Неандертальский мальчик в школе и дома - Мальмузи Лучано (книги хорошего качества txt) 📗
– Ничего с тобой не случится, – уговаривает его Умник. – Ты упадешь на большую кучу сухой травы.
Дедушка Пузан в растерянности смотрит вниз.
– Сделай это ради блага племени, – вступает папа Большая Рука.
– Ради блага племени, да? Тогда почему не прыгает это старичье, которое спит и видит, как закрыть мою школу; почему они все разбежались?
– Прыгай, и никто твою школу не закроет, – успокаивает его мой папочка.
– М-м-м… ничего себе прыжок…
– Ефли пвыгнешь, будеф ефть давом цевую луну, – добавляет Беззубый Лось.
– Даром? Целую луну? – оживляется дедушка Пузан.
– Да, – соглашается папа Большая Рука.
– Все, чего мне захочется?
– Фее, чего тебе зафочется, – заверяет Беззубый Лось.
При этих словах дедушка Пузан привязывает себя к веревке и с блаженным выражением на лице прыгает в пустоту.
У подножия скал бабушка Хворостина и тетушка Жердь уже держатся за другой конец веревки. Кожи натягиваются, и бедняжки взмывают вверх, словно ласточки, вылетающие из гнезда.
А дедушка Пузан погрузился в стог сена, заранее приготовленный Умником.
Вынырнув оттуда, он складывает руки трубочкой и кричит:
– Информация для поварих. Сегодня вечером я бы съел на закуску мозговую косточку мускусного быка с березовым соком; первым блюдом пойдет жаркое из тетерева под черничным соусом; потом – паштет из снежного барана, ляжка оленя на углях, лопатка бизона, гуляш из горного козла и… ладно, на сегодня хватит. А завтра посмотрим.
Потом укладывается на сено и глядит в ясное небо. Жизнь никогда не казалась ему такой прекрасной.
Уже стемнело, и все Грустные Медведи собрались в Большой пещере. Сколько народу!
Пылают три костра: на двух жарится дичь, а третий, в центре, самый большой, будет гореть всю ночь – вокруг него и развернется наш праздник. Хвороста полно, благодаря Спустиподними Умника, да и дичи тоже хватает.
Ужин начинается с печени бизона. Старейшины, почти все беззубые, пожирают ее почти сырой. Отрывают порядочный кусок, потом разрезают его кремневым ножичком почти у самых десен. Иные берутся за косточки, высасывают мозг.
Зато женщины не сидят сложа руки: слушая рассказы охотников, очищают от жира шкуры убитых зверей.
Растягивают их на полу, прикрепляют колышками и скоблят кремневыми скребками; потом старухи примутся жевать кожу, пока она не сделается мягкой-мягкой…
Между тем является Тот-кто-вспоминает, совершенно особый старейшина: сейчас бы мы назвали его ходячей энциклопедией. Он играет важную роль в племени: запоминает жизнь, смерть и подвиги всех его членов. Одним словом, что-то вроде адресного стола. Он знает во всех подробностях историю нашего стойбища и на каждом празднике повторяет ее целиком.
Давайте послушаем.
Вначале была Ночь. Потом пришла Луна, мать всех ледниковых людей. Луна родила Росу и Ветер. От Росы родился Смеющийся Медведь, предок племени Смеющихся Медведей. От Ветра родился Грустный Медведь, предок племени Грустных Медведей. От Грустного Медведя родился Волосатый Мамонт, от Волосатого Мамонта – Хромой Лось. От Хромого Лося – Серебряная Форелька, от Серебряной Форельки родились Проворный Зайчик, Сосна Без Верхушки, Белка, Орехи Грызущая…
Ходячая энциклопедия невозмутимо продолжает свой рассказ. Очень не скоро, где-то к тридцатому поколению, рождается наконец Каменная Рука, прапрапрадед папы Большая Рука.
К тому времени многие из нас засыпают.
– Ой!
Рука-на-расправу-легка опускает свою длань, подобную дубинке, и возвращает нас к действительности.
– Так-то фы уфашаете ставейшин? – бранится Беззубый Лось.
Потом все хором:
– Сорванцы!
– Никакого уважения!
– Все бы им развлекаться!
– Ну и времена!
– И куда мы только идем!
