Волшебная сказка - Диккенс Чарльз (читаем книги онлайн без регистрации txt) 📗
Этот очень большой секрет был секрет волшебной косточки, про которую герцогиня хорошо знала, потому что принцесса ей всё-всё рассказывала. Принцесса встала на коленки возле кроватки, на которой лежала герцогиня, парадно одетая, с широко открытыми глазами, и прошептала ей свои тайные мысли. Герцогиня улыбнулась и кивнула. И не подумать бы, что герцогиня может улыбаться и кивать, а она кивала и улыбалась, только никто, кроме принцессы, об этом не знал.
А после принцесса Алисия бегом побежала обратно вниз, чтобы посидеть возле королевы. Она часто сидела возле королевы одна, но каждый вечер, пока королева болела, они сидели там вместе с королём. И каждый вечер король искоса поглядывал на принцессу, удивляясь, почему она не притрагивается к волшебной косточке и не просит её помочь. И каждый раз, когда принцесса это замечала, она бежала наверх к герцогине, опять секретничала с ней и непременно говорила при этом: «Все думают, что дети глупые и неразумные». И герцогиня, хотя у неё были самые лучшие манеры, какие только бывают, подмигивала принцессе в ответ.
— Алисия, — сказал король однажды вечером, когда та пожелала ему спокойной ночи.
— Да, папа.
— А что с волшебной косточкой?
— Она у меня в кармашке, папа.
— А я было подумал, что ты её потеряла.
— О нет, папа.
— А не забыла ли ты о ней?
— Да нет же, папочка!
И вот как-то раз свирепый кусачий мопс из соседней парадной напал на одного крошку-принца, когда тот, возвращаясь из школы, остановился у двери.
Крошка-принц от страха совсем растерялся, попал рукой в дверное стекло и ужасно, ужасно, ужасно поранился. И когда семнадцать других принцев-принцессочек увидели, как он ужасно, ужасно, ужасно поранился, они тоже совсем растерялись от страха и разревелись так, что у всех семнадцати разом личики посинели.
Но принцесса Алисия приложила им руку к губам, всем семнадцати по очереди, и уговорила их не шуметь поблизости от больной королевы.
А после она опустила раненую руку в таз с холодной чистой водой, и все, не отрываясь, смотрели в… семнадцать умножить на два (четыре пишем, три сносим, равняется тридцати четырем) в тридцать четыре глаза! — как она проверяет, не застряли ли в руке осколочки стекла, но, к счастью, они не застряли.
А после она сказала двум крошкам принцам, крепышам-топотыжкам: «Принесите мне королевский мешок с лоскутками. Мне придётся стричь, шить, отрезать и самой всё соображать». Эти два принца раскопали королевский мешок с лоскутками и притащили его. И принцесса Алисия села на пол с большими ножницами, иголкой и ниткой, стала стричь, шить, отрезать и сама всё соображать, и сделала повязку, и наложила её, и повязка пришлась точь-в-точь впору, и, когда дело было сделано, принцесса увидела, что король, её папа, стоит в дверях и смотрит на неё.
— Алисия.
— Да, папа?
— Что ты делаешь?
— Я стригу, шью, отрезаю и сама всё соображаю, папа.
— А где твоя волшебная косточка?
— Она у меня в кармашке, папа.
— А я было подумал, уж не потеряла ли ты её?
— О нет, папа.
— А не забыла ли ты о ней?
— Да нет же, папочка!
А потом она побежала наверх к герцогине, рассказала ей про всё, что случилось, и у них снова был разговор по секрету, и герцогиня тряхнула своими льняными кудрями и засмеялась своим пухленьким ротиком.
