О квадратно-круглом лесе, Микке-мяу и других - Лазар Эрвин (версия книг .TXT) 📗
— Насчет гуттермуттер это ты загнул. И насчет застежки для чулок тоже. Муттер, это я знаю. И на сандалиях бывают застежки, это я тоже знаю. Но вот гуттермуттер — и застежка для чулок?!
Лев Зигфрид Брукнер пристально посмотрел на Ватикоти:
— Значит, ты тоже утверждаешь, что могопачей не существует?
— Ни в коем случае, — испуганно запротестовала Ватикоти. — Только вот гуттермуттер и застеж…
Конь Серафим заорал как ужаленный:
— Да замолчите вы когда-нибудь со своими гуттермуттерами или нет?! Над нами нависла страшная опасность, а вы друг перед другом выставляетесь! Умишком щеголяете!
— Ну, у кого он есть, почему бы и не показать, — вставила кошка Ватикоти и многозначительно посмотрела на Лайоша Урода.
Бедный великан чуть не плакал:
— Честное слово, я не виноват, что медленно соображаю, но…
Что он собирался сказать после этого «но», мы уже никогда не узнаем, так как неудержимо мыслящий Аромо, подойдя к нему, хлопнул его по спине и произнес:
— Милый Лайош, никто тебя не обвиняет и не осуждает. Просто ты не знаешь, сколько будет дважды два, вот и все. Но что значит слово «молчать», ты наверняка знаешь.
— Да, знаю.
— Тогда помолчи! А мы будем готовиться к битве с могопачами. Они дорого заплатят за наши жизни!
— Ой, как мне страшно! — воскликнула Ватикоти.
Но заяц Аромо уже вошел в роль.
— Только без паники, — сказал он. — Руководство борьбой с могопачами я беру на себя.
Конь Серафим посмотрел на него, прищурившись:
— Но-но! Ты, видимо, хотел сказать: мы берем на себя.
— Можно и так, — махнул лапой Аромо. — Все равно. Главное — начать, и поскорее.
— Правильно, давайте начнем, — подхватил лев Зигфрид Брукнер, но вдруг запнулся. — А что начнем? — завертел он головой.
Заяц Аромо ходил посередине лужайки взад-вперед, по-солдатски чеканя шаг:
— Как что?! Прежде всего надо созвать военный совет.
— Бум-бу-бум, — сказал медведь Бум-Бу-Бум.
Заяц побагровел:
— Бум-Бу-Бум, очень тебя прошу, не нарушай дисциплину. Еще одно замечание — и я исключу тебя из членов военного совета.
— Бум-бу-бум, — повторил медведь.
— Все, ты исключен! — закричал Аромо. — Прими это к сведению. Собирайся и уходи на другой конец лужайки!
— Правильно, — поддержала его Ватикоти, — ты не имеешь права слушать, о чем мы будем говорить на совете!
— Еще, чего доброго, разболтает могопачам, — прибавил лев Зигфрид Брукнер.
Конь Серафим тоже возмутился:
— Правильно! Убирайся на другой конец лужайки!
Медведь Бум-Бу-Бум, не говоря ни слова, повернулся к приятелям спиной, не спеша перешел на другой конец лужайки и сел там в траву. Лайош Урод, самый добрый великан в мире, смотрел на него с жалостью.
— Зря вы это делаете, честное слово, — сказал он.
— Молчать! — рявкнул Аромо.
— Вот Микка-Мяу придет, он вам покажет, — буркнул себе под нос Лайош Урод.
Неудержимо мыслящий Аромо заорал на него:
— Хочешь, чтобы мы тебя тоже исключили?
— Нет, нет… я лучше…
— Тогда сиди и молчи! — торжествовал Аромо. — Приступим к работе! По-моему, наиболее подходящий метод борьбы с могопачами — это… это… как бы это сказать… А как по-твоему, Серафим? Какой метод избрал бы ты?
Голубой чудо-жеребец смутился. Вопрос застал его врасплох. Да еще как врасплох! Он залепетал:
— По-моему… я считаю… раз уж могопачи такие…
Тут он запнулся и замолчал, хотя все смотрели на него с огромным интересом. Заяц Аромо поддержал его:
— Ну, ну, говори! Могопачи такие…
— Могопачи, — мучительно запинаясь, бормотал конь Серафим, — совсем такие… маленькие…
Лев Зигфрид Брукнер изумленно переспросил:
— Что-что? Маленькие?
