Последнее пророчество - Николсон Уильям (читать книги онлайн полностью без сокращений TXT) 📗
— Может быть, — промолвил он. — К счастью, кажется, ты ей понравилась.
Кестрель ничего не ответила. Девушка решила, что лучше вернуться в экипаж. Однако красавец вытянул серебряный молот и преградил девушке путь. Кесс заметила, что древко молота заканчивается остро заточенным лезвием.
— Ты знаешь, кто я такой?
— Нет.
— Я Зохон, командир гвардии Йохьян. После Йоханны я самый могущественный человек во всем государстве Гэнг.
Воин обернулся, чтобы удостовериться, что никто не подслушивает их, и понизил голос:
— Если ты поможешь мне, я помогу тебе.
— Чем тебе помочь?
— Йодиллу везут в страну, называемую Доминат. Она должна выйти замуж за сына тамошнего правителя. — Губы Зохона скривились в усмешке. — Это благородный воин, промышляющий грабежом, поджогами и обращающий своих пленных в рабов. Сын его будет превосходным мужем для дочери Йоханны из Гэнга, не правда ли?
— Они захватывают людей в рабство?
— Могущество Домината держится на рабах.
Перед внутренним взором Кестрель снова промелькнули всадники, врывающиеся на арену Араманта, люди, с криками убегающие от мечей убийц. Девушка вздрогнула.
— Как можно отдавать Йодиллу такому человеку?
— Действительно, как? — Зохон заметил страх на лице Кесс и остался доволен. — Мы не должны допустить этой свадьбы.
Вокруг поднялась суматоха. Караван собирался двигаться дальше. Рядом прошел слуга, в руках у него была клетка со священным цыпленком. По пятам за слугой следовал придворный предсказатель, и от его цепкого взгляда не укрылось, что Зохон разговаривает с девушкой.
— Поговорим позже, — прошипел воин Кестрель и с беспечным видом направился к своим солдатам.
Вернувшись в экипаж Йодиллы, Кестрель застала Сирей сидящей перед зеркальным столиком. Шесть зеркал были установлены так, чтобы принцесса могла видеть себя со всех сторон. Ланки стояла рядом с госпожой, вдвоем они устраняли беспорядок, причиненный внешности Услады Миллионов Глаз ночным сном.
— Где ты была? — спросила Сирей, поймав взгляд отражения Кесс в одном из зеркал.
— Так, прогуливалась, — отвечала Кестрель.
— Прогуливалась? На открытом воздухе? Он же сушит кожу!
Йодилла посмотрела на собственную кожу: роскошную, безупречного кремового цвета.
— Как несправедливо, — пожаловалась принцесса, — что мне приходится класть голову на подушку во время сна. Если ночью я ворочаюсь, то на лице образуются морщины. Смотри, милочка! Вот этой линии вчера не было.
— Разгладь ее, моя сладкая. Ланки поможет своей детке.
Казалось, Ланки не меньше госпожи волнуется о поддержании безупречной внешности принцессы, словно красота Сирей принадлежала им обеим. Хотя, конечно, в более широком смысле красота принцессы была собственностью всего государства Гэнг, как следовало из ее титула Жемчужины Совершенства, Сияния Востока и Услады Миллионов Глаз.
— Моя шея стала толще. Я уверена.
— Да нет же, сладкая. Это просто тень. — Ланки втирала нежное масло в кожу своей госпожи. — Почему бы моей девочке не выпить крошечный стаканчик молока?
— Не дразни меня, милочка. Я чувствую, что сегодня потолстею.
Йодилла была столь тонка и изящна, что Кестрель с трудом верилось, что принцесса — дочь своих родителей. Сирей уверила подругу, что до замужества ее мать была столь же совершенна.
— Женитьба делает нас толстыми. А еще дети. Не думаю, что когда-нибудь у меня будут дети. Ланки справится с этим за меня. Правда, Ланки, милочка?
— Тебе не следует тревожиться об этом, бесценная моя. Сначала нужно выйти замуж.
— Знаю.
— А за кого ты выходишь замуж? — спросила Кесс, желая выяснить, что известно Йодилле.
— А, за того или за другого… — Мысли Сирей приняли другое направление. — Так что на самом деле делают замужние женщины, Ланки?
— Делают, дорогая? Что ты имеешь в виду?
— Ну, они же делают что-то такое, что заставляет их толстеть.
— Ах, детка, не то чтобы они что-то делают. Скорее они кое-чего не делают. Вот смотри, сколько забот нужно, чтобы сохранить твою красоту. А когда ты выйдешь замуж, тебе она больше не понадобится, не так ли?
— Вероятно, нет.
— Ну вот, ты и перестанешь о ней заботиться. Не успеешь оглянуться, а уже растолстела, как барсук.
— А каково это — быть толстой?
— Не так уж плохо, когда-нибудь сама поймешь. Например, не холодно. К тому же ты удивишься, сколько свободного времени у тебя появится.
Тщательный утренний туалет наконец-то был завершен, длинные волосы Сирей заплели в косы и уложили в узел. Ланки и Йодилла бросили последний взгляд на совместное творение, восхищенно вздохнули, и на лицо принцессы пала вуаль. Все это время экипаж вместе с прочим караваном медленно двигался вперед. Как только Йодилла оделась, Ланки дернула за веревку с колокольчиком, и колонна повозок с грохотом остановилась. Пришло время танцевального урока Сирей.
Палатку для танцев установили рядом с дорогой. Учитель танцев Лазарим почтительно постучал в дверь экипажа принцессы. Йодилла появилась с головы до пят закутанная в голубые и серебряные шелка тончайшей работы, которые таинственно струились вокруг нее, словно дымок. Кестрель пошла с ней, выступая в роли служанки и неофициальной подружки. Лазарим сопроводил их в палатку для танцев. В палатке не было окон, но сверху она была открыта полуденному солнцу. Здесь под мелодию, которую тихонько наигрывали на свирели и барабане музыканты с завязанными глазами, Лазарим стал учить Йодиллу танцу, называемому тантарацца.
Кестрель сразу же поняла, что Сирей не была прирожденной танцовщицей. Тантарацца оказалась танцем сложным. Требовалось сосредоточиться, чтобы запомнить замысловатую последовательность движений, а затем перейти от механического повторения к летящему ритму. Сирей никогда в жизни не приходилось сосредотачиваться на чем-либо, а если что-нибудь не получалось у принцессы с первого раза, она начинала скучать и вешала нос.
Лазариму страшно хотелось отшлепать королевскую дочь или хотя бы ущипнуть так, чтобы Йодилла запищала, заплакала или издала какой-нибудь другой звук — что угодно, кроме этого непрекращающегося вялого нытья.
