Сказки для маленьких. Часть 1 - от «А» до «Н» - Коллектив авторов (читать онлайн полную книгу txt) 📗
Холодный, влажный туман не редел; лицо и руки Анне Лисбет тоже были холодны и влажны от ужаса. Все тело ее сжимало, как в тисках; зато в голове образовалось обширное поле для мыслей – таких, каких она никогда прежде не знавала.
Весной на. севере буковые леса, бывает, распускаются в одну ночь; взойдет солнышко, и они уже в полном весеннем уборе. Так же, в одну секунду, может пустить ростки и вложенное в нас нашею прошлою жизнью – мыслью, словом или делом – семя греха; и в одну же секунду может грех сделаться для нас видимым, в ту секунду, когда просыпается наша совесть. Пробуждает ее господь, и как раз тогда, когда мы меньше всего того ожидаем. И тогда нет для нас оправдания: дело свидетельствует против нас, мысли облекаются в слова, а слова звучат на весь мир. С ужасом глядим мы на то, что носили в себе, не стараясь заглушить, на то, что мы в нашем высокомерии и легкомыслии сеяли в своем сердце. Да, в тайнике сердца кроются все добродетели, но также и все пороки, и те и другие могут развиться даже на самой бесплодной почве.
У Анне Лисбет бродило в мыслях как раз то, что мы сейчас высказали словами; под бременем этих мыслей она опустилась на землю и проползла несколько шагов. «Зарой меня! Зарой меня!» – слышалось ей. Она лучше бы зарылась в могилу сама – в могиле можно было найти вечное забвение! Настал для Анне Лисбет серьезный, страшный час пробуждения совести. Суеверный страх бросал ее то в озноб, то в жар. Многое, о чем она никогда и думать не хотела, теперь пришло ей на ум. Беззвучно, словно тень от облачка в яркую лунную ночь, пронеслось мимо нее видение, о котором она слыхала прежде. Близко-близко мимо нее промчалась четверка фыркающих коней; из очей и ноздрей их сверкало пламя; они везли горевшую как жар карету, а в ней сидел злой помещик, который больше ста лет тому назад бесчинствовал тут, в окрестностях. Рассказывали, что он каждую полночь въезжает на свой двор и сейчас же поворачивает обратно. Он не был бледен, как, говорят, бывают все мертвецы, но черен как уголь. Он кивнул Анне Лисбет и махнул рукой: «Цепляйся, цепляйся! Тогда опять сможешь ездить в графской карете и забыть свое дитя!»
Анне Лисбет опрометью бросилась вперед и скоро достигла кладбища. Черные кресты и черные вороны мелькали у нее перед глазами. Вороны кричали, как тот ворон, которого она видела днем, но теперь она понимала их карканье. Каждый кричал: «Я воронья мать! Я воронья мать!» И Анне Лисбет знала, что это имя подходит и к ней: и она, быть может, превратится вот в такую же черную птицу и будет постоянно кричать, как они, если не успеет вырыть могилы.
Она бросилась на землю и руками начала рыть в твердой земле могилу; кровь брызнула у нее из-под ногтей.
«Зарой меня! Зарой меня!» – звучало без перерыва. Анне Лисбет боялась, как бы не раздалось пение петуха, не показалась на небе красная полоска зари, прежде чем она выроет могилу, – тогда она погибла! Но вот петух пропел, загорелась заря, а могила была вырыта только наполовину!.. Холодная, ледяная рука скользнула по ее голове и лицу, соскользнула на сердце. «Только полмогилы!» – послышался вздох, и видение опустилось на дно моря. Да, это был береговой призрак! Анне Лисбет, подавленная, упала на землю без сознания, без чувств.
Она пришла в себя только среди бела дня; двое парней подняли ее с земли. Анне Лисбет лежала вовсе не на кладбище, а на самом берегу моря, где выкопала в песке глубокую яму, до крови порезав себе пальцы о разбитую рюмку; острый осколок ее был прикреплен к голубой деревянной подставке. Анне Лисбет была совсем больна. Совесть перетасовала карты суеверия, разложила их и вывела заключение, что у Анне Лисбет теперь только половина души: другую половину унес с собою на дно моря ее сын. Не попасть ей в царство небесное, пока она не вернет себе этой половины, лежащей в глубине моря! Анне Лисбет вернулась домой уже не тем человеком, каким была прежде; мысли ее словно смотались в клубок, и только одна нить осталась у нее в руках: мысль, что она должна отнести береговой призрак на кладбище и предать его земле – тогда она опять обретет всю свою душу.
