Заклятье красных свечей - Щербинин Дмитрий Владимирович (читать полные книги онлайн бесплатно TXT) 📗
— Вернёмся, вернёмся, — неопределённо ответил Миша.
— Поворачиваем сейчас же, тогда, может быть, ещё найдём выход.
— Нет, ни в коем случае. Я знаю, что мы уже почти дошли.
— Дошли докуда?
— По своему ночному видению я примерно помню размеры этой залы. И мы уже почти дошли до галереи. Вот мы пройдём по галерее, и тогда окажемся ещё в одной зале. Ночью я не успел добраться туда, потому что ты меня вернула. Но я знаю, что именно там найдём мы решение всех тайн…
— Не надо, я прошу тебя.
— Ты просто трусишь.
— Да, мне страшно. А тебе, разве нет? Разве ты не чувствуешь, что кто-то наблюдает за нами?
Миша действительно всё это время чувствовал леденящий, нечеловеческий взгляд. И ему действительно было очень-очень страшно. И ещё он понял, что не вполне руководит своими действиями. Смутно понимал он, что не следует идти в этот мрак, а также то, что тёмная воля неведомого верховодит им.
— Пойдём же назад. Я очень прошу тебя, — взмолилась Таня.
Миша сильно прикусил нижнюю губу. Он отчаянно боролся с волей того неведомого и злого, что окружало их.
А Таня прошептала:
— Какая здесь тишина… ни единого звука…
И тогда Миша понял, что такое мертвенная тишина. Ни единого шороха, вообще — ничего. Эта тишина давила на нервы.
И когда некий шорох пронёсся в воздухе, то вздрогнула Таня, а Миша даже вскрикнул. А потом он с силой потянул её дальше, упрямо приговаривая:
— Теперь уже недолго осталось…
И действительно: вскоре они дошли до противоположной стены. Возле стены вздымались колонны из чёрного камня. Из колонн выпирали искажённые смертными муками, и от того жуткие лики.
— Смотри: раскрывается… — прошептала Таня.
Миша направил луч фонаря туда, куда указывала она, и увидел, что в стене совершенно бесшумно раскрываются створки.
— Так, за этими створками начинается галерея… — сказал он. — Пойдём туда…
— Миша, ну опомнись же! — взмолилась Таня. — Если бы здесь никого не было, то можно было бы исследовать. Это было бы страшно, но безопасно. Но ты видишь: здесь всё движется, всё завлекает нас. Здесь есть что-то. Бежим отсюда, бежим…
И тут чей-то наполненный болью и ужасом голос простонал:
— Бегите отсюда… наверное, уже поздно, но всё равно бегите… Нет таких слов, чтобы описать, что ждёт вас…
Они обернулись на этот голос, и увидели, что один выпирающий из колонны лик теперь шевелится. Ни на мгновенье не оставляло его выражение смертной муки. Но теперь из глубин его поднималось тусклое золотистое сияние.
— Кто ты? — дрожащим голосом спросил Миша.
— А-а… — застонал лик. — Бегите… бегите. Оно приближается…
— Как мы можем помочь тебе? — спросила Таня.
Но лик уже ничего не мог ответить, а только стонал. Между тем исходящее от него золотистое сияние усиливалось, и постепенно распространялось по колонне. Теперь и иные составляющие колонну лики начинали шевелиться, и тоже стенали. Но вот начала расползаться по колонне чернота. Эта чернота наплывала снизу, она клокотала, она один за другим поглощала лики, так что вновь они становились каменными, холодными.
— Бежим отсюда! — выкрикнула Таня, и из всех сил потащила Мишу назад — туда, где, по её мнению, был выход в дом.
Миша не сопротивлялся, он просто передвигал ноги. И вдруг тот мощный луч света, который выбивался из фонаря, затрепетал, словно сердце умирающего.
— Нет, не может быть, — молвила Таня. — Ведь фонарь был совершенно новым, и батарейки были новыми…
Миша взмахнул фонарём, и тут свет окончательно потух. Мальчик начал усиленно трясти фонарём. Много раз нажимал он на кнопку включения, но свет так и не появился…
Теперь их окружала полная, совершенно непроницаемая чернота. Даже поднесённой к лицу руки не было видно.
И хотя Миша держал Таню за руку, он спросил:
— Ты здесь?
— Да, — ответила она. — Главное, не выпускай меня.
— Не волнуйся, не выпущу, — отозвался Миша.
