямки у майки, стянул ее вниз.
Не открывая глаза, Братик негромко застонал.
- Полминутки потерпи, малыш, - прошептал Мастер.
Я увидел у него в ладонях мясистый лист какого-то растения. Мастер ногтями содрал с листа кожицу, и заискрилась жидкая изумрудная мякоть. Этой мякотью Мастер положил лист на запекшуюся ранку. Затем, не бинтуя Братика, укрыл его по самый подбородок одеялом. Но прежде чем он сделал это, я заметил на другом, нераненом, плече Братика натертую полоску. И понял: от перевязи барабана... Барабаны были слишком тяжелы, а ребята-барабанщики все же носили их. Тянули свою лямку маленьких солдат. Солдат, которые дрались против войны.
Я услышал укоризненный голос Мастера:
- Разве мальчики могут изменить предначертанное будущее?..
Ну конечно! Мальчики ничего не могут! Они тянут свою лямку, пока взрослые делают глупости! Лишь падать и умирать они могут, как большие... И не только в сказке...
Я увидел умоляющие Валеркины глаза.
- Он поправится? - прошептал Валерка.
- К утру, - ласково сказал Мастер. - Если не будет воспаления. Но отчего ему быть? Воспаление бывает у старых и нездоровых людей...
- Он просил пить, - вспомнил я.
- Теперь ему и так хорошо, - успокоил Мастер.
Братик дышал легко, лицо его порозовело.
Валерка сидел на краю постели, положив на колени кулаки. Глядя в стенку, он сказал:
- Все равно я найду того прыщавого...
- Разве это он ранил? - спросил я.
- Конечно. Ты не видел?
Я не видел. Я тогда... Что я тогда? Ага, я зажимал локтем раненый бок... Черт, я и забыл о ране! Саднящая боль была все время, но я привык и не думал о ней. А, вот в чем дело: ткань присохла и остановила кровь...
- Посмотрите у меня, - сказал я Мастеру.
...Ух, как больно отдирается рубашка. Ничего, Братику было больнее. А вот и лист... Мокрый, прохладный. Влажный холод словно втягивает в себя боль, растворяет ее. Вот уже совсем хорошо. Даже усталость поубавилась.
Значит, и Братику так же хорошо? Тогда все в порядке...
Я сел на низкий треугольный табурет, привалился спиной к холодной стене. Осмотрелся наконец.
Высокая комната, яркие свечи в настенных светильниках. Стены голые, из песчаника (как та стена с фонариками!), под потолком - скелет крылатого ящера. Неструганый стол, на нем приборы, похожие на старинные штурманские инструменты в Музее флота в Ленинграде.
Мастер сдвинул инструменты на край, принес на стол горшок и глиняные кружки.
- Поешьте, рыцари, - сказал он. Слово "рыцари" прозвучало с грустной насмешкой.
В кружках был сладкий молочный кисель, он пах степной травой.
Мастер смотрел на нас голубыми слезящимися глазами. Только сейчас я понял, что он очень-очень старый. У него были тонкие коричневые пальцы с узловатыми суставами, сухая кожа на руках. Пальцы слегка дрожали, когда Мастер брал свою кружку.
- Когда кончатся эти багровые времена? - горько сказал он. - Когда Великий Канцлер перестанет печалиться о страдающих детях?
Я не смог сдержать раздражения:
- Если он такой добрый, этот ваш Канцлер, зачем он позволяет литься крови?
- Он не добрый и не злой, - сказал Мастер. - Он неизбежный. Как и всё в этом мире.
- Ну, неужели всё-всё у вас расписано наперед? Легенда о Большом Мастере это правда?
Мастер кивнул:
- Все правда. Он проник сквозь Время и составил Книги... Не знаю, может быть, это была ошибка. Зачем каждому человеку заранее знать свою судьбу?
- Каждому? - не поверил я. - Но разве можно описать судьбу всех людей за несколько веков? С этим не справится и тысяча ученых.
- Ему помогал Белый Кристалл, - грустно сказал Мастер. - Большой Белый Кристалл, который все знал и все помнил. Он таял, пока писались Книги. А когда был закончен великий труд, Кристалл рассыпался в пыль.
Пока мы говорили, Валерка смотрел то на меня, то на Мастера тревожными глазами. Наконец он спросил:
- Но разве каждый человек знает свое будущее?
- Если хочет. И если он взрослый. Взрослые получают у Канцлера знак совершеннолетия. В нем записано все. Не всякий только может прочитать, но Мастер, если попросят, может. В каждом знаке - пыль Белого Кристалла.
Я увидел, как Валерка побледнел. Он медленно встал и, оглядываясь на Мастера, пошел к Братику. "Не надо", - хотел сказать я, но почему-то не смог. Валерка откинул на Братике одеяло, осторожно сунул пальцы в карман его сбившихся штанишек. Еще раз оглянулся и вытянул на свет медальон.
Коричневый орех закачался на белом шнурке.
- Этот? - шепотом спросил Валерка.
Старик потянул к медальону дрожащие пальцы.
"Не надо", - снова хотел сказать я. Но неизвестность была бы слишком мучительна. Вдруг тайные знаки говорят о чем-то страшном?
Да нет, чепуха! Братик - маленький. Он будет жить долго-долго. Сейчас Мастер прочитает и скажет, что все хорошо...
Мастер надавил орех ногтем, и тот раскрылся, как старинные часы. Я мельком увидел внутри что-то черное и в этом черном блестящие красные точки - словно вмазанные в смолу рубинчики от часов. Странно: ведь Кристалл-то белый. Мастер, морща лоб, долго смотрел на них, а мы не дышали. Потом он, пряча глаза, положил на раскрытый медальон пальцы - как слепой, читающий на ощупь. Еще посидел и негромко сказал...
Что он сказал?!
Он прошептал, глядя в сторону:
- Бедный ты мой...
- Что?! - крикнул я.
Мастер мелко затряс головой, а орех упал на пол, захлопнулся и укатился под стол.
- Там сказано, что убит сегодня, - бесцветным голосом сообщил старик.
- Какая чушь! - со смехом сказал я. И оборвал смех под Валеркиным взглядом.
Валерка попятился к постели, словно хотел загородить Братика от беды.
- Он же не убит, - сказал Валерка. - Он просто спит. Видите?! Он спит!..
- "Сегодня" еще не кончилось, - горько возразил Мастер. Он, сутулясь, подошел к Братику, приподнял на его плече влажный лист. Даже издалека, от стола, я увидел, что вокруг ранки растеклась большая розовая опухоль.