Много раз схватывались ее по ночам и всегда находили на берегу, где она ожидала береговой призрак. Так прошел целый год. Однажды ночью она опять исчезла, но найти ее не могли; весь следующий день прошел в бесплодных поисках.
Под вечер пономарь пришел в церковь звонить к вечерне и увидел перед алтарем распростертую на полу Анне Лисбет. Тут она лежала с раннего утра; силы почти совсем оставили ее, но глаза сияли, на лице горел розоватый отблеск заходящего солнца; лучи его падали и на алтарь и играли на блестящих застежках Библии, которая была раскрыта на странице из книги пророка Йоиля: «Раздерите сердца ваши, а не одежды, и обратитесь к господу!»
– Ну, случайно так вышло! – говорили потом люди, как и во многих подобных случаях.
Лицо Анне Лисбет, освещенное солнцем, дышало ясным миром и спокойствием; ей было так хорошо! Теперь у нее отлегло от сердца: ночью береговой призрак ее сына явился ей и сказал: «Ты вырыла только полмогилы для меня, но вот уж год ты носишь меня в своем сердце, а в сердце матери самое верное убежище ребенка!» И он вернул ей другую половину ее души и привел ее сюда, в церковь.
«Теперь я в божьем доме, – сказала она, – а тут спасение!»
Когда солнце село, душа ее вознеслась туда, где нечего бояться тому, кто здесь боролся и страдал до конца, как Анне Лисбет.
Г. Х. Андерсен
Антилопа и человек, собирающий хворост
Когда-то давным-давно жил один человек. Жил он тем, что собирал хворост. Родители его давно умерли, оставив ему только топор и маленькую хижину. Был он здоровым, сильным и трудолюбивым, и многие зажиточные люди в селении предлагали ему идти к ним в дом, соблазняя спокойной жизнью. Но юноше не по душе была унизительная работа слуги, и он отказывался от их посулов. Каждый день брал он свой топор и, положив его на плечо, отправлялся в лес. Нарубит там сухих веток, продаст на рынке и живет день-другой.
Однажды рубил он в лесу сухое дерево, ствол которого с трудом поддавался ударам топора, как вдруг услышал крик, полный ужаса. Выпрямившись, посмотрел он в ту сторону, откуда доносился крик, и увидел огромного волка, гнавшегося за антилопой. Антилопа совсем выбилась из сил, а волк уже настигал ее. Дровосек крепко сжал топор и бросился ей на помощь. Волк, ослепленный жадностью, не заметил приближающегося человека, а дровосек, подбежав, изо всех сил ударил топором по голове волка, тот повалился на землю и забился в смертельных судорогах.
Антилопа, спасенная от зубов волка, подняла глаза на человека, собиравшего хворост. Юноша заметил, что она хромает и из ноги ее течет кровь. Тогда дровосек сорвал с себя рубашку и лоскутом перевязал раненую ногу антилопы. Антилопа с волнением произнесла человеческим голосом:
- Спасибо, ты спас мне жизнь и еще перевязал мою рану. Я тоже хочу отблагодарить тебя.
Услыхав, что антилопа говорит по-человечьи, дровосек изумился и спросил:
- Но как же ты сможешь отблагодарить меня?
- Если тебе понадобится что-нибудь или с тобой случится несчастье, приходи к дереву хоэ, осыпанному желтыми цветами, оно растет в восточной части леса. Постучи трижды по стволу, и я явлюсь к тебе.
Сказав это, антилопа быстро скрылась в глубине леса.
Дровосек каждый день ходил за хворостом, но слова чудесной антилопы вылетели у него из головы. Однажды, увлекшись, зашел он далеко в лес и неожиданно для самого себя оказался у высокого дерева хоэ. Тогда ему пришло на память удивительное происшествие с антилопой, и он захотел снова увидеть ее и побеседовать с ней. Он постучал трижды по стволу хоэ. Кора дерева раздвинулась, и показались створки больших расписных дверей. Пораженный дровосек вошел в них и замер. Перед ним высился большой дом со стенами, сложенными из цветного камня. Вокруг дома и в его покоях было множество искусно сделанных вещей из золота и драгоценных камней. Почтенный седовласый старец вышел ему навстречу и с радостной улыбкой пригласил к столу. Благоуханный аромат всевозможных яств, долетая из окон, дразнил ноздри.
