Очертя голову, в 1982-й (Часть 2) - Карлов Борис (книги регистрация онлайн TXT) 📗
Вскоре неожиданно представился случай познакомиться с Леной Чебриковой поближе. Настолько близко, что ближе, наверное, при имевшихся обстоятельствах было бы трудно.
Незадолго до отъезда в Северную Корею, когда все вопросы, казалось, были решены, позвонил Потехин и сообщил, что он, по семейным обстоятельствам, поехать не сможет. Ленинградскую делегацию будет представлять Лена Чебрикова. Он попросил зайти на другой день в горком, чтобы обсудить некоторые, связанные с внезапной перестановкой, вопросы. Как выяснилось позже, Потехин не пробил места в составе делегации для своей супруги, и она его одного просто не отпустила.
Когда Дима ступил на порог знакомого кабинета, Лена не ограничилась кивком или взглядом, а поднялась, шагнула навстречу и с улыбкой протянула руку. Потехин, напрочь потерявший интерес к фестивалю Молодёжи и студентов, торопился на совещание. Бросив на ходу несколько фраз, он удалился.
Оставшись вдвоём, Лена и Котов некоторое время молча курили, бросая друг на друга ещё не вполне определившиеся взгляды. Репутация высокопоставленной девушки комсомолки разжигала в котовском воображении любопытство, смешанное с оттенком физического интереса. Он поглядывал на её обтягивающие джинсы и приталенную рубаху, подчёркивающие очень хорошую фигуру, и отчётливо ощущал, как физический интерес над всеми остальными.
Чтобы совсем не молчать, Дима время от времени задавал ненужные вопросы, а Лена, делая вид, что поглощена креплением к стене новых агитплакатов, рассеянно отвечала.
- Помоги, пожалуйста, - сказала она, оказавшись рядом с сидящим на стуле Котовым.
Дима встал и оказался лицом к лицу с Леной. Так близко, что слегка коснулся её груди и ощутил дыхание. Но Лена не отступила назад. Их взгляды встретились, все намёки и недоговорённости остались в прошлом. Дыхание её участилось, грудь приблизилась к нему вплотную. Дима обнял девушку за послушную талию, прижал к себе, и они слились в чувственном поцелуе, который перешёл в каскад страстных ласк, уже бессознательных, на уровне первой и самой сильной волны желания.
Но вот Дима ощутил, как руки Лены Чебриковой сомкнулись у него на поясе, расстегнули и вытянули из брючных петель конец ремня, расстегнулась пуговица ширинки и поехала вниз молния. Вельветовые джинсы упали на пол, а неуверенные, такие женственные пальчики уже плавно спускали с него трусы. Лена опустилась на колени, обняла его за бёдра...
С портрета хитро щурился Владимир Ильич, который, зачем-то подумал Дима, никогда не позволял себе ничего подобного.
_____________
- Дрыхнешь, Котяра?..
Дима поднял голову и осоловело уставился на стоявшего над ним Степанова. Тот держал в руке свёрнутую трубочкой местную газету. Похоже, Степанов только что треснул его этой газетой по голове. А что это за слово такое - Котяра? Ему и в голову не приходило, что можно так обратиться. Все тут начинают понемногу сходить с ума.
- Видал свою рожу? - Степанов развернул газету, и Котов действительно увидел на последней странице серию фотографий, где, среди прочих эпизодов финала и торжественного закрытия фестиваля, было и его лицо, снятое крупным планом. Из других членов ансамбля в кадр попали только локоть барабанщика и ухо Степанова.
Газетный оттиск был довольно поганого качества: у Димы был такой вид, как у найденного по весне утопленника. Совершенно непонятно - радоваться или огорчаться такому подарку...
- Жаль, что по-корейски, - сказал Степанов. - Интересно, про нас что-нибудь написано?
- У Сунь Ли спроси, она прочитает.
Котов сел на кровати и протёр глаза.
Сунь Ли была их переводчица, студентка института Международных отношений имени Патриса Лумумбы. Не дождавшись реакции заторможенного Степанова, он сам снял трубку гостиничного телефона и накрутил две цифры.
- Алло, Сунь? Здравствуй, дорогая! Из ансамбля "Обводный канал" беспокоят. Зайди к нам, пожалуйста, на минуточку... Да, в четырнадцатый. Ага, спасибо.
В ожидании переводчицы Степанов открыл новую банку сока из холодильника, а Дима, свернув трубочкой драгоценную газету, устроил охоту на мух. Он уже так возненавидел этих не дававших ему покоя насекомых, что каждое удачное попадание, вид прихлопнутой и корчившейся в собственных внутренностях мухи доставлял ему садистское удовлетворение.
Наконец в дверь осторожно постучались, и в комнату зашла миниатюрная и немного туповатая переводчица.
- Слава руководителю! - сказал Котов.
- Здравствуйте, мальчики, - ответила Сунь Ли, не поняв Котова или не расслышав.
- Прочитай пожалуйста, что тут про нас написано, - Котов расправил газету и протянул её переводчице.
Несколько минут девушка сосредоточенно читала заметку, потом подняла глаза и заговорила:
- Здеся оцень холосо написано. О том, что в ансамбле уцяствуют лутьсие комсомольцы своего района, отличники учёбы, боевой и политической подготовки. Занимаюца обсественной работой, готовятся вступать в ряды капээсэса. Ребята поют о дружбе, о любви к своей великой стране, о комсомоле и о преданности коммуниститиским идеалам. Так... В конце тут написано, что у себя дома вы будете всем рассказывать о великих достижениях насего корейского народа под руководством великого Вождя и Учителя, отца всех народов товарися Ким Ир Сена.
Сунь Ли радостно смотрела на Котова и Степанова.
- Холосо написано, правда?
Беззвучно шевеля губами, Степанов произнёс, по всей видимости, длинное матерное ругательство.
- Позалуйста повтори, я не поняла.
- Не надо, - отрезал Котов. - Холосо, холосо написано. Так ты говоришь... О любви к великому руководителю?
Сунь Ли стала с начала пересказывать содержание заметки. Котов и Степанов закурили.
- Ну хорошо, хорошо, иди, - Котов растянул губы в улыбке.
Перед тем как вернуть газету, Сунь Ли повернула её, чтобы взглянуть на передовицу, и вдруг улыбка слетела с её лица.
На передовице, как и положено, красовалось фото Великого Руководителя с приподнятой для приветствия рукой. Склонившись над газетой через плечо переводчицы, Дима увидел причину столь резкой перемены. Лицо Руководителя, данное крупным планом, его рука и крупно набранный текст - всё было испещрено грязно-красными пятнами раздавленных мух.
