Сказки народов России - Ватагин Марк (лучшие книги онлайн TXT) 📗
Замечательно отношение древних северных охотников к животным. Убитую нерпу охотник «кормил» и «поил», то есть подносил к её морде остатки своей еды и обливал морду пресной водой; он просил у неё прощения за то, что убил, объяснял, что вынужден был это сделать, чтобы накормить людей своего племени; он верил, что убил нерпу не совсем, убил только её тело, а душа её вернётся в море и обретёт новое тело.
В более позднее время сформировались бытовые, сатирические сказки. В них народ, как и в волшебных сказках, прославляет трудолюбие, смекалку, товарищескую взаимопомощь, а также знание ремёсел и вообще знание, высмеивает лень, жадность, зазнайство, обжорство, осуждает обман, трусость, предательство.
В бытовой сказке мы видим картины жизни недавнего прошлого. Так, в превосходной русской сказке «Алтрапка» действие происходит, по всем приметам, совсем недавно, в XIX веке. Эта сказка — остросатирическая, бичующая взяточников.
В бытовой сказке народ мстит угнетателям: помещикам, купцам, служителям культа (попам). Мужик или солдат в столкновении с ними всегда выходит победителем. В нашей книге есть селькупская сказка, где паренёк Ичекочко побеждает богатого купца Корсэ. Особенно интересна нивхская сказка «Белый хорёк». Купцы нещадно эксплуатировали неграмотных охотников, обманывали их, за бесценок скупали дорогую пушнину. В сказке охотник берёт долгожданный реванш. Он сам ловко и умело торгует драгоценными собольими шкурками и забирает у купца сначала все его деньги, потом все дома и лодки с товарами, потом слуг, потом детей и жён и наконец за последнюю, самую лучшую шкурку покупает самого купца!
Особняком в фольклоре стоят сказки о животных. Их возникновение относится к далёким временам первобытно-общинного строя, ко временам тотемизма, когда группа людей — обычно род — связывала своё происхождение, родство с каким-нибудь животным — тотемом. Тотем был покровителем рода. Охотники перед началом охоты рассказывали о нем сказки, чтобы им повезло. Этот обычай сохранился в некоторых местах вплоть до нашего века. Тувинский фольклорист Д. С. Куулар пишет о том, что сказитель Тулуш Баазанай, даже если охотился один, всю ночь, сидя у костра, рассказывал сказки. Он говорил: «Хозяин тайги послушает сказку и пошлёт мне навстречу зверя». Первобытный человек не выделял себя из природы, он ставил себя в ряд с животными у и поэтому в древних сказках нет резкой грани между человеком и животным. Некоторые персонажи сказок являются одновременно и животными и людьми. Так, герой керекской сказки ворон Кукки одновременно и ворон и человек, он ведёт человеческий образ жизни — живёт в яранге, добывает нерпу, ему нужны оленьи шкуры для одежды и постели. Обратим внимание на лиса из эвенкийской сказки «Пройдоха-лис». Сюжет этой сказки широко распространён, встречается у всех на родов, нам хорошо известна русская сказка о лисе, обманувшей волка у проруби. Но в русской сказке лиса и есть лиса. Мужик, увидев её на дороге, обрадовался: вот лиса старухе на воротник. Эвенкийский лис ничем не отличается от человека. Характерный эпизод: лис, спасаясь от мести волков, убегает; он проголодался, погрыз валявшиеся оленьи рога, сломал зуб, после этого заходит в чум и садится вместе с пирующими людьми. Волки прибегают к чуму. Как узнать, кто из сидящих — лис? Оказывается, его можно отличить от людей только по сломанному зубу. Вожак решает всех рассмешить, чтобы увидеть, у кого не хватает зуба. Но хитрый лис, когда смеётся, прикрывает рот. Волчий вожак тоже хитрый, он понимает: кто прикрывает рот, тот и есть лис!
В сказке «Ленивая, строптивая Сирим» героиня пришла в землянку, где живут медведи, но они одновременно и люди, — сказитель говорит: девушки-медведицы. Сама Сирим несомненно человек, и при этом она — дочь ворона Кутха, главного героя всего ительменского сказочного эпоса. Ещё характерней старуха Кытна из корякской сказки, свободно принимающая облик то человека, то волчицы.
