Профессия – призрак - Монтеле Юбер (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .txt) 📗
Я побаивался, что тетя Памела по неосмотрительности могла упомянуть о моем индийском костюме, который Уинни уже имел случай оценить…
— А леди Памела ничего больше не говорила об этом модернизированном призраке?
— Ни единого словечка, хотя все просто умирали от любопытства. Она дала слово Артуру и боится, что, если нарушит слово, он к ней больше не придет. Все просто сбиты с толку. От нашей тети Памелы можно с ума сойти. А ты, конечно, будешь уверять, что это не ты явился к злополучному Трубоди в образе пирата с Ямайки при сабле и бильбоке?
— А к Трубоди кто-то явился в образе пирата?
— Вот именно «кто-то»! По крайней мере Трубоди сумел это пролепетать, прежде чем дал отсюда тягу. Как он отсюда отбыл, ты наверняка мог наблюдать со своего чердака.
— Уинни! Поговорим серьезно! Чего ради я стал бы наряжаться пиратом и впутываться в историю, в которой для меня нет никакой выгоды? Я мечтаю об одном — дождаться воскресенья и убраться отсюда!
— Вообще-то это резонно… Ну, а крики? Крики, которые переполошили весь Малвенор и чуть не угробили жениха моей сестры… моих сестер, если тебе так больше нравится… прямо возле турецкой уборной? Опять будешь уверять, что это не ты?
— Едва не угробили?
Я был ошарашен таким поворотом события.
— Ну да! Если не считать разбитого ночного горшка, Трубоди довольно благополучно перенес потрясение от встречи с пиратом. Он уже открыл глаза, но жуткие вопли его добили — услышав их, он потерял сознание. Он вообразил, что настал его последний час. У журналиста, и у того случился сердечный приступ. Пришлось миссис Биггот колоть ему камфару.
— В самом деле, хоть я и был далеко, мне что-то послышалось среди ночи. Артур и в самом деле завывал очень громко.
— Это тоже очень странно. Настоящие призраки или ухают, или шепчут. Не поймешь их…
— А что говорит мэтр Дашснок?
— Что наш Артур… не такой, как другие.
— Что же я могу к этому добавить, мой бедный Уинни?
Уинстон помолчал, а потом сказал устало и мрачно:
— Должен признаться, Джон, что, рассуждая здраво, заподозрить тебя нельзя никак. Но тогда совершенно очевидно, что у нас здесь водится самый настоящий призрак.
— По крайней мере Джеймс уверяет в этом воскресных экскурсантов.
— Да. Только теперь это уже не вранье.
Я с трудом удержался от улыбки.
Уинстон вдруг вскочил, точно подброшенный пружиной. Его испугала неожиданная мысль:
— Но если, на беду, ты попадешься, все проделки настоящего Артура взвалят на тебя, а рикошетом на меня! И если Артур не угомонится…
Уинстон не решился договорить и горестно рухнул на ящик.
— Похоже, Артур оживился в связи с известной вам помолвкой, — сказал я, чтобы успокоить Уинни. — Перед приездом Трубоди Артур позволил себе кое-какие шалости. А после его приезда совсем уж распоясался. Но теперь, после того как его жертва отбыла на носилках, почему бы ему не утихомириться? Ведь это семейный призрак, он начинает трепыхаться только по случаю каких-нибудь выходящих из ряда вон событий. Вот увидите, все войдет в обычную колею…
На Уинстона мои выкладки произвели глубокое впечатление.
— Ты не по годам рассудителен, Джон! Я подскажу эту мысль моему отцу, который после звонка Артура и последующего разговора с тетей Памелой то и дело глотает аспирин.
— Если новый жених будет более подходящим и удовлетворится одной из сестер, Артур наверняка оставит его в покое.
— Дай Бог, чтобы ты оказался прав! Выдать замуж бесприданниц и без того нелегко. А если женихов еще станут калечить пираты, это вообще будет невозможно! Но, честно говоря, злоключения Трубоди ничуть меня не огорчили, да и у отца, по-моему, камень упал с души, хотя этот фрукт и пообещал, что реставрирует юго-восточную башню.
— Выходит, все хорошо, что хорошо кончается.
Поскольку Уинстон немного приободрился, я смог спокойно поужинать и даже сытнее, чем в прошлые вечера — по случаю помолвки Алисы лорд Сесил велел подать на стол все самое лучшее.
