Кристинины сказки, или Фантазии двенадцатилетней девочки - Выборнова Кристина (читать полную версию книги TXT) 📗
Неожиданно в коридор ворвался Дивкот и стал орать на Андрея. Тот растерянно заморгал и с неожиданной злостью лягнул ногой электромучиловку, а та ткнула в его ногу лопатой.
…Мы с Андреем сидели на травке, а Дивкот старательно накладывал нам примочки. Невдалеке полыхала синим пламенем электромучиловка.
Мы не могли ходить три дня, а потом потихонечку начали ковылять. Электромучиловка была сожжена, а «прах» ее развеян по ветру. Подземный ход копал в поте лица Дивкот. Андрей и я сидели на траве и плели лапти, поскольку наши ножки не могли жить без обуви. Я уже сплела свою пару и теперь отдыхала.
Неожиданно из грязного подземного хода вынырнул котик и завопил не своим голосом:
— Быстрей, бежим! Муравьедка очухалась и шлет армию, нас сейчас поймают!!!
— А в чем дело?.. — поинтересовался Андрей. — За что нас так не любят?
— За то, что мы хотим достать молоток. Ведь если мы его достанем, Муравьедки провалятся к подземным глюкам и там останутся.
— Почему? — спросила я.
— Охраняют они молоток. Им за это платят. Если у них его украдут, подземелье глюков им будет обеспечено.
— А что, молоток святой? В храме лежит?
— Да нет, им куют деньги. А если молотком стукнуть по земле, то он потеряет половину волшебной силы и деньги ковать не сможет.
— Ну и правильно, пусть купят печатный станок и рисуют бумажные банкноты, — отрезала я.
— Посоветуй им это при случае. Быстрей!!! Бежим!!!
— Не побегу, — отказалась я. — Будет битва.
— Тогда садитесь на коней, — Дивкот указал на диких жеребцов, которые паслись на лужайке, — и обороняйтесь, а я буду защищать подземный ход! — бросил кот и умчался.
Мы послушно влезли на добреньких с виду коней, и тут начались проблемы. Едва усевшись на спину высокого черного жеребчика, я почувствовала, как мир вдруг качнулся и встал на дыбы. Коньку я, видимо, не нравилась, и он очень желал меня скинуть. А я ничего не желала, и в голове от страха образовалась густая наваристая каша. Я зажмурилась и вцепилась в коня мертвой хваткой. Конек бесился, а сквозь трехслойный ужас, заложивший мне слуховые органы, слышалась ругань Андрея. Наконец кашу в моих мозгах аккуратно разложили по тарелочкам, и я открыла глаза.
Положение было серьезно. Нас окружали скрипящие зубами муравьедки, которые пытались свалить коней с ног. Кони не сваливались, зато сваливались мы. Вскоре я уже висела на одной руке, а в мою поврежденную электромучиловкой ногу пыталось вцепиться препротивное животное, то есть муравьедка. Я возмутилась: как же так?! Меня, бедную, хромую, болящую, пытаются укусить??! Как же, держите карман шире!.. И я лягнула больной конечностью животное, да так, что оно отлетело метров на десять, ловко вскочила на коня, пришпорила его и понеслась на таран. Муравьедки понеслись мне навстречу и в конце концов я грохнулась с черного жеребца и, закатившись в кусты, начала подкладывать пробегавшим мимо муравьедкам гнилые яблоки, от чего они сильно шлепались.
Подложив яблоко очередной муравьедке, я почувствовала, что сзади меня кто-то есть. Обернувшись, я увидела еще одну муравьедку, которая пыталась меня пришибить. Я вскочила и понеслась за ней, а та залезла на дерево и принялась было созывать подмогу, но свалилась на землю кверху лапами, пораженная большим яблоком, а из-за дерева выполз довольный Андрей.
— В цель, — произнес он. — А теперь бери снаряды и пошли.
Мы набрали побольше яблок и вышли на поле боя. Дивкот оборонялся как мог, но на всех муравьедок его явно не хватало. Я и Андрей пришли ему на помощь, и муравьедки приуныли. Их генеральша собралась воодушевить армию и начала:
— Мои храбрые солдаты… — но тут же замолчала, почувствовав во рту крепкое большое яблоко.
