Борьба незримая (Книга 2) - Чудинова Елена В. (серия книг txt) 📗
- Момент! - Молодой человек торопливо вскочил. - Арестованного вывести?
- Боишься, что на свободе разболтает? - Оба собеседника рассмеялись. - Без тебя разберусь. Это, что ли, конвой вызывать?
- Да-да! - Дверь захлопнулась. По крайней мере сейчас прекратятся режущие по нервам звуки человеческого голоса. Особенно такого голоса... Какой-то живой символ победно шагающего хама, не способного даже постичь, что он уничтожает на своем пути... А какая-то новая боль.,.. Раньше надо было анатомию изучать, прапорщик. Прапорщик... Прапор... Сине-пурпуровый прапор Альмансора... Женька... Альмансор... Дачное прозвище... Брат мой, мы волею судеб служим разным знаменам. Нет, Женька, такое бывает только в романах... Опомнитесь, прапорщик, а ведь это бред... Сейчас... сейчас... Только немножко моря...
- Ржевский! - Энергичное прикосновение опущенной на плечо руки заставило Сережу дернуться: в глаза ему смотрели серо-голубые, очень спокойные глаза анархиста. - Руки-ноги целы?
- Я Вас не понимаю.
- Соображай быстрее, секунды на счету! Поведут с допроса - третье окно слева по коридору, на подоконник и вниз, секунда - пока обалдеют, секунда - пока целятся. Хватит силы вскочить? Тогда я остаюсь беседовать с Петерсом, нет - придется сложнее... Ну, вскочишь?
- Я предпочитаю остаться тут.
- Жаль приятной компании?
- Согласитесь... значительно правдоподобнее предположить, - с трудом выговаривая слова, негромко ответил Сережа, - что этот побег... инсценирован.
- Черт, нашел время и место. - Лицо неожиданного избавителя, ничуть не изменившееся в чертах, но неузнаваемое в новом, стремительно собранном выражении, залилось краской гнева. - Силой прикажете Вас умыкать, как юную деву из отеческого замка? - Рука на плече стиснула его и встряхнула с такой отдавшейся во всем ноющем теле силой и злостью, словно именно в это было вложено стремление выбить Сережино сопротивление. - Je suis Votre superieur hierarchique, nom de chien, faites ce qu'on Vous dit5.
Даже ни безупречная чистота носового звука, уже умирающего на улицах Парижа, вынудила Сережу поверить в это неожиданное превращение. Его взгляд, случайно скользнувший по другой руке все еще сомнительного избавителя, невольно задержался на простом, ничем не примечательном золотом кольце. По краю кольца шел узкий стальной ободок. Это был памятный знак выпускника Пажеского корпуса. Кольцо могло быть снято анархистом с кого угодно. Нет, видно, что оно вросло в палец... Эта разработанная за годы тяжелых военных условий сильная рука еще позволяла своей формой угадать изящную руку шестнадцатилетнего юноши. Человек этот действительно был выпускником корпуса. Мысль сбилась куда-то в сторону - совсем недавно довелось видеть такое же... У кого... Нет, постойте, прапорщик, вот он, найденный конец мысли...
- Vous m'avez convaicu que Vous menez un jeu. Mais qui bat les cartes6?
- Черт, вот ведь свалился на мою голову! - Незнакомец неожиданно широко улыбнулся. - Путай ты "генералов с кардиналами" сколько влезет, но изволь уж как-нибудь отличать белое от красного!
Господи, так вот же на ком последний раз виделось такое кольцо! Перед Сережей на долю мгновения возникло лицо всегда щеголевато-подтянутого штабс-капитана Задонского - личного адъютанта Николая Николаевича, холодная линия его руки с точно таким же кольцом, отводящей шторку с задернутой карты. "Гатчина, Ваше Высокопревосходительство".
- Задонский! Это только он мог разболтать! - Сережа, чуть запрокинув голову, негромко засмеялся по-настоящему веселым смехом, до жути неуместно прозвучавшим в стенах "предбанника".
- И, кстати, au cours du jeu7. Так-то лучше. Ну?
- Я в состоянии.
- Et bien8, - сквозь зубы процедил незнакомец. Сережу поразила происшедшая на его глазах метаморфоза: шокировавшая его животная мощь приблатненного парня в мгновение ока обернулась породистой, пока еще легкой грузностью Екатерининского вельможи - жизнелюба и наглеца - в глаза смерти. - Тогда и мне засиживаться тут незачем - и так полдня глаза мозолю. Третье окно! - Незнакомец одним бесшумным прыжком отскочил от Сережи: в "предбанник" вошел Петерс.
- Товарищ Ян?
- Он самый.
- От анархистской фракции. - Незнакомец обменялся с зампредом крепким рукопожатием. - Приветы из Москвы. Документики мои - вот, а звать меня можешь попросту Графом, как свои кличут.
- Как там дела идут?
- С кем сравнить. В отличие от вас драпать покуда не собираемся - и то хлеб. Ладно, о деле... В курсе уже?
- Вроде нет.
- Ладно, сейчас введу, только узнаю схожу, утрясли ли с общежитием. Кстати, не до допросов. - Незнакомец кивнул из кабинета на Сережу. - Я по-быстрому!
Дверь хлопнула. Сережа услышал, как Петерс, неторопливо переложив что-то на столе, нажал тугую кнопку вызова. Минуты две - до того, как по коридору издали зазвучат шаги конвойных; еще раньше этот Пажеского закала анархист выйдет из здания. Чуть замешкаешься, поднимаясь... Господи, неужели я так хочу жить?!
- Увести!
Сережа, силясь унять заколотившую нервную дрожь, переступил порог кабинета.
Первое окно... второе окно... на третьем пили вчера чай те две девушки... как раз на нем.
Один рывок... Все тело должно уйти сейчас в этот рывок... Сейчас... нет... еще на шаг ближе...
Сейчас!
Окно рассыпалось стеклянным дождем.
Последнее, что успел ощутить Сережа, были мягко спружинившие картонные коробки, которыми был набит кузов срывающегося с места грузовичка.
9
Что это за место? Тусклый пустырь. Серая, серая даль...
Земли не видно под обломками кирпичей, обгорелыми досками, ржавым железом.
Кто этот ребенок? Девочка лет трех... Она крепко вцепилась в пальцы и тянет за собой, легко переступая с обломка доски на кирпич, с кирпича на погнутую трубу. Остов одноэтажного дома невдалеке. Нет одной, наискось рухнувшей стены. В проеме окон видно свинцовое небо.
Я не хочу идти за ней, она не понимает, что наш приход сюда кого-то тревожит.
Но девочка тянет вперед... Ей что-то нужно? Да и кого мы можем потревожить здесь, на этой бесконечной свалке?
Да, это свалка. Жестянки, пружинная ржавая рама кровати, чуть подальше - какая-то падаль со свалявшейся серой шерстью. Собака, уже наполовину истлевшая. Еще несколько шагов в глубь пустыря... Жалобный слабый писк откуда-то снизу. Кто там? Надо приподнять эту доску. Девочка пытается помочь.
