Книжная лавка близ площади Этуаль(изд.1966) - Кальма Н. (читать книги бесплатно полные версии .txt) 📗
— Надо отпечатать как можно больше экземпляров, — сказала она. Здесь написано о победе у Харькова и вообще о продвижении русских. Когда сделаете, сами же их и развезете. На этот раз вам дается район возле университета и вокзала Монпарнас.
— Ого, далеконько придется топать! — подал голос Павел. — Велосипед с собой не возьмешь, тем более что мы будем втроем.
— Гюстав строго-настрого приказал, чтоб не было никаких "адских машин", иначе наверняка засыплетесь, — продолжала Николь. — Есть сведения, что за всеми высокими зданиями, крышами и дворами полиция установила постоянную слежку. Вы таки устроили в Париже недурную шумиху! — Она смеющимися глазами посмотрела на Даню. — Зато теперь, дорогие изобретатели, вам придется вернуться к дедовскому способу. Банка с клейстером и кисть — вот ваши орудия, — насмешливо добавила она и тут же пожалела о своей насмешливости: увидела, как понурился Даня.
— Орудия каменного века, вот что ты нам рекомендуешь, — попробовал он отшутиться.
Однако ему было совсем не весело. Опять листовки, а настоящее дело когда же? Ведь Сергей обещал, что их позовут!
Николь тронула Даню за рукав — она как будто читала его мысли.
— Потерпи немного… Скоро все мы примемся за другое…
Даня нетерпеливо дернул плечом: утешает, как маленького! Павел тоже злился, рывком забрал восковки, кинул:
— Идем, Данька, будем опять вертеть нашу кофейную мельницу.
И все-таки листовки были отпечатаны, и на следующую ночь три тени бесшумно выскользнули из сельской лавочки в Виль-дю-Буа. Ночь была тихая, теплая, беззвездная. Им предстояло прошагать много километров сначала по предместью, потом по безлюдному в этот час шоссе и затем по Парижу. Первым, как всегда, шел Андре. При нем не было ни бумаг, ни документов ничего компрометирующего. Андре был дозорным, разведчиком. Условились: если заметит что-нибудь подозрительное, он тотчас останавливается, зажигает спичку и делает вид, что закуривает. Позади, метрах в тридцати, шагал Даня. Этот нес банку с клейстером и кисть. Последним двигался Павел с пачкой листовок под мышкой.
Тройка благополучно миновала Виль-дю-Буа, тихий спящий поселок, пустынное шоссе и вступила в город. Здесь надо было соблюдать особую осторожность — по парижским улицам то и дело ходили патрули. Но тройке везло. Квартал. Еще квартал. Еще. Вот уже и университетский район и вокзал Монпарнас. Андре беспечно шагает впереди. За ним Даня, который на ходу делает мазок кистью на стене или на какой-нибудь двери, а Павел, тоже на ходу, уже привычным движением пришлепывает листовку к мазку.
Но вот тройка расклеила весь свой запас листовок. Наутро студенты и пассажиры вокзала увидят сообщение о новой победе советских войск. Андре негромко свистнул: "Кончили. Возвращаемся домой". Но как раз в это мгновение из-за угла улицы Бургонь прямехонько на тройку вывернулись три велосипедиста. Полицейские. Андре даже не успел вытащить сигарету. "Коровы на колесах", как их звали, были уже перед ним. Однако мальчишка — слишком мелкая добыча. Их внимание сразу привлек Даня.
— Проверка. Ваши документы.
Кровь бросилась Дане в лицо. Непроизвольным жестом он размахнулся, швырнул в голову ближайшему полицейскому банку с клейстером и липкой кистью изо всей силы мазнул его по лицу. Мгновенно ослепший, задыхающийся полицейский протянул руку, чтоб схватить Даню, но тот ловко увернулся и бросился бежать по улице, идущей к Сене.
— Держи! — закричал отчаянным голосом полицейский.
Второй ажан рывком кинул свой велосипед на Павла, чтобы сбить его с ног, выхватил пистолет:
— Ага, от меня ты не уйдешь, негодяй!
Но Павел успел отскочить в сторону и тоже кинулся бежать. Он еще видел, как полицейский перепрыгнул через упавший велосипед, зацепился за него и на секунду задержался. Этой секунды было достаточно, чтобы вся тройка бесследно растворилась в темноте. Третий полицейский, как видно, не решился их преследовать.