Армия на миг растерялась, но потом снова стала зверски драться. Я осторожно сбежала и, взобравшись на дерево, прыгнула, оседлав и нокаутировав сразу трех муравьедок. Пока те лежали кверху лапами, я успела сесть еще на четверых. Масса муравьедок вокруг меня несколько растерялась и не решалась перейти в наступление, что дало мне возможность посмотреть по сторонам.
…У дыры подземного хода яростно дрался Дивкот, а Андрей с пеной у рта и стеклянными глазами кидался гнилыми яблоками. Оба явно выдохлись, и нужна была помощь. Я огляделась по сторонам и увидела совсем рядом моего знакомого черного коня. А муравьедки уже очухались, и надо было действовать. Я присела, оттолкнулась, легко перелетела через несколько муравьедных рядов и оказалась на конском хвосте. Пришлось залезать по нему на спину коню. Тот сердито дернулся, поднял хвост и заднюю часть, и в итоге я оказалась (перекувыркнувшись через голову) у него на спине. Я устроилась поудобнее, сорвала с повиснувшей надо мной ветки несколько яблок, пришпорила вороного коня и вихрем полетела спасать своих.
Свои уже почти сдались, так что свежая и бодрая я, к тому же нагруженная яблоками, подоспела вовремя. Быстро соскочив с коня, я стала лягать агрессоров больной ногой и надевать каждому на нос по яблоку. Андрей и Дивкот не отставали…
Через час битва кончилась. Море лежащих в полном изнеможении кверху лапами муравьедок расстилалось перед нами, а мы молча сидели и отдыхали.
Первым очнулся Дивкот.
— Пошли, — сказал он и толкнул нас в подземный ход.
— Ты его вырыл?! — воскликнула я.
— Не я, а гигантский драконий крот, — пояснил Дивкот. — Очень хороший зверь! Мы его, если повезет, встретим! А теперь, в путь!
И мы медленно двинулись по темному коридору, освещенному светом Дивкотовых глаз.
— Предлагаю шлепнуться на землю и задрыхнуть! — сказала я через четыре часа.
— Что касается, что касается, касается… — забормотал Андрей.
Я хлопнула его по спине.
— …Касается меня, — продолжил тот. — То я уже давно сплю на ходу.
— Подождите спать! — вдруг крикнул Дивкот. — Стоит нам лечь, как мы окажемся в отдельности друг от друга. Не спать трудно, но скоро мы выйдем из сонной зоны.
— Большое спасибо за предупреждение! — хором сказали мы с Андреем и свалились.
Я проснулась с ощущением песка во рту, в ушах, в носу и в волосах. Открыв глаза, я ничего не увидела. Все исчезло под песчаными вихрями, которые крутились как бешеные.
Я с трудом поднялась. Ветер сдувал с ног и наваливал за шиворот песок.
— Дурацкая погода, — проворчала я тихо, стараясь не открывать рот.
В ответ раздался такой порыв ветра, что я шлепнулась навзничь и чуть не завязла в песчаных сугробах. Встав наконец на четвереньки, я тихонько поползла в абстрактном направлении.
Буря скоро кончилась, и я увидела, что нахожусь в песчаной пустыне. Недалеко от меня стояла египетская пирамида. Возле нее на песке сидела тощая мумия и мазалась кремом для рук. Помазавшись, она вылила на себя ведро духов, и так запахла розами, что я расчихалась. Тут забинтованная жуть заметила меня и через две секунды неслась в мои объятия на всех парусах. Летела она со скоростью километров сто в час и с каждой секундой запах роз становился все невыносимее. На меня напал такой приступ чиха, что я шлепнулась на землю.
Летящая мумия, естественно, споткнулась об меня и улеглась рядом. Мы тут же вскочили, сказали друг другу «извините», от смущения попытались удрать друг от друга, поймали друг друга за одежду и, смущенно хихикнув, стали смотреть на песок.
Первой очухалась я, скорее всего от смердящей розами мумии. Невиданной силы запах мог привести в чувство кого угодно, в том числе и меня.
Итак, я очухалась и робко сказала:
— Извините…
