Книжная лавка близ площади Этуаль. Сироты квартала Бельвилль - Кальма Н. (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
Анриетт вздохнула с сожалением:
— Не могу, дети. Ведь русского языка я не знаю. Затрудняюсь, что вам посоветовать... Погодите, может, будет случай, подскажет...
И действительно, такой случай явился Вернее, не случай, а человек. Француз, побывавший в Советском Союзе. Вот это было событие! В этот день ребята забросили все дела, все занятия и даже их корова Белянка ревела в хлеву недоеная — все сбежались на большой луг перед домом смотреть на этого француза, расспрашивать его: шутка ли, человек побывал в Советском Союзе!
А республиканцев интересовало все: бывал ли он в советских школах, познакомился ли с советскими школьниками, как у них там учатся, как развлекаются?
Француз начал с того, что широко развел руками, указал на снежные горы кругом, на альпийские цветущие луга.
— Друзья мои, вы живете в райском месте,— сказал он.— Какие у вас тут горы, какие хрустальные реки, какой аромат над лугами!.. А я был в Советском Союзе тоже в удивительном лагере на берегу Черного моря. Это тоже райское место. День и ночь синие волны бьют в золотой берег. Там у ребят есть свой катер, на котором они плавают по морю. Вечерами они зажигают у подножия скал большой костер, поют свои лагерные песни, танцуют, читают стихи.
— Как называется этот лагерь? — закричали ребята.— Скажите нам, и мы назовем так же свою республику!
— Как называется... как называется...— Приезжий потер лоб, припоминая.— Он называется... Торжок!
(Он перепутал Артек и Торжок, может быть, на его слух это были похожие названия.)
— Браво! — дружно закричали ребята.— Теперь у нас есть название: Торжок! И все мы — торжкисты, и наш папа Анри отныне будет называться папа-Торжок, сокращенно: Патош!
И прошло много-много лет; ребята из Мулен Вьё давно знают об ошибке, даже переписываются с Артеком, но у Патоша осталось его прозвище, а у интерната Жюльенов— название Торжок: ведь для ребят важно, что это русское, советское название. И все решили: пусть остается Торжок.
Теперь Торжок разросся — у Жюльенов есть еще одна ребячья республика в Оверни.
Много поколений воспитали Жюльены. «Марка» их Торжка ценилась высоко — воспитанников Жюльенов охотно брали на работу, знали, что получают старательных, умелых, добросовестных и знающих служащих. Зато хозяева побогаче и покрупнее говорили опасливо: «Да, работники, разумеется, отличные, но это ведь выкормыши коммунистов, и сами, наверное, тоже смутьяны с разными там идеями равенства, справедливости — словом, того и гляди, затеют забастовку или начнут подбивать рабочих на разные протесты... Нет, нет, пусть работники будут похуже, да зато не коммунисты из этого жюльеновского гнезда». Ни Патош, ни Анриетт никогда ничего не пропагандировали, не навязывали ребятам свое видение мира, свои идеи. Но как-то так всегда получалось, что вырастали молодые люди, думающие о судьбах народов, страстные противники всякого насилия, всякой жестокости и воители за правду и счастье всех угнетенных.
А я люблю еще тех Жюльенов, которые вносят в жизнь веселость, шум, зверский темперамент Патоша и юмор Анриетт — все то, что скрашивает жизнь всем, кто их окружает.
Корасон, которого они усыновили, женился тоже на воспитаннице Торжка — сербской девочке Дэдэ. Оба они стали верными помощниками своих названых родителей. К великой печали, Корасон и Дэдэ погибли в автомобильной катастрофе, оставив Жюльенам своего семилетнего сына Рири. Вот об этом внуке Анри и Анриетт Жюльен...
Продолжаю уже поздно ночью.
Они ворвались ко мне, даже не предупредив, уже в полной темноте. Обычно очень бледная Жаклин Мерак покрылась красными пятнами, а Рири, Рири такой всегда ироничный, невозмутимый, видимо, не помнил себя и, едва войдя, схватил меня за обе руки, да так и не отпускал.
— Дядя Андре, вы должны помочь! Вы должны придумать! Я вас знаю, вы всегда что-нибудь дельное придумываете! Вы ей уже раз помогли, помогите и теперь...
Жаклин подхватила:
— Андре, вы непременно должны вмешаться, иначе девочка погибнет. Человек с вашим весом и положением...