В доме Келлеров в эту ночь никто не ложился. Не вернулись с "операции" Андре и оба русских. Когда рассвело, Келлер-старший решительно направился к двери.
— Поеду предупредить товарищей. Конечно, их забрали. Если придут за мной, скажите, что я уехал за товаром в город. А я, прежде чем вернуться, подошлю кого-нибудь проверить обстановку. Впрочем, я в наших парнях уверен: они не проговорятся.
Фабьен и Арлетт, обе бледные, взволнованные, молча помогали отцу собираться. В ту минуту, когда Жан-Пьер уже выводил из дверей лавки свой велосипед, раздался условный стук.
— Они! — вскрикнула Арлетт.
Это был один Андре, весь заляпанный известкой, бледный и растерянный. Келлеры бросились к нему:
— Наконец-то! Что случилось?! Куда вы все пропали?!
— Наши вернулись? — вместо ответа спросил Андре и, узнав, что нет ни Дани, ни Павла, встревоженно сказал: — Но я сам видел, как они оба удрали от "коров". Где же они? Неужто еще раз наткнулись на патруль, попались?!
Он рассказал о ночном приключении.
— Какой же несдержанный этот Дени! — покачал головой отец. — Ведь он мог всех подвести… Показал бы свой документ, все и обошлось бы.
— А про банку с клеем и кисть ты забыл? — вступился за друга Андре. Как, по-твоему, он стал бы объяснять полицейским свою прогулку по Парижу ночью с клейстером? Да стоило "коровам" свернуть за угол, они тотчас увидели бы нашу работу!
— Ты проверил, нет за тобой слежки? — спросил отец. — Вдруг привел за собой хвост?
— Ну, папа, ты меня совсем за маленького считаешь! — обиделся Андре. — Я потому и провел ночь в каком-то подъезде, чтобы уж совсем было безопасно. И разве я вернулся бы сюда, если бы заметил слежку?
— Но где же ты все-таки пропадал? — настаивал отец. — Должен же я рассказать обо всем товарищам…
— Почем я знаю! — отмахнулся Андре. — Забился в какой-то темный подъезд. Кажется, это было где-то около Шерш-Миди. Все время ждал, что вот-вот выползет из своей конурки консьержка или кто-нибудь из жильцов, заинтересуется, зачем и как я туда попал…
— Но ты все-таки выспался? — наивно спросила Арлетт.
Андре присвистнул.
— Еще бы! Спал, как заяц, за которым гонятся собаки. — Он нахмурился. — Но где же, черт возьми, Дени и Поль? Просто не верится, что их сцапали. Не такие это парни.
— Я все-таки поеду, предупрежу наших. — Жан-Пьер снова взялся за велосипед. — Это вам не шутки.
Андре остановил его:
— Погодим еще немного, папа. Скажем, до восьми утра. Сейчас шесть. Назначим контрольный срок два часа — согласен?
— Правда, Жан-Пьер, подожди, — вмешалась Фабьен. — Я тоже уверена, что они придут.
И, как бы в ответ на ее слова, снова раздался условный стук, и в дверях появился Даня.
— Браво! Нашелся! — завопила Арлетт и повисла на шее у Дани. — Я была уверена, что они удрали!
Даня, смеясь, обнял девочку.
— Тише ты, сестричка, всех соседей подымешь!
В противоположность Андре, Даня выглядел совершенно бодрым и свежим.
— Ба, ты, кажется, отлично провел ночь? В каком отеле? — немного досадливо осведомился Андре.
— Занимал номер люкс на Марсовом поле, — в тон ему отвечал Даня. Ванна, телефон, радио — все удобства…
— Ну, а если по-серьезному? — спросил Жан-Пьер.
— По-серьезному — схоронился за кустами на Марсовом поле, прямо за спиной постового полицейского. Так и проторчал там всю ночь, согнутый в три погибели.
Жан-Пьер крякнул:
— Ну и парень! Не знаю, пробирать тебя со всей строгостью или хвалить. Неизвестно, как еще посмотрят на все это наши. Тут Андре такое нарассказал о твоем подвиге! Как ты залепил клейстером всю морду "корове". Ведь это могло очень плохо кончиться. И не только для тебя!
— Сам не знаю, как это у меня вышло, — виноватым тоном сказал Даня. Уж очень поганая была рожа с пистолетом! Я себя не помнил от злости.
— Чего ты извиняешься! — завопил вдруг Андре. — Тебе орден надо дать, а ты извиняешься! У, был бы я командиром, я непременно наградил бы тебя.
