Как стать героем - Хили Кристофер (библиотека книг .TXT) 📗
Вскоре Риза тоже встревожила мысль о горе жареного бекона, поскольку он заглянул в карман и понял, что там пусто; именно поэтому он оборвал верхушку с ближайшей сосны, наскоро вырезал из нее женскую фигуру, приделал соломы вместо волос, обернул простынкой вместо платья и сунул в окно Эллиной каморки, надеясь, что Цаубера не заметит подмены.
Между тем Элла пробиралась сквозь густую чащу лесов, полных чудищ и нежити, в незнакомой стране. О возможных опасностях она не задумывалась. Надо было разыскать пять башен с пленниками. И спасти пять человек. Сердце у Эллы бешено колотилось – не от страха, а от восторга.
8
Прекрасный Принц боится темноты
Даже солнечного настроения Дункана не хватило, чтобы отвести фантастическую грозу, которая разразилась над Центральной Сильварией. Струи дождя так и хлестали четверых принцев, скакавших по лесу на недовольных лошадях. Каждые несколько секунд землю сотрясал очередной удар грома, порывы дикого ветра то и дело валили на тропу ветки и сучья. Внезапно спустилась всепроникающая тьма, и лесок, еще недавно такой веселенький, окрасился в грозные оттенки.
– Смотрите! – крикнул Лиам, скакавший впереди. – Там, за деревьями, дом!
Лошади, скользя по глине, остановились перед низеньким домишком. В таких обычно живут уютные бабушки в клетчатых платьях – так и видишь, как они стоят у плиты и помешивают супчик или кашку – словом, блюдо, которое не нужно особенно жевать. Фредерик заметил, что при доме имеется конюшня, и принцы отвели туда своих жеребцов. Спрыгнув на устланный соломой пол, принцы обнаружили, что даже друг друга толком не различают в темноте. Однако вскоре послышался какой-то шорох и вспыхнул свет.
– Смотрите, что я нашел! – гордо воскликнул Дункан и поднял фонарь.
– Повезло! – улыбнулся Фредерик.
– Эй, Куцый Плащ, что за шуточки? – сердито закричал на Дункана Густав. – Почему ты сухой?!
Остальные принцы промокли до нитки, а Дункан и правда был на диво сухой, не считая влажных лосин.
– Ветер раздувал у меня над головой плащ Лиама, – извиняющимся тоном пояснил Дункан.
Густав вполголоса отозвался о плащах так, как принцам не положено.
– Тащи сюда свой фонарь, Дункан, – велел он. – Пошли в дом.
Дверь домика оказалась открытой, и принцы вошли. При неярком свете стало видно, что дом совершенно пуст, в нем не было ничего, кроме голого пола, на котором там и сям валялись дохлые мухи.
– Зато есть где в чехарду играть! – заметил Дункан.
– И ни одной кровати, – понурился Фредерик. – Опять никаких шансов выспаться.
– Очага тоже нет, – сказал Лиам. – Не скоро обсохнем.
– Слабаки, – буркнул Густав.
– Не самое приятное место для ночлега, но под дождем все равно хуже, – рассудил Лиам.
Раздался лязг и глухой удар – это Густав улегся на пол. Лиам последовал его примеру, но сначала выжал плащ. Дункан сказал: «Спокойной ночи, друзья-принцы» – и задул фонарь, отчего комната погрузилась в полнейшую темноту.
Фредерик свернулся клубочком.
– Что ж, это не первый неудобный ночлег с тех пор, как я путешествую с вами, Густав, – сказал он.
– Точно. И похуже местечки случались, – отозвался Густав. – А я, между прочим, ни разу не жаловался.
– Было дело, когда я вытер у вас со щеки крыжовник, – сказал Фредерик.
– А это было вторжение в мое личное пространство, – огрызнулся Густав.
– Прошу прощения, просто у вас к щеке прилип целый комок мякоти. Я что, должен был так и оставить, да? – спросил Фредерик. – Это как эпизод из повести «Сэр Бертрам Утонченный и Неопрятный Герцог», когда у герцога между зубами застрял кусочек шпината и…
– Ой, я просто обожаю сэра Бертрама! – вмешался Дункан. – Ты читал, как он нашел потерянные салфетки для омаров, а гости даже не успели приступить ко второй перемене блюд?
– «Тайна загадочного соусника»! – обрадовался Фредерик. – Один из моих любимых рассказов!
И Дункан с Фредериком принялись оживленно болтать про сэра Бертрама. Ни тому ни другому еще не приходилось встречать человека, который разделял бы их восторг по поводу этого элегантного искателя приключений.
– Долгая будет ночка, – прокряхтел Густав.
– Ты вроде бы никогда не жалуешься, – бросил Лиам.
– Молчи уж, барон фон Плащ, – отозвался Густав. – А то положу спать между теми трещотками.
В конце концов усталость взяла верх, и принцы заснули.