А ещё в другой раз малыш упал с каминной полки. Семнадцать принцев-принцессочек уже привыкли падать с камина и с лестницы, потому что они давно это делали, а малыш ещё совсем не привык, и поэтому щёчка у него распухла, а под глазом сделался синяк. Он потому, бедняжка, свалился, что не был у принцессы Алисии на руках (она ведь в это время сидела на кухне у плиты в противном грязном фартучище и чистила брюкву на суп). А делала она это потому, что королевская кухарка в то утро убежала со своей единственной любовью, которая была высоченный солдат под очень большой мухой. Ну, семнадцать принцев-принцесс, которые из-за всего плакали, и тут, конечно, расплакались-разревелись. Но принцесса Алисия (которая тоже не удержалась и немножко поплакала), собравшись с духом, велела им затихнуть и не мешать королеве выздоравливать — а та уже быстро выздоравливала — и сказала: «Помолчите-ка вы все, обезьянские шалунишки, пока я осматриваю малыша!» И вот она осмотрела малыша, и оказалось, что малыш не поломал себе ничего, и она приложила холодный утюг к его бедненькому глазу, и он заснул у неё на руках.
И тогда она сказала семнадцати принцам-принцессам: «Я боюсь спустить его с рук, ему ещё будет больно, если он вдруг проснётся. Если вы будете вести себя как следует, я разрешу вам всем быть кухарками».
Когда они услышали это, они запрыгали от радости и принялись делать себе поварские колпаки из старых газет. И вот одному она поручила солонку, ещё одному — ячневую крупу, ещё одному — зелень, ещё одному — брюкву, ещё одному — морковку, ещё одному — лук, а ещё одному — приправы, так что все они сделались кухарками и захлопотали, а она сидела посерединке в грязном грубом фартучище и нянчила малыша.
Суп мигом был готов, а тут и малыш проснулся, улыбнулся, как ангелочек, его дали подержать самой усидчивой из принцесс, а тем временем все остальные принцы-принцессы забились в самый дальний угол и оттуда смотрели, как принцесса Алисия разливает суп, потому что они боялись (они чуть что, так сразу боялись), а вдруг на них брызнет, а вдруг их ошпарит. А когда суп разлили, и от него красиво повалил пар, и так вкусно запахло едой, они захлопали в ладоши. И следом малыш захлопал в ладоши, а щёчка у него была распухшая, как будто у него зубки болят, и всем стало смешно на него смотреть, и все засмеялись.
И принцесса Алисия сказала: «Смейтесь, по ведите себя как следует. Тогда после обеда мы построим малышу загородку в уголку на полу, и пусть он там сидит и смотрит, а мы станцуем ему танец восемнадцати кухарок». Принцам-принцессам это очень понравилось, и они весь суп съели, все тарелки и блюда вымыли, убрали со стола, отодвинули его в угол, и все, как были в своих поварских колпаках, а принцесса Алисия в душном грубом фартучище кухарки, начали танцевать танец восемнадцати кухарок перед малышом, а он, ангелочек, позабыл про свою распухшую щёчку и синяк под глазиком и гукал от радости.
И тут Алисия снова увидела короля Уоткинса Первого, своего отца, который стоял в дверях и смотрел на всё на это. И он спросил:
— Что ты делаешь, Алисия?
— Я куховарю и сама всё соображаю, папа.
— А что ещё ты делаешь, Алисия?
— Я забочусь, чтобы детям было весело, папа.
— А где твоя волшебная косточка, Алисия?
— Она у меня в кармашке, папа.
— А я думал, уж не потеряла ли ты её?
— О нет, папа.
— Или уж не забыла ли ты о ней?
— Да нет же, папочка.
Король вздохнул тяжко-тяжко, он был такой расстроенный, он так печально сел и так поставил локоть на кухонный стол и склонил голову на руку, что семнадцать принцев-принцесс тихонечко, незаметно вышли из кухни и оставили его одного с принцессой Алисией и малышом-ангелочком.
— Что случилось, папа?
— Я ужасно беден, доченька.
— У тебя совсем нет денег, папа?
— Совсем, доченька.
— И тебе никак-никак не заработать, папа?
— Никак-никак, — сказал король. — Я по-всякому пробовал и старался изо всех сил.