У других народов сказки о животных на протяжении веков преображались и дошли до нас в виде аллегорических рассказов, басен, сказок для малышей, а также этиологических сказок, то есть объясняющих те или иные особенности внешнего вида или поведения животных («Почему у горностая кончик хвоста чёрный»).
Кроме познавательной и воспитательной сторон есть у сказки и третья сторона — эстетическая. Народные сказки — это произведения высокой поэзии. Они создавались творческим воображением многих талантливых сказителей, шлифовались от поколения к поколению и обрели безукоризненную, совершенную форму, благодаря которой сказка пленяет нас в любом возрасте.
Здесь собраны сказки 34 народов Российской Федерации. О каждом из них в конце книги можно найти короткую этнографическую справку.
РУССКИЕ СКАЗКИ
ВАСИЛИСА ПРЕМУДРАЯ И МОРСКОЙ ЦАРЬ
На море, на океане, на острове Буяне стоит дерево — золотые маковки. По дереву ходит вещий кот Баюн. Вверх идёт — песню поёт, вниз идёт — сказку сказывает. Вот бы поглядеть да послушать! Это ещё не сказка, только присказка. А сказка-то вся впереди!
В тридевятом царстве, в тридесятом государстве жил-был царь с царицею. Царь на охоту ходил, дичь стрелял. Вот идёт он раз по лесу, видит: на дубу молодой орёл сидит. Царь, не долго думая, лук вскинул, прицелился. Вдруг орёл говорит:
— Не стреляй, царь-государь. Придёт время — я тебе пригожусь.
Царь думает: «На что ты пригодишься?» И снова прицеливается. Орёл говорит:
— Опусти лук, царь-государь. Придёт пора — тебе полезным буду.
Царь думает: «Какая от тебя польза!» И снова стрелу на орла наводит. Орёл говорит:
— Я ранен. Возьми меня домой, дай поправиться. Три года корми, а уж я в долгу не останусь.
Опустил царь свой лук, взял орла домой. Начал его кормить. А орёл зараз барана съедает, на три дня быка ему не хватает!
Год прошёл. Стадо царское поредело. Царь думает: «Что сами-то есть будем?» Орёл говорит:
— Отвези меня, царь, к лесу, к высоким дубам. Силу свою хочу испробовать.
Царь отвёз его к лесу. Поднялся орёл к тёмной туче, а потом кинулся вниз и с разгону ударил грудью в могучий дуб. Дуб раскололся надвое. Орёл говорит:
— Нет, царь, не обрёл я прежней силы. Корми ещё год.
Второй год прошёл. У царя не осталось ни овцы, ни коровы. Говорит он орлу:
— Нечем больше тебя кормить. Всю мою живность ты прибрал.
Орёл говорит:
— Отвези меня, царь, к лесу, снова силу свою испробую.
Там взвился он к белому облаку, а потом ринулся вниз — ударил грудью в могучий дуб. Раскололся дуб на мелкие части.
— Нет, царь, — говорит орёл, — не набрал я ещё прежней силы. Корми последний год.
Третий год прошёл. Царь отвёз орла к лесу, к высоким дубам. Взвился орёл выше белого облака, а потом со свистом ринулся вниз — ударил в самый могучий дуб, расшиб его в щепки с верхушки до корня! Лес кругом зашатался. Орёл говорит:
— Спасибо тебе, царь-государь, выкормил ты меня, выходил, обрёл я прежнюю силу. Время пришло расплачиваться. Садись-ка на меня, полетим вместе.
Сел царь на орла, они полетели. Внизу остались леса зелёные, потом горы белые, а вот и море синее. Летят над морем, орёл спрашивает:
— Скажи-ка, царь, что позади, что впереди, что вверху, что внизу?
Царь отвечает:
— Позади — земля, впереди — вода, вверху — небо, внизу — море.
Тут орёл встрепенулся и царь свалился. Только он ногами воды коснулся, подошвы намочил, орёл его подхватил, на крыло взял. И спрашивает:
— Что, царь-государь, увидел страх?
— Ох, увидел, — отвечает царь, — думал, конец мне пришёл.
Дальше летит орёл, до середины моря долетел и спрашивает:
