Невероятные истории. Сборник рассказов и повестей - Носов Николай Николаевич (читаем книги онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Придумал игру. Говорит мне:
— Я буду сыночек, а ты мой папа.
— Давай, — говорю.
— Папа, давай поедем к дедушке Коле.
— Поедем, — соглашаюсь я.
Захотелось ему пить. Он побежал к Пете и говорит:
— Дедушка Коля, дай мне попить водички.
— Разве я дедушка? — удивился Петр. — Я — папа.
Игорь говорит:
— Сейчас ты — дедушка, а дедушка — папа. Это игра такая.
Петр купил Игорю диафильм про поросят, которые строили лодку.
Увидев поросенка, Игорь сказал:
— Голый зайчик.
— Разве это зайчик? — возразил Петр. — Посмотри как следует.
— Конечно, голый зайчик.
— Эх, ты! Да это же поросенок!
— А я и говорю: голый зайчик-поросенок.
Таня пришла на кухню. Видит, Игорь сидит за столом. В каждой руке у него по куску сахару. Таня спрашивает:
— Зачем тебе сахар? Ты будешь есть?
Он отвечает:
— Нет сахару.
— Как так — нет сахару? — удивляется Таня. — Есть! Вот видишь — полная сахарница.
— У нас нет сахару, дома, — объясняет Игорь.
— Ну, мама пойдет и купит.
— Маме некогда.
— Ну папа купит.
— А папа не хочет идти.
Таня взяла несколько кусков сахару, завернула в бумажку и положила в сумочку Лиды:
— Не беспокойся. Видишь, и у вас теперь будет дома сахар.
Купил ему кубики с азбукой. Показал букву «А» и спросил, где еще буква «А». Совершенно самостоятельно отыскал букву «А» на двух других кубиках.
Потом демонстрировал свои знания папе, маме, Тане. Пришлось поставить ему пятерочку в дневнике.
(Из детсадовского фольклора)
(Кричат тому, кто плачет.)
По телефону позвонил Петя и сказал, что со мной хочет поговорить Игорь.
Игорь тут же начал рассказывать по телефону, что был на даче, видел там кроликов, кормил их хлебом. Я никак не мог сообразить, почему он в феврале месяце вдруг на дачу попал. Игорь же тем временем рассказывает дальше, что на даче он видел дедушку Колю (это меня, значит). «Что же это? — думаю. — Он, видимо, не понимает, что со мной по телефону говорит».
Дальше Игорь рассказал, что с дедушкой Колей он ходил на пруд, мы пускали бумажные лодочки и бросали в них камнями. Потом он видел корову с рогами, большую, как лошадь…
Тут трубку взял Петя и объяснил, что Игорь рассказывает мне свой сон.
Интересно, что ему приснилось в точности то, что было на самом деле, но более полугода назад, прошлым летом. Мы с ним и лодки в пруду пускали, и камнями в них бросали, и корову на лугу видели.
Однако он, видимо, еще не отличает сновидения от действительности, путает их.
Играет с самолетами, с которых падают летчики и попадают в больницу.
Там он делает им «уколы», заботливо спрашивая:
— Больно?.. Не больно?..
Петя оставил нас с Игорем погулять на улице, а сам сел в машину и уехал. Отъезжая, он помахал Игорю рукой, но Игорь в это время отвлекся чем-то и не видел. Потом говорит:
— Помашу папе.
Стал махать ручкой, но Петр уже не оборачивался.
Игорь расстроился.
— Папа не помахал мне! — твердил он, и глаза его наполнялись слезами.
Успокоился лишь после того, как я объяснил, что папа махал ему, но он смотрел в другую сторону, а потом, когда Игорь стал махать, папа должен был смотреть вперед и рулить, чтоб на кого-нибудь не наехать.
Прочитал ему сказку «Кошкин дом». Прослушал с огромнейшим интересом до конца и спрашивает:
— Дедушка, а почему загорелся кошкин дом? Котята играли со спичками, да?
Повысился интерес к телевизору. Смотрел что-то военное, со взрывами и со стрельбой. Когда кончилось, сказал:
— Я, дедушка, люблю про войну смотреть.
Каждый раз, когда ему кажется, что идет передача про войну, бросает игру и бежит к телевизору. Если видит, что не про войну, спрашивает:
— Когда война будет? Почему нет про войну?
Однажды мылся в ванне, услышал какую-то бодрую музыку и закричал, стараясь выскочить из ванны:
— Война! Идем скорей телевизор смотреть.
В другой раз шла детская передача. Какой-то художник рассказывал что-то вроде сказки про дырки в сыре, который съели вороны. Художник при этом рисовал и ворон, и сыр, и дырки — все как полагается. Интересно, что Игорь досмотрел эту передачу только до половины, после чего сказал:
— Пойдем играть.
Из подобного рода передач он уже вырос, хотя ему еще и трех лет нет. В общем-то, он предпочитает что-нибудь реальное, из настоящей жизни.
Попал как-то к телевизору как раз в тот момент, когда Отелло душил Дездемону. Я всячески старался увести его от этой душераздирающей сцены, но он упорствовал в своем желании досмотреть до конца. Потом все же не выдержал, отошел и сказал:
— Нехороший дядька! Плохой дядька!
Ел как-то макароны. Ему попалась очень длинная макаронина.
Глядя на нее, сказал:
— У, какая здоровая! Как змея!
— Где ты видел змею? — спрашиваю.
— Это червяк такой.
Любит отыскивать разбросанные в разных местах монеты или лесные орешки.
Однажды играл с Таней, отыскивая орешки, и придумал.
— А теперь, — говорит, — пусть солдатик найдет орех.
Оловянный солдатик в руках Тани «пошел» куда-то совсем в противоположную сторону от лежащего на виду орешка. Заметив его ошибку, Игорь сказал:
— Не туда!
— Он заблудился, — сказала Таня. — Это ведь сложное дело — найти орех. Это Игорек может…
— А не какой-нибудь глупый солдатик, — добавил Игорь.
Играли в прятки. Игорь неумело спрятался, и я его сразу нашел. Как он обиделся на меня! Злой, глядит исподлобья:
— Ты зачем меня сразу нашел?!
Игорь играл с Тамарой на полу. Вошла Таня. Игорь кричит:
— Ну, куда ты идешь? Тут море!
— Ну и что ж, что море?
— Утонуть можно!
Отмерил шагами:
— Вот тут море. Тут берег. Стой тут.
(Из детсадовского фольклора)
Играл с Игорем в солдатики. Игорь попросил, чтоб я дал ему одного из моих конных солдатиков. Я дал.
— Тебе не жалко? — спрашивает.
— Нет, нет, не жалко, — успокоил я его.
Стали с ним рисовать. Изрисовал цветными полосами и какими-то загогулинами весь лист.
— Дай еще. (Бумаги.)
Я дал лист бумаги.
— Бумаги не жалко? — спрашивает.
— Нет, нет! Рисуй.
Каждый раз, как только он измажет краской бумагу, я даю ему новый листок, а он неизменно задает все тот же вопрос:
— Бумаги не жалко?
«Что это, — думаю, — на него эта „жалость“ напала?»
Оказалось, что он дома рисовал. Нарисует на целом листе какую-нибудь огромную каракулю и берет новый лист. А Лида сказала:
