Мифы и сказки бушменов - Автор неизвестен (лучшие книги TXT) 📗
Мужская одежда состоит из треугольного передника из шкуры, два конца которого связываются на талии, а третий, пропустив между ног, завязывают сзади. Каросс (из шкуры дукера или побольше — из шкуры молодого сернобыка или самки антилопы каама), который прикрепляют к плечам или привязывают к талин, служит плащом днем и постелью ночью.
Женщины носят свободно висящий спереди передник — кусок шкуры, прикрепленный к кожаному ремню, обвязанному вокруг поясницы. Под него надевают передник меньшего размера, прикрывающий только половые органы. Передник девушек часто вместо кожаного лоскута состоит из прикрепленных к пояску кожаных кисточек или бус. Старые женщины носят также большой висящий передник сзади; его завязывают вокруг талии, но иногда он свисает с плеч. Замужние женщины носят большой каросс, который подвязывают над правым плечом, затем пропускают под левым плечом и обвязывают вокруг талии, — в этой своеобразной «сумке» на левом боку переносят тяжести — сосуды с водой из скорлупы яиц страуса, съедобные коренья и плоды, траву или топливо, а сверху кладут ребенка.
На ногах носят кожаные сандалии, на голове — кожаный головной убор. Из кожи и скорлупы яиц страуса изготовляют украшения.
Дети до десяти-двенадцати месяцев не носят одежды. Затем мальчикам надевают поясок со свисающим впереди полукруглым куском кожи, а девочкам — передник из кожаных кисточек. Пока детей не отняли от груди (до трех-четырех лет), каросс матери служит им единственной защитой от холода. Затем девочки получают маленький каросс, свисающий с плеч, а мальчики — такой же передник, как у мужчин; больше никакой одежды мальчикам не дают, пока те не станут подростками и их не начнут приучать к охоте.
Одежду из шкур изготовляют мужчины. Перед женитьбой юноша должен подарить своей будущей жене большой каросс, на который идет шесть шкур каменного козла или шкура одного сернобыка или антилопы каама, обыкновенно самки. Такой каросс служит несколько лет.
У бушменов нет вождей, но обычно самый опытный охотник, а иногда знахарь, колдун считается всеми признанной главой, к которому обращаются за советом. Однако он не имеет особых привилегий или власти. В частности, относительно капских бушменов известно, что в их языке нет слова для обозначения «вождя»; иногда они употребляют готтентотское слово по отношению к белым, но не по отношению к себе. Встречающийся в некоторых текстах сборника термин «старейшина», «вождь» (в оригинале — «captain») указывает на заимствование, влияние соседних, более развитых народов — банту, готтентотов. То же самое можно сказать о слове «бог» в применении к персонажам архаической бушменской мифологии: в тех немногих случаях, когда это слово встречается в текстах, это свидетельствует о заимствовании.
Говоря об исследованиях, посвященных бушменам, прежде всего следует назвать имя Вильгельма Блика, ставшего основателем «семейной» традиции бушменоведения, которую продолжили его золовка и помощница Люси Ллойд и его дочь Доротея Блик.
Вильгельм Генрих Иммануил Блик (W. H. I. Bleek) родился в 1827 г. в Берлине. Получив образование филолога-востоковеда, В. Блик был направлен в 1851 г. в Западную Африку, а в 1852 г. приехал в Южную Африку, в Кейптаун, где и прожил до конца жизни. С 1857 г. В. Блик занялся изучением бушменских языков, начав свои исследования с южной группы бушменов — с языка капских бушменов. В. Блик — автор исследований по бушменским языкам банту, работал над составлением сравнительного словаря бушменских языков, опубликовал материалы по готтентотскому фольклору и фольклору зулу, собрал и обработал уникальный материал по фольклору капских бушменов, лишь частично изданный (собрание В. Блика составляет 84 тома, 3600 страниц двухколонного текста).
После смерти Вильгельма Блика в 1875 г. его труды в области бушменских языков и фольклора были продолжены Люси Ллойд и Доротеей Блик. В 1879–1882 гг. Люси Ллойд занималась изучением бушменов кунг. Доротея Блик в 1910, 1911 гг. собирала материал по бушменам //нг, а затем /ауни, а также масарва (в Ботсване) и батва. После перерыва, вызванного первой мировой войной, с 1920 г. Доротея Блик продолжила свои исследования — на территории Намибии, в районе г. Сандфонтейн, на границе Ботсваны, где она имела возможность произвести обследование нарон, ау//эн, а также — /нусан, кунг и хей//кум. В 1925 г. Доротея Блик проводила исследования бушменов Анголы [Buschmannen, Central Angola], в 1930 г. собирала материал о языке бушменов хадзапи в Танзании. Примерно к этому же времени (30-е годы) относятся и первые записи фольклора хадзапи (тиндига), сделанные немецким ученым профессором Людвигом Коль-Ларсеном [Elefantentenspiel, Zauberhorn].