Я растерялся: кому помогать, кто эта девочка, которая без меня погибнет. Что все это значит?
С трудом добился от этих двоих связного рассказа. Речь шла о той же телевизионной передаче, вернее, о содержании передачи. Оказалось, главным действующим лицом всего этого дела с похищением малютки — дочери Круабо-на — была рыженькая девочка, приемыш Сими Назер.
Ги и его приятель Жюль только придумали и разработали план похищения, а главной наводчицей и исполнительницей была Клоди Она сама рассказала все с самого начала и до конца Рири Жюльену и Жаклин Мерак, которая привезла ее и девчушку в Париж. Клоди уверяет, что ничего не знала о малышке, что два приятеля ее обманули, сказали, что берут из интерната сиротку для Жюля, который давно мечтает о дочке... Правда это или нет, никто не знает, хотя Рири клянется, будто Клоди никогда не лжет. Все это еще предстоит выяснять полиции. Полиции же не избежать, потому что инспектор Дени уже допросил Саида и его брата Юсуфа и братья показали, что с обоими подонками была Клоди и она же уводила из парка Бют-Шомон маленькую дочь Круабона.
Пока они мне все это рассказывали, я старался придумать, с какого конца можно подступиться ко всему этому делу. Сердобольные разговоры о бедной сиротке? Но Круабон, наверное, в бешенстве и будет требовать наказания преступников. Да и Дени хоть и хороший человек и любит детей, но отнюдь не сентиментален. Его жалкими словами не проймешь. Сейчас, наверное, он занят розысками преступников, но после...
Я спросил:
— А где же теперь эта рыжая наводчица?
— Все трое так намучились, что крепко спят сейчас у меня дома,—сказала Жаклин.—Моя мама обещала за ними присмотреть.
— Почему трое? — удивился я. — Вы что же, пригрели и тех бандитов?
Жаклин замахала обеими руками:
— Что вы, что вы, Андре, какие бандиты! Я говорю о собаке и о малютке.
— О какой еще собаке?
— Да о той, которую пришлось забрать с собой Клоди. Собака Жюля вдруг привязалась к девочкам и ни за что не захотела оставаться на вилле, последовала за Клоди. Боюсь, мне придется теперь оставить эту тварь у себя, если, конечно, ее не захотят взять Круабоны, когда малютка к ним вернется.
Я вскочил с места:
— Как? Вы до сих пор ничего не сообщили Круабо-нам? Не сообщили, что малютка нашлась, что она у вас? Да вы что, оба сумасшедшие? Разве вы не понимаете, в каком состоянии находятся родители, как они волнуются за свою маленькую дочку, попавшую к бандитам! Кретины вы! Сию же минуту звоните Круабонам, пускай приезжают за девчуркой!
Жаклин и Рири беспомощно, с виноватым видом, переглянулись.
— Андре прав: мы — кретины,—сказала певица.— Рири, давай скорее телефон Круабонов.
— Но сейчас ночь...— попробовал возразить Рири.
Я завопил:
— Давай телефон! Ты что, не понимаешь, что им не до сна?
Певица набрала номер.
— Мсье Круабон? Пожалуйста, не удивляйтесь, что вам звонят так поздно. Дело очень срочное. С вами говорит певица Жаклин Мерак. Да, да, та самая, Мсье, вы можете успокоиться: ваша дочка жива и здорова и в данный момент спит у меня дома на улице Фран-Буржуа. Да, да, даю вам честное слово — жива и здорова, все в порядке, вы можете получить ее в любое время. Да, да, даже ночью, хоть сейчас. Я, наверное, подняла вас с постели? Нет? Вы не спали? Я же сказала: можете.—Она прикрыла рукой трубку, прошептала, сияя глазами: — Они так счастливы, так счастливы... Я вам все расскажу, мсье Круабон, когда мы встретимся. Все так странно и неожиданно сплелось... Нет, журналисты не в курсе. Новая сенсация?— Внезапно Жаклин нахмурилась, брови ее поползли вверх.—Что? Что такое? Исчезла? Кажется, эта Жанин Буле — няня вашей Бабетт? Когда? Да, понимаю вашу тревогу. От них всего можно ожидать... Хорошо, мсье, конечно, это самое главное. Восемь, улица Фран-Буржуа. Легко запомнить. Нет, что вы, я тоже не сплю. Такая ночь... Нет. Разумеется. Я вас жду.
