Баранкин, будь человеком! - Медведев Валерий Владимирович (электронные книги бесплатно TXT) 📗
«Надо остановиться! – подумал я. – Немедленно прекратить работу и остановиться. Надо сохранить силы для нашего возвращения. А то этот инстинкт к вечеру загоняет нас с Костей до полусмерти, так, что не шевельнёшь ни рукой, ни ногой… В конце концов пусть этому инстинкту обыкновенные муравьи подчиняются без всякого рассуждения, а мы Е-М-У докажем, что мы с Малининым разумные существа. Докажем! А как мы ему докажем, если от моего этого самого разума в голове уже почти ничего не осталось! И мыслей никаких, кроме: «Жми! Тащи! Неси! Ворочай!..» И вот я жму, тащу, несу, ворочаю, а сам себе тихонько командую: «Думай, Баранкин! Думай!.. Соображай всё-таки назло этому самому инстинкту! Не подчиняйся ему! Не подчиняйся!..»
И вот тут-то в моей голове при слове «не подчиняйся» вдруг мгновенно созрел план заговора, может быть, единственного в своём роде на всём земном шаре. Я решил против инстинкта поднять самый настоящий бунт и самое настоящее восстание!
Я остановился на бегу с охапкой хвойных иголок! Я поднялся на задние лапы. Я распрямил свою усталую спину. И закричал громко, на все поле боя, как Пётр Первый под Полтавой:
– Малинин! – скомандовал я. – Сбрасывай с себя мусор! Будет!
– «Будет»? Что будет? – спросил Костя совершенно равнодушным голосом.
– Бунт будет! Вот что будет! Заговор!
– Против кого заговор?
– Против И-Н-С-Т-И-Н-К-Т-А! Заговор!..
– А что такое «заговор»? – спросил Малинин.
– Вот тебе раз!
Костя уже начал забывать значение самых обыкновенных человеческих слов. Тогда я быстренько напомнил ему значение слова «заговор» и объяснил ему, что это значит. Костя тупо выслушал меня и спросил тупым голосом:
– А какой заговор?
– Что значит – какой? Обыкновенный!.. То есть не обыкновенный, а смертельный – вот какой! Понимаешь?
– А что значит «смертельный»? – опять задал мне вопрос Костя.
– Смертельный – это значит: мы лучше с тобой умрём, но не подчинимся инстинкту!
– А что такое «не подчинимся»? Как – не подчинимся? – Малинин посмотрел на меня печальными глазами и недоверчиво вздохнул.
– Ну, очень просто! Понимаешь, он, инстинкт, будет нас, меня и тебя, нагружать… Понимаешь, нагружать?
– Нагружать – это я понимаю, – сказал Костя.
– Ну вот! – обрадовался я. – Он, инстинкт, будет нас нагружать и заставлять работать, а мы, я и ты, будем ему не подчиняться… Не подчиняться – понимаешь?..
– А как – не подчиняться?
– А вот так не подчиняться! Вот так! Смотри!
Я взял и сбросил охапку хвойных иголок со спины на землю. Костя Малинин сначала посмотрел на меня, как на ненормального муравья, потом с трудом о чём-то подумал и тихонько опустил на землю берёзовый лист. Потом мы вместе налегке сбежали с муравьиной дорожки в сторону. Инстинкт, конечно, хотел тут же заставить меня поднять иголки, но я ему не подчинился. Костя Малинин стоял на-пружинившись рядом со мной, потом вдруг закружился на месте, как собака, которая хочет поймать себя за свой хвост.
– Чего ты вертишься? – спросил я Малинина.
– Очень хочется вернуться и поднять лист, – прошептал Малинин.
– Не подчиняйся ни за что! Преодолевай!
– Я и так преодолеваю.
– Молодец! – похвалил я Малинина, забираясь под куст травы. – Иди сюда.
Тяжело дыша и преодолевая на каждом шагу сопротивление инстинкта, Костя с трудом приблизился ко мне и вцепился в меня всеми шестью лапами. Я подтянул к себе берёзовый листок и укрылся им с головой, словно одеялом, чтобы нас никто не видел.
– А теперь, – сказал я лихорадочным шёпотом, – а теперь, Малинин, сосредоточься и повторяй за мной…
Громко всхлипнув, Костя глубоко вздохнул и вместо волшебных слов заклинания сказал:
– Ой, мамочка!..