Материалы по языкам, этнографии и фольклору бушменов, собранные благодаря усилиям В. Блика, Л. Ллойд и Д. Блик, очень обширны. Часть фольклорных текстов, записанных В. Бликом и Л. Ллойд в 1870–1884 гг. от капских бушменов, была опубликована (на бушменском и английском языках) Люси Ллойд в 1911 г. [Specimens] (материал представлен в настоящем сборнике: № 19, 27, 34, 38, 50, 52–62, 80–81, 98–101, 135, 138, 140–141). Публикация этого материала была продолжена в 1923 г. Доротеей Блик, издавшей сборник текстов /кам, посвященный фигуре мифологии бушменов — мифологическому трикстеру [Mantis] (материал вошел в настоящий сборник: № 74–79, 82–97). В 1935 г. Доротея Блик опубликовала материалы Люси Ллойд по фольклору бушменов кунг [!Kung] (см. тексты настоящего сборника: № 102–106).
В 1928 г. Доротея Блик публикует монографию, явившуюся результатом ее исследований нарон (и ау//эн) [Naron] (см. тексты настоящего сборника: № 4–5, 12–14, 28, 31–33, 43, 127, 132). В следующем, 1929 г. Доротея Блик издает «Сравнительный словарь бушменских языков» и выходит ее статья о бушменском фольклоре [Africa] (материал использован в настоящем сборнике: № 49, 51, 136–137, 139, 142: [1] — [9]).
Фольклор, собранный В. Бликом у капских бушменов, перекликается с мифами, записанными Дж. М. Орпеном у бушменов гор Малути [Огреп] (см. тексты: № 63–67). Дж. М. Орпен наряду с Дж. В. Стоу внес ценный вклад в изучение наскального искусства Южной Африки. Оба исследователя отмечали «мифологичность» найденных ими изображений, указывая на связь некоторых наскальных изображений бушменов с определенными мифологическими представлениями, сюжетами и образами, а также танцами и обрядами.
Дж. В. Стоу (1822–1882), геолог и этнограф, приехавший в Южную Африку в 1843 г. в возрасте двадцати одного года, провел там всю жизнь (восточная провинция бывшей Капской колонии, Западный Грикваленд, Оранжевое Свободное Государство, входящее ныне в территорию ЮАР). Материалы, собранные этим ученым-исследователем, частично представлены в настоящем сборнике (тексты: № 1, 3 [Stow 1905]).
В публикуемый сборник включены также материалы этнографов С. С. Дорнана [Dornan] (см. тексты: № 2, 6, 11, 20, 26, 29, 134). И. Шапера [Schapera] (см. текст № 142[10]) и других исследователей.
Из более современных исследователей бушменских племен следует упомянуть датского этнографа Йенса Бьерре, совершившего в 1958 г. экспедицию в Калахари [Bjerre], французского исследователя, уроженца Лесото (прежнее наззание — Басутоленд), Виктора Элленбергера, изучавшего этнографию бушменов Лесото и их наскальное искусство [Ellenberger], и немецкую исследовательницу Зигрид Шмидт и ее работы по мифологии и фольклору бушменов и готтентотов.
Особо отметим материалы, записанные Меган Бизеле (США) у бушменов кунг в 1970–1972 гг. в Ботсване. Эти тексты, представляющие часть работы М. Бизеле «Фольклор и ритуал кунг — охотников и собирателей» [Biesele], были любезно предоставлены исследовательницей для публикации в настоящем сборнике (тексты: № 9–10, 15–18, 23–24, 30, 36, 40–42, 44–48, 107–125, 128–131).
Немало исследователей занималось также проблемами изобразительного творчества бушменов. Среди них — А. Брейль, Г. Обермайер, Л. Фробениус, Ван Риет Лове, и в том числе советский исследователь первобытного и традиционного искусства В. Б. Мириманов (из книги которого «Первобытное и традиционное искусство». Малая история искусств. М., 1979 — взяты приводимые ниже сведения). В горных районах Южной Африки — в Драконовых горах, Намибии и др. было обнаружено множество изображений — на стенах и потолках неглубоких пещер, расщелин и гротов, периодически использовавшихся местными жителями в качестве жилищ. Эти многослойные красочные изображения создавались на протяжении столетий. Точное время их создания не установлено, и расхождение в их датировке теми или другими исследователями достаточно велико: древнейшие слои изображений датируются от VII тыс. до н. э. — до середины II тыс. н. э.