И вот они пошли во мраке. Напряжение нарастало. Они чувствовали, что рядом находится нечто, и это нечто наблюдает за ними, и может наброситься на них.
Холодный пот покрывал Мишино тело. Он выдохнул:
— Сколько мы уже прошагали?..
— Мы уже должны были вернуться в дом, а я по-прежнему ничего не вижу, — отозвалась Таня.
— Похоже, что мы заблудились, — простонал Миша.
— Давай считать шаги, — предложила девушка.
Они вслух начали считать шаги. Когда насчитали сотню, Миша споткнулся, и не удержался на ногах. Мишины руки стали влажными от пота, и поэтому Танина ладонь выскользнула из его ладони. Он повалился на пол, и сильно ударился лбом. Ему показалось, что на мгновенье он потерял сознание. Но вот сознание вернулось, он вскочил на ноги, и закричал громко, зовя сестру по имени.
Таня не ответила, зато издали донёсся скрежещущий хохот…
И тут ужас больший, чем когда-либо до этого захлестнул мальчика. Только теперь он понял, что, если бы раньше поблизости не было сестры, он давно бы уже сошёл с ума в этом жутком мраке. А теперь он действительно остался один, и чувствовал, как завладевает им паника. Он понимал, что ещё немного, и он просто побежит, оглашая своими воплями окружающую его могильную тишину.
И он зашептал: «Так, тихо. Главное, без паники… Просто надо всё обдумать, и тогда станет ясным, куда идти…» Некоторое время он простоял в угольной черноте. Но, как ни старался, никак не мог он успокоиться. И только возрастало напряжение.
А потом он услышал мученический стон. Позвал слабым голосом:
— Таня, это ты?.. Отзовись, пожалуйста…
И вновь раздался стон. А затем что-то заскрежетало, ударило резко. И раздались стремительно удаляющиеся шаги.
— Таня! Таня! — закричал Миша, и, не помня себя, бросился за этими шагами.
Как он ни старался бежать, но никак не мог настичь того, кто убегал от него. А потом он опять споткнулся. Кубарем прокатился по ребристому, каменному полу. Вот он поднялся. Прислушался. И вновь мертвенная тишина нахлынула на него. Тогда Миша тихонько пошевелил губами, прошептал:
— Таня, где же ты?
И опять-таки никакого ответа не получил Миша. Он сделал шаг в сторону, и уткнулся в стену. Сделал несколько шагов в другую сторону, и опять-таки напоролся на стену.
И тогда понял Миша, что попал в ту самую галерею, которая вела в последнюю залу. В ту залу, где его поджидало нечто. Но теперь тайна внушала ужас. Он понимал, что ни в коем случае нельзя к этой зале приближаться. Там ждёт нечто более страшное, чем смерть. Вот только не помнил Миша, в какую сторону ему надо возвращаться.
Но всё же надо было двигаться. И он пошёл, ведя рукой по шершавой, рассечённой многочисленными трещинами стене. Вдруг его рука попала в некую ветхую материю. Он повёл рукой дальше, и тут наткнулся на череп. Этот череп зашевелился, а потом холодная рука скелета обхватила его запястье.
Раздался голос, в котором Миша узнал голос своей вчерашней призрачной провожатой:
— Наконец ты вернулся, — говорила она. — Теперь пойдём скорее…
И тут засветились контуры этой девушки. Это был совсем слабый, синеватый свет, но всё же Миша так привык к черноте, что глаза его заболели, и он вынужден был сощуриться. А провожатая уже тащила его за собой.
— Скорее-скорее, — приговаривала она.
Наконец Мишины глаза привыкли к исходящему от призрака свету, и он увидел, что под призрачной девичьей оболочкой сокрыты отвратительные истлевшие кости. А под приветливым, улыбчивым ликом увидел он клыкастую морду злобно ухмыляющегося монстра.
Он начал вырываться, но чудовищная провожатая крепко держала его, и тащила за собой. И с каждым шагом усиливалась вонь. Мише казалось, что он приближались к могиле, в которой гнило изувеченное тело.
И вот Миша рванулся с такой силой, что оторвал руку у скелета-провожатой. Мальчик сморщился от отвращения, попытался отшвырнуть эту истлевшую костяшку, но она накрепко вцепилась в его запястье и разодрала кожу. По Мишиной руке потекла кровь, а оторванная рука продолжала терзать его.
