Игра, или Невероятные приключения Пети Огонькова на Земле и на Марсе - Карлов Борис (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
Выдержав паузу, Котов ответил небрежно и рассеянно:
— Нет, я не женат.
— Вот видите, а я замужем.
Котов давно уже не пытался искать логики, а иногда и здравого смысла в поведении женщин; тут следовало бросать весла и ждать, как все сложится само собой.
— Между прочим, меня зовут Альбина, — дама протянула руку.
— Дмитрий, — Котов легонько пожал пальчики и колечки. Замужество Альбины все значительно упрощало.
— Хотите выпьем за знакомство? — предложила она, озорно улыбаясь.
Глядя в глаза женщины по возможности тускло и невыразительно, Котов протянул свой бокал. Когда-то ему приходилось трещать без умолку, чтобы познакомиться с девчонкой, заболтать ее и подбить на свидание. Теперь сорокалетние львицы решительно брали инициативу в свои руки, стоило ему только обозначить первый шаг навстречу. Дальше и до самого конца они буквально все делали за него.
6
Хорошенько рассмотрев Котова в ресторане и расспросив бармена, мужчина с неприятным лицом сел в машину и поехал в Озерки. Припарковавшись неподалеку от котовской парадной, он погасил огни и стал ждать.
Чтобы скоротать минуты, а затем и часы ожидания, он выходил из машины и прогуливался вдоль дома разминая ноги. Район, к сожалению, оказался не очень спокойным: Бек то и дело вступал в перебранку с владельцами собак, а один раз подвыпившая компания малолеток отобрала у него сигареты. Он мог бы перестрелять этих сопляков как пустые бутылки в тире, но теперь, во время работы, был вынужден, скрежеща зубами, терпеть обиды.
Наступило утро, жители района потянулись к станции метро, а Котова все еще не было. В девять часов Бек позвонил в ресторан и спросил, закончил ли работу оркестр. Уборщица сказала ему что-то нецензурное и бросала трубку. Бек перезвонил и решительно потребовал кого-нибудь из начальства. Подошел заспанный барабанщик оркестра и, приняв собеседника за заказчика, объяснил, что сегодня они уже заняты. Осторожно выведав, где и в какое время будут похороны, Бек откинулся на сидение пару часов подремать.
В двенадцать он был на кладбище и долго стоял, пристроившись позади к группе сослуживцев усопшего, дожидаясь, когда закончится торжественная часть с произнесением речей. Еще в ресторане он приметил, что Котов пользуется точно такой дешевой зажигалкой, какую дал ему шеф. Попросить прикурить и подменить зажигалку казалось ему делом несложным.
Но едва только речи закончились, и он уже подобрался вплотную к музыкантам, внезапно хлынул проливной дождь, и оркестр позорно бежал с места погребения.
Промокший насквозь Бек прибежал к своей машине, намереваясь вернуться к котовскому дому, но забуксовал и был вынужден толкать ее, стоя по колено в кладбищенской грязи.
Только поздно вечером ему снова удалось засечь объект. Разыскав Дворец культуры на окраине и банкетный зал, Бек топтался под окнами, пока мероприятие не закончилось.
Но тут снова возникла непредвиденная трудность: вместе с Котовым в такси уселась какая-то женщина, что совершенно не укладывалось в схему. Надеясь, что лабух только подвезет ее, а сам после этого поедет домой, Бек следовал за машиной такси до самых Озерков, где смог убедиться, что эта парочка не намерена сегодня расставаться. Подвыпившая дама, держась за локоть своего спутника, зацокала вместе с ним в парадную.
Скрежеща зубами, Бек снова припарковался неподалеку, погасил огни и стал ждать.
Весь этот день Петя Огоньков промучился, снова пытаясь накрутить все нужные цифры на диске хозяйского телефона. В конце концов он решил открыться во всем хозяину квартиры, если тот придет домой не слишком пьяный.
Хозяин появился только поздней ночью, здорово навеселе, да еще не один, а с какой-то женщиной. Вконец расстроенный, Петя залез в сервант и начал сердито наблюдать за происходящим через стекло.
— Какая у вас тут… богемная обстановка, — сказала дама, оглядывая комнату, заставленную пустыми бутылками.
— Жизнь артиста, — Котов достал из серванта два фужера, едва не смахнув Петю рукавом, — это не только внешний блеск и мишура. — Котов налил в бокалы вина, и они с гостьей чокнулись. — Это мучительный творческий поиск, нередко сопряженный с неустроенностью быта и одиночеством.
— Да, да, — согласилась дама, присаживаясь на кровать рядом, — я вижу, быт у вас не очень устроен. Но ведь это не главное. Знаете, у моего мужа, можно сказать, миллионы. А самого главного… вот этого самого… творческого поиска и неустроенности… он этого лишен. Но знаете, что самое главное?.. Чтобы вы не страдали от одиночества.
Они взглянули друг другу в глаза и осушили налитые до краев бокалы до дна.
— Он думает, — продолжала дама, очевидно имея ввиду своего мужа, — что если эта размалеванная малолетняя шлюшка (его новая секретарша, вы меня понимаете?..), на которую он тратит черт знает сколько денег, если она делает ему… все удовольствия прямо в кабинете. Как по вашему, в таком случае на жену можно совсем не обращать внимания?
— Он просто ничтожество.
— Нет, не говорите так, он все-таки много для меня сделал.
— Осторожно, я наливаю. Все равно, он вас не достоин.
— Это другое дело. Конечно, он не достоин.
Хозяин и гостья снова выпили фужеры до дна.
— А я? — многозначительно сказал Котов.
— Что — вы?
— Я — достоин?
— Вы?.. Вы — достойны.
Хозяин вдруг повалил гостью спиной на кровать, и они стали целоваться.
Увидев такое, Петя вздрогнул, дернулся, залез в чашку, высунулся, посмотрел, сел на дно и зажмурил глаза. От волнения у него перехватило дыхание и вспотели ладошки. Ему было любопытно и страшно одновременно. Он знал, конечно, о тех секретных и очень неприличных отношениях, в которые вступают взрослые люди, и которые для детей под смертельным запретом… Но чтобы видеть такое собственными глазами, это просто не укладывалось в его голове. Конечно, он много читал и много видел в кино, однако наяву ЭТО, как ему казалось, не должно существовать так явно и так бесцеремонно. Нужны были какие-то ухаживания, разговоры, вздохи и прикосновения; бессонные ночи, муки ревности, разрывы и примирения; цветы, подарки, знакомство с родителями, предложение руки и сердца наконец… Такое же беспардонное поведение в самом начале полностью переворачивало представления Пети об окружающем мире. Ему ужасно захотелось посмотреть как ЭТО бывает на самом деле, но в то же время ему было совестно подглядывать. Ведь эти двое, какими бы они ни были, не знали о том, что в комнате есть еще третий…
И этот последний довод взял верх над любопытством. Петя опустил голову, зажал уши ладонями и зажмурился. Теперь одно только сердце сумасшедшим набатом стучало у него в висках.
Время шло, и постепенно волнение сменилось усталостью. Петя заснул, положив руки на колени и уронив на них голову.