– Чего ты? – спросил я.
– Меня за ногу кто-то дёргает!..
Я конечно, подумал, что это к Косте опять инстинкт привязался. Приподняв берёзовый лист, выглянул наружу, смотрю – нет, не инстинкт, а какой-то совершенно незнакомый муравей схватил Костю за заднюю лапу и тянет изо всех сил…
СОБЫТИЕ ТРИДЦАТОЕ
Неожиданное спасение от неожиданной угрозы
Я думал, что мне удастся легко отделаться от муравья, но я ошибся. Муравей оказался очень настырным. Он и меня тоже схватил за одну лапу.
Я ему, конечно, пригрозил: «Отцепись! А то хуже будет!», а он все тянет и тянет, потом дёргать начал, потом взял и стянул с нас одеяло, то есть берёзовый лист. Я, конечно, разозлился и вскочил на ноги; старый муравей обстукал нас с Костей с ног до головы усиками, словно доктор, и спрашивает:
– Вы что, заболели?
– Нет, – говорю, – я лично здоров… – А почему же вы лежите?
– А мы отдыхаем!
– А почему вы отдыхаете, когда все работают?
– Потому что сегодня воскресенье, – сказал я.
– Какое воскресенье? – не понял муравей.
– Выходной день, – пояснил я.
– Какой выходной? Почему выходной?..
– Обыкновенный, – сказал я.
Весть о том, что два муравья в самый разгар работы легли спать, сразу же облетела весь муравейник. Это происшествие было, вероятно, настолько небывалым и неслыханным, что на нас собрались посмотреть все муравьи. Одни окружили меня и Костю на полянке плотным кольцом и стали таращить на нас глаза, другие забрались на цветы и траву и разглядывали нас сверху.
– Что такое выходной день? – продолжал допрашивать меня дотошный муравей.
– Выходной день – это такой день, когда никто не работает, – стал объяснять я собравшимся, и чем больше я им объяснял, тем меньше они меня понимали. – В общем, – закончил я своё объяснение, – когда мы жили там, мы в этот день никогда не работали.
– Где это «т-а-м»?
– Там! – Я махнул лапой в сторону большого каменного дома. – Там… Вон в том кирпичном муравейнике, то есть не в муравейнике, а в этом… в человейнике…
Я совсем запутался и замолчал. Из толпы муравьёв послышались голоса:
– Подозрительно! Подозрительно!
– Кто они такие?
– Надо разобраться, разобраться!
– Не надо разбираться, оторвать им ноги, и все!
– Они – не мы, они чужие! Они и говорят не по-нашему!
– Надо разобраться, разобраться!
Пока старые муравьи совещались между собой, что с нами делать, толпа продолжала шуметь. Пока толпа продолжала шуметь, а старые муравьи продолжали совещаться, я успел шепнуть Косте:
– Малинин! Повторяй за мной слова, пока не поздно!..
Ни ночью! Ни днём!
Не хочу! Быгь!
Муравьём!..
Но Малинин Костя будто оглох. Он с ужасом смотрел на старых муравьёв, совещавшихся между собой в стороне, и ничего не слышал.
Тогда я тоже замолчал. Не мог же я поступить иначе, тем более, что к этому времени старые муравьи кончили совещаться и один из них со словами «слушайте все!» снова приблизился к нам с Костей.
– Слушайте все! – сказал он. – Вот эти два муравья, – старый муравей показал лапой в нашу сторону, – эти два бездельника, не дожидаясь луны, прекратили работу в самый разгар солнечного света!.. Не дожидаясь захода солнца, они перестали работать и легли спать, укрывшись берёзовым листом. Я старый муравей, но я никогда не слышал от старейших муравьёв, чтобы в нашем муравейнике когда-нибудь произошло такое не виданное моими глазами и не слыханное моими ушами преступление.
Толпа грозно загудела.
– Слушайте все! – повторил старый муравей. – Совет Старейших Муравьёв решил приговорить этих двух преступников к смерти!..
Толпа муравьёв загудела одобрительно. Костя Малинин не успел пикнуть, как к нему и ко мне подошло штук десять муравьёв. Не говоря ни слова, они схватили нас с Костей за ноги, перевернули и понесли прочь от муравейника.