Лиаму как раз снился сон про то, что граждане Эринтии устроили карнавал под девизом «Вернись, наш герой!»: женщины бросают в него цветы, бродячая труппа поставила балет по мотивам его сражения со злой феей, родители возглавляют ликующую толпу, а принцессы Шиповничек нигде не видно, – и тут его разбудила вспышка яркого света.
– Дункан, погаси фонарь, мы хотим спать, – пробормотал он, приоткрыв глаза.
– Не знаю, кто такой Дункан, – пробасил высоченный толстяк с зажженным фонарем в руке, – только если он тоже влез ко мне без спросу, я ему всыплю горячих, но сначала – тебе!
Второй фонарь держал тощий жилистый человечек с длинным острым носом и тоненькими усиками.
– Прикинь, Хорес, к нам типа гости! – прогундосил он.
Рис. 20. ХОРЕС и НЕВИЛЛ
Остальные принцы зашевелились.
– Спокойно, – сказал Лиам, поднявшись. – Мы не сделаем вам ничего дурного. Позвольте объяснить…
– А пошел ты, – прорычал Густав и бросился на могучего Хореса.
– Густав, назад! – крикнул Лиам. – Это мы забрались сюда без спроса. Надо дать им высказаться!
Но Густав уже вовсю лупил Хореса.
– Невилл, пособи, – попросил своего спутника массивный Хорес, блокируя град ударов Густава.
Невилл – тощий человечек с острым носом – крикнул через плечо:
– Сюда, братва!
И тут в комнату ворвались еще восемь человек – все в черной воровской одежде.
– Разбойники! – прошипел Лиам и выхватил меч.
– Скрутить их, – приказал Невилл и отошел в сторонку, предоставив всю грязную работу остальным разбойникам.
Фредерик, которому всегда бывало трудно проснуться, только и успел, что промямлить: «Реджинальд, еще пять минуточек», когда два разбойника живо обмотали его веревкой.
Дункан вскочил на ноги, весь дрожа от возбуждения:
– Ой, ну и дела! Это битва, да? – заверещал он. – В первый раз в жизни вижу битву! Это ведь битва, правда?
Два разбойника надели ему на голову большой мешок и повалили наземь.
– Нет, это не битва, – хихикнул один из них.
Между тем Лиам с мечом в руке сражался с четырьмя разбойниками одновременно. Первый бросился на него, замахнувшись дубиной. Лиам отразил удар клинком и одновременно пнул второго разбойника, так что тот с размаху влетел в стену. Третий хотел ударить принца по ногам, но Лиам вовремя подпрыгнул. Приземлившись прямо третьему на спину, Лиам ударил второго разбойника рукоятью меча по голове, и тот тоже рухнул наземь. Четвертый побоялся подходить близко и метнул в Лиама кинжал. Но принц крутанул мечом, и кинжал полетел обратно. Он попал рукояткой разбойнику в лоб и отправил его в нокаут.
Лиам, отдуваясь, оглядел комнату. Фредерик, связанный по рукам и ногам, корчился на полу. Дункана, похоже, запихали в мешок. А где…
Густав как раз пролетал у Лиама над головой – могучий Хорес бросил его, словно копье. Тяжелый, да еще и в доспехах, Густав рухнул на Лиама и повалил его. Принцы покатились по полу, перепутавшись, а потом подняли головы и обнаружили, что разбойники окружили их кольцом.
– Сейчас мы их, – пообещал Густав за миг до того, как Хорес столкнул их с Лиамом лбами. Все погрузилось в темноту.
9
Прекрасный Принц оказывается незаменимым
Не то чтобы Лиле так уж не нравилось быть принцессой, однако она была сильно против принцесс именно той разновидности, какой от нее добивались родители. Король Гарет и королева Гертруда долгие годы пытались обтесать свою дочь и сделать из нее Настоящую Аристократку, то есть такую девушку, чтобы ее можно было в один прекрасный день выдать замуж за неприлично богатого принца в обмен на туго набитые мешки с золотом и драгоценными камнями. (Узколобые какие-то родители попались Лиле с Лиамом.) Однако Лила не интересовалась ни балами, ни приемами, ни брошками, ни вальсами. Если ей случалось прогуливать очередной урок осанки, значит она лежала на самом-самом верху высоких стеллажей в королевской библиотеке – туда она забиралась, чтобы спокойно почитать книжку по анатомии драконов или биографии знаменитых мастеров побегов. То и дело ее заставали за тем, что она взламывала окно классной комнаты и ловко, словно в танце, слезала по решетке, лишь бы избежать контрольной по надеванию корсета. Непослушная Лила совершенно изводила родителей, и когда она прогуляла бал, чтобы пробежаться вдоль ручейка, журчавшего по склону горы (и погубить тем самым платье), терпение у них лопнуло и они официально посадили ее под домашний арест до свадьбы.