— Вы не голодны, Уинстон?
— Вчера я не мог составить тебе компанию, потому что у меня от непривычного обилия вкусных блюд заболел живот, а сегодня у меня желудок расстроился из-за пережитых тревог. Не тот у меня желудок, что прежде.
— Вы должны взять себя в руки.
— Легко сказать! Я восхищаюсь твоим хладнокровием. Правда, ты не знаешь всего. Загляни одним глазком в газеты, пока ешь…
Уинстон извлек из кармана пачку вырезок, которые я тут же просмотрел при скудном пламени свечи.
В шапках лондонских изданий чувствовалась изрядная доля недоверия: «Призрак у фотографа», «Удивительная любезность призрака», «Призрак-авангардист», «Призрак, списанный с натуры»…
В особенности потешались журналисты над безголовой фотографией.
В Шотландии, в газетах Эдинбурга и Глазго, заголовки были крупнее и серьезнее: «Историческая премьера в замке Малвенор», «Призрак Артура Свордфиша появляется при полном освещении», «Консервативная Шотландия на заре прогресса»… Воспроизведенную фотографию сопровождали аргументы «за» и «против», которые тщательно взвешивались. Шотландцы никогда не любили подшучивать над привидениями — ведь это одно из их национальных сокровищ.
— Посмотри, — сказал Уинстон. — Даже лондонская «Таймс», которая на первой странице печатает свои знаменитые маленькие объявления, на второй полосе отвела целых семнадцать строк под заметку «Типично шотландское происшествие в замке Мадвенор». Заметка в газете, равной которой нет на всех Британских островах, означает, что призрак окончательно узаконен!
Я был сражен непредвиденным и стремительным ростом своей популярности. Что бы сказали мои родители, мистер Гринвуд и мистер Баунти, увидев меня без головы и с бильбоке в руках на страницах газеты Глазго «Дейли рипортер»? Было от чего рехнуться!
— Настала критическая минута, Джон. Ведь даже если Артур оставит нас в покое, у газетчиков и прочих любопытных на это деликатности не хватит — понимаешь, чем это грозит нам с тобой? Если Джеймс теперь тебя поймает, разразится скандал в национальном масштабе. Отец придет в такую ярость… Нет, я даже подумать боюсь, что он с нами сделает!
От этой мысли и в самом деле пробирала дрожь. Но меня приободрила другая неоспоримая мысль:
— Время за полночь, Уинни. Уже 18 августа, суббота. Если завтра, в воскресенье, мне удастся без всяких недоразумений покинуть Малвенор, а похоже, помех этому нет, никто не сможет доказать, что замок обесчестил лжепризрак. И от всей этой газетной шумихи будет уже не вред, а только польза.
— Ты попал в точку, Джон, — с жаром подтвердил Уинстон. — При всей моей симпатии к тебе, должен признаться, что весьма желательно — особенно теперь, — чтобы ты поскорее отсюда убрался.
С некоторой грустью я подумал, что «жизнь в замке», предсказанная мне старухой-колдуньей, продолжалась всего неделю.
После того как я поужинал, Уинни попросил, чтобы я проводил его хотя бы до бального зала на втором этаже. Я удивился, а он со вздохом пояснил:
— Честно говоря, с некоторых пор мне не по себе, когда я остаюсь один в потемках… А ты, уж не знаю почему, чувствуешь себя все храбрее.
Чтобы усыпить его возможные подозрения, я ответил так:
— Я стараюсь храбриться, Уинни. А на самом деле трушу еще больше, чем вы. И недаром. Не проходит ночи, чтобы Артур не ухал у меня на чердаке. Сначала он тихонько произносит: «У-у! У-у!», а потом все громче…
— Это, наверное, ветер, Джон.
— У ветра не бывает оксфордского произношения.
— Что? Артур обращается к тебе, к тебе, с оксфордским произношением?
— Вы же упоминали, что на чердаке он однажды разговаривал с вами. Какое у него тогда было произношение?
— Черт возьми, я не помню. А… а с тобой о чем он говорит?
— Он взял с меня слово, что я буду хранить тайну. Как леди Памела. Единственное, что я могу открыть, это что он уговаривает меня остаться в Малвеноре, чтобы ему помогать. Тут поневоле испугаешься.