Тем временем Тот-кто-вспоминает продолжает свой рассказ, который, к счастью, близится к концу, ибо уже родился Тяжелая Дубинка, дед папы Большая Рука.
Теперь-то и начнутся игры, думаете вы.
Ничего подобного!
Да, Тот-кто-вспоминает закончил свой рассказ, но сказителя сменяет его сын Тот-кто-должен-вспоминать. Ему предстоит доказать перед Советом старейшин, что он досконально изучил урок и в состоянии в один прекрасный день заменить своего папу.
Если папу можно назвать ходячей энциклопедией, то сына – живым словарем.
Опять начинается тягомотина:
Вначале была Ночь. Потом пришла Луна, мать всех ледниковых людей. Луна родила Росу и Ветер. От Росы родился Смеющийся Медведь, предок племени Смеющихся Медведей. От Ветра родился Грустный Медведь, предок племени Грустных Медведей. От Грустного Медведя родился Волосатый Мамонт, от Волосатого Мамонта – Хромой Лось. От Хромого Лося – Серебряная Форелька…
Еще немного, и я упаду в обморок.
Глаза у меня слипаются, я стараюсь держать их открытыми, потому что Старейшины за мной наблюдают. И наконец…
Наконец пытка прекращается, все встают и поздравляют живой словарь, который повторил литанию без единой ошибки. Мы тоже подходим, хлопаем его по спине.
– Молодец, молодец.
– Это было здорово.
– Какая история!
– Хотите, расскажу еще раз? – с наигранной наивностью спрашивает Тот-кто-должен-вспоминать.
Мы пускаемся наутек. Наконец и нам, детям, дозволено поесть. М-м-м! Нога бизона… вкуснятина! Но вот меня зовет Березка:
– Неандертальчик, иди сюда, попробуй, что я приготовила!
Откровенно говоря, я бы лучше отказался, но не хочется ее обижать.
Березка умная девочка, очень активная: она училась у папы Полной Луны, который у нас не только шаман, но и целитель, цирюльник, хирург и дантист, и поэтому досконально знает все травы и деревья в лесу, а в ее гроте оборудована настоящая маленькая аптека.
Холодно, сыро, вас замучил ревматизм?
Ступайте к Березке: она вам даст настойку коры карликовой ивы.
Вы столкнулись с мамонтом и расшибли себе лоб?
Березка смешает корень горечавки с другими целебными травами, и вы скоро поправитесь. Не говоря уже о том, что Березка умеет готовить из трав и плодов, которые сама собирает, изысканные и лакомые блюда.
Вот они, выстроены в ряд на большой каменной плите перед очагом.
– Чего тебе дать? – спрашивает подруга.
– Не… знаю, – нерешительно отвечаю я.
– Паштет из червей или пюре из улиток?
– Па-паштет из червей. Хватит, спасибо…
– У меня всего вдоволь. Ну же, бери побольше. Сажусь, начинаю есть.
Ого: вкусно-то как! Облизываю камешек со всех сторон.
– Попробуй-ка гусениц с мятой, – угощает меня Березка. – Или тебе больше нравятся протертые жуки с жимолостью? А на десерт у меня чудесный мармелад из тараканов…
С завистью смотрю на старейшин, которые обгладывают последние косточки мускусного быка. Охота или собирательство?
Что важнее – опасное занятие мужчин или повседневный, упорный труд женщин?
Тетушка Бурундучиха как раз выступает по этому поводу:
– Мяса недостаточно для правильного питания. Разве вы не замечаете, что человек, который ест одно только мясо, часто болеет и рано теряет зубы?
Дедушка Пузан подходит ближе, угрожающе сжимая в руке огромную голень бизона.
– А почему тогда я ем одно только мясо и зубы у меня все целы? – вставляет он.
– Ты – исключение, – громыхает папа Большая Рука. – Ты без зубов пропадешь. Вы можете себе представить, чтобы дедушка Пузан день-деньской ел одну только тюрю из ивы или паштет из мха?
Все хохочут.
– Смейтесь, смейтесь, – вступает тетушка Бурундучиха, но помните, что паштет из мха зимой придает нам силы. Да и тюря из ивы тоже!
Я, по правде говоря, ни того ни другого не люблю, но мама Тигра время от времени заставляет это есть, говорит, что так нужно, и я скрепя сердце подчиняюсь.
