Чудесный сад - Автор неизвестен (читать книги полные .TXT) 📗
Поднял бай коня на дыбы — и был таков.
Смеётся ему вслед Алдакен:
— Чтоб за тобой так горе гналось, как ты, жадина, гонишься за заячьим помётом!
Ровно в полдень бай догнал верхового с коржуном.
— Ты Камал? — гаркнул он, заезжая наперёд.
— Я, — оробел Камал.
— Слушай, Камал, мне всё известно про тебя и про твой коржун…
У Камала душа ушла в пятки. «Ну, — думает, — вот она — новая беда! Спасаясь от дождя, попал я под снег…»
— Покупаю коржун! — продолжал бай. — Ты, говорили мне, просишь за него сто червонцев? Не будем торговаться. Вот тебе деньги. Давай коржун!
Камал и опомниться не успел, как кошель с деньгами уже был у него в руках, а коржун лежал на спине байского иноходца.
— Прощай, Камал! — помахал камчой обрадованный бай, заворачивая коня. — А когда увидишься с Алдаром-Косе, передай ему, что я достиг, чего желал. Пусть позлится, что коржун достался не ему!
Сказал — и скрылся.
А через несколько дней в новой чистой и просторной юрте Камала шёл радостный той. Было теперь чем угостить друзей недавнему бедняку!
Полная юрта набралась гостей, да ещё и подле юрты расстелили для них белые узорчатые кошмы.
Явился на той и Алдар-Косе. Как старшего брата после долгой разлуки, встретил его Камал.
— Как мне тебя благодарить, друг Алдакен? — говорил он со слезами. — Ты спас мне жизнь, ты одарил мою семью счастьем!
— За что меня благодарить, Камал? — улыбался Алдар-Косе. — Тебе в руки попали не мои деньги. А бай хоть и потратился немного на тебя, да что его жалеть: «Сытый конь враз не похудеет». Пускай помнит, дурачина: «Кто накидывается на варево, обжигает рот».
И под громкий хохот Алдар-Косе рассказал гостям Камала, как он одурачил бая.
На другой день вся степь повторяла этот рассказ. Не дошёл он только до бая, что купил «ослиные зёрна». Бай в это время тайком от всех сидел у болота и ждал, когда же наконец из грязи появятся всходы ослов.
Как Алдар-Косе забавлял двух баев-охотников
Погостил Акбай у Карабая, погостил Карабай у Акбая, а потом вздумалось баям-дружкам вместе поохотиться на птицу. Вскинули за спину луки в налучниках, приторочили к сёдлам колчаны и понеслись к дальнему озеру.
Едут и видят: впереди бредёт человек.
Припустили коней. Скачут утро, скачут день и только к вечеру настигли путника. Пригляделись, — а это Алдар.
— Быстро же ты ходишь. Алдар-Косе.
— Богачам прилична степенность, беднякам — поворотливость. Кто быстро ходит, больше пройдёт; у кого длиннее дорога, у того дольше жизнь.
— Новости есть? — спрашивают охотники.
— Новости есть.
— Какие? Рассказывай!
— Один славный батыр одной стрелой ранил кулана в копыто и в ухо.
Баи неодобрительно покачали головами.
— Всё выдумываешь, Алдар-Косе! Нельзя одной стрелой ранить зверя и в ухо и в копыто.
— А вот, оказывается, можно. Когда батыр пустил стрелу, кулан задней ногой чесал себе правое ухо.
— Ну, если так, — смутились охотники, — то ты, пожалуй, прав… Ещё новости есть?
— Есть. Тот же славный батыр сбил, говорят, стрелой звезду с неба.
— Кто поверит такой новости, Алдар-Косе?
— Коли сомневаетесь, дождитесь ночи и пересчитайте все звёзды. Хоть десять раз пересчитывайте — одной не досчитаетесь.
У кого хватит слов переговорить Алдакена? Иному дай жердь, и он не выстрогает из неё мурындык, а этот ловкач, если захочет, войлочный кол без колотушки загонит в землю.
— А сам-то ты, Алдар-Косе, умеешь стрелять? — спросили охотники.
— Острая стрела поражает одного, острое слово — тысячи, — ответил Алдакен.
— Ладно, острослов, оставайся с нами. Мы будем стрелять птиц, а твоё дело — забавлять и веселить нас. Согласен?
— Согласен.
Поставили шалаш, развели костёр, легли спать.
На другой день принесли с охоты Акбай с Карабаем пеликана. С тучного барана птица! Недаром её называют «берказан» — «полный котёл».
— Как будем делить пеликана? — спрашивают. — Дай совет, Алдар-Косе.
— Извольте! Ведь моё дело забавлять вас, верно? Забавным будет и мой совет. Пусть пеликан достанется тому из нас, кто до первой звезды не проронит ни слова.
— Ох, и затейник ты, Алдакен. Ну, будь по-твоему.
Уселись все трое перед костром и затихли, молчат, точно им рты набили песком. Вот уже день клонится к вечеру, а никто даже не шевельнул губами. Тогда Алдар-Косе берёт молча пеликана и начинает его ощипывать. Ощипал, выпотрошил, опустил птицу в казан и подвесил над костром.
Акбай с Карабаем смотрят на всё это в недоумении — и ни звука: ведь до первой звезды ещё далеко.
Когда пеликан сварился, Алдар-Косе подсел к казану и давай, ничего не говоря, налегать на мясо.
Акбай с Карабаем глядят ему в рот так, будто хотят выстрелить глазами, но тоже молчат. И только когда Алдакен обсосал последнюю косточку, они разом вскинулись:
— Ты что же, безобразник, делаешь? Это же разбой!
А Алдар-Косе облизал пальцы и говорит:
— Что разорались? Разве я нарушил уговор? Было условие: кто промолчит до звезды, тому и пеликан. Но вы первыми подняли галдёж. Стало быть, как ни примеряй, пеликан мой. А раз он мой, я им и поужинал в своё удовольствие.
Почесали охотники бороды, да и улеглись спать натощак.
На другой день подстрелили Акбай и Карабай двух жирных гусей и маленького куличка.
— Как разделим добычу? — спрашивают.
У Алдакена ответ на языке:
— Почтенные Акбай-ага и Карабай-ага, вас двое, а я, несчастный, один. Гусей тоже двое, а куличок один. Возьмите же себе куличка, а мне отдайте гусей. Тогда вас будет трое и нас трое.
— Э-э-э, обманщик, — насторожились баи, — погоди: разве может кулик сравниться с гусями?
— Что вы, что вы, мои милостивцы! — замахал руками Алдакен. — У меня и в мыслях не было сравнивать тощего куличка с разъевшимися гусями. Так ведь никому не придёт в голову равнять и безвестного сироту Алдара-Косе с вами, высокородные баи. Потому-то я и предлагаю вам вместо себя куличка, а себе вместо вас беру гусей.
Глядят охотники друг на друга, и на Алдара, и на битую дичь — и уже ничего понять не могут. Совсем задурил им головы безбородый. И принялись они со вздохами за куличка.
А Алдакен ел-ел да ещё и в мешок припрятал гусятину.
Назавтра убили охотники лебедя. Снова задача: как его делить? Птица одна, едоков трое.
— Вот что я придумал, — предложил Алдар-Косе. — Положим лебедя в казан, пусть себе варится, а сами покамест поспим у костра. И кому приснится самый лучший сон, тот и разделит лебедя по своему усмотрению.
Легли. Алдар-Косе как растянулся, так и захрапел. А те двое и не собираются спать. «Храпи, храпи, Алдакен! Пока ты храпишь, мы себе такие сны насочиняем, каких не видел ещё ни умный, ни дурак». До полуночи проворочались баи с боку на бок, принюхиваясь к запаху дичины. А потом и сами уснули, да так, что и утро проспали.
Проснулись охотники — солнце высоко, Алдар-Косе сидит в сторонке, что-то напевает, угли под казаном чуть тлеют.
Стали рассказывать сны.
Начал по старшинству Акбай:
— Привиделся мне удивительный сон, будто я не я, а сказочный конь — тулпар. На спине у меня могучие крылья, на ногах — серебряные копыта, по хребту вьётся золотая грива. Вдруг явился передо мной неведомый батыр, накинул на меня драгоценную сбрую и вскочил мне на спину. Тряхнул я гривой, ударил копытами, взмахнул крыльями и взлетел на небо…
Карабай сказал:
— Твой сон, Акбай, и вправду удивительный, но он только начало моего сна. Ведь тот батыр, что взлетел на тебе в небо, был я. Очутившись на небе, я не испугался, не растерялся. Скачу всё дальше и дальше — впереди солнце, позади луна, под ногами звёзды, а над головой носятся райские гурии и указывают мне путь к престолу аллаха…
— Ах, — подал голос и Алдар-Косе, — хороши ваши сны, баи мои, до чего ж хороши! Сколько ни думай, не скажешь, чей лучше. А мне и рассказывать нечего. Ведь я видел во сне всё то же, что и вы: и как почтенный Акбай превратился в тулпара, и как почтенный Карабай стал батыром. А когда дошло дело до того, что оба вы вознеслись на небо, заплакал я горько, и говорю сам себе: «Не вернутся теперь мои кормильцы назад, покинули они сироту Алдакена. И лебедь уж больше им не нужен. У престола аллаха небось получше еда. Но не пропадать же напрасно и земной пище…» Взял я да и съел с горя лебедя на помин душ ваших…