Конь Серафим замотал головой:
— То есть большие.
Зигфрид Брукнер удивился еще больше:
— Большие?
Тут конь Серафим окончательно запутался и, собравшись с духом, выпалил решительно:
— Я хотел сказать, средние.
До сих пор Лайош Урод слушал голубого чудо-жеребца раскрыв рот, но тут он не выдержал и спросил:
— Так все-таки маленькие, большие или средние?
Заяц Аромо резко повернулся к нему:
— Я же тебя просил не задавать глупых вопросов! А ты, Серафим, скажи нам, в самом деле, какие могопачи. Маленькие, большие или средние?
Конь Серафим опустил глаза и кашлянул:
— По правде говоря, я видел того могопача только издалека.
— Рост можно определить и издалека, — сказал гулкоголосый Зигфрид Брукнер.
Конь Серафим пытался уйти от ответа:
— Видишь ли, это не совсем так. Ведь если расстояние очень большое, то могопач кажется маленьким, не так ли? А если расстояние очень маленькое, то могопач кажется огромным.
— Не говоря уже о среднем расстоянии, — заметил неудержимо мыслящий Аромо.
— Почему? А что тогда? — полюбопытствовал Лайош Урод.
— Лайош! Лайош! — зашикали на него.
Кошка Ватикоти повернулась к коню Серафиму:
— Иными словами, весь вопрос в том, с какого расстояния ты видел этого могопача.
Конь Серафим не отступал:
— Я же говорю: издалека.
— Ну и каким же он тебе показался издалека? — спросил заяц Аромо.
— Далеким… — Голубой чудо-жеребец задумался. — Если это вообще…
Все ждали продолжения, но конь Серафим умолк.
— Если это вообще… — подсказал ему лев Зигфрид Брукнер.
— Если это вообще был могопач, — с трудом выдавил из себя конь Серафим.
Все пришли в изумление.
— Значит, не исключено, что ты видел вовсе и не могопача? — спросил заяц Аромо.
— Не исключено, — кивнул конь Серафим. — Может быть, это был просто куст бузины. Или пенек. Тем более, что, когда я издалека видел это далекое нечто, было уже далеко за полночь.
Чтобы понять это невнятное объяснение, всем пришлось немного подумать. Не говоря уже о самом добром великане в мире Лайоше Уроде, которому пришлось думать изо всех сил.
Один лишь Бум-Бу-Бум, видимо, понял все сразу — на другом конце лужайки ему было хорошо слышно, о чем разговаривают друзья, — так как медведь произнес:
— Бум-бу-бум.
— Ну это уж слишком! — взвизгнул неудержимо мыслящий Аромо. — Придется его наказать.
Тут все подскочили к Бум-Бу-Буму и обступили его.
— Не забывай, у нас введено военное положение! — кричал Аромо.
Лев Зигфрид Брукнер торжественно указал лапой на Бум-Бу-Бума:
— Объявляю тебя регенатом.
— Может быть, генератором? — поправила кошка Ватикоти.
— Ренегатом, — сказал заяц Аромо, на этот раз правильно.
Ватикоти размахивала лапами:
— Регенатор или генератор, это все равно. В наказание мы привяжем тебя к дереву. Тогда уж ренегатничай сколько хочешь!
Они быстро раздобыли где-то веревку и в два счета привязали бедного Бум-Бу-Бума к дереву. Один Лайош Урод не участвовал в этом — испуганно прыгая вокруг приятелей, самый добрый великан в мире восклицал:
— Бедный Бум-Бу-Бум! Что вы делаете! Бедный Бум-Бу-Бум!
Заяц Аромо рявкнул на него:
— Может быть, привязать тебя рядом с медведем?!
О нет, только не это! Лайош съежился и не произнес больше ни звука. А остальные тем временем связывали Бум-Бу-Бума.
— Вот так, — удовлетворенно произнес неудержимо мыслящий Аромо. — А если еще хоть слово скажешь, заткнем тебе рот. Ясно?
И все пошли обратно — продолжать военный совет.
— Опаснее всего враг внутренний, — бормотал лев Зигфрид Брукнер.
— Мы остановились на том, что было далеко за полночь, — взял слово заяц Аромо. — И тот куст бузины или пенек, который ты видел, возможно, и не был могопачем.
Серафиму надоело быть козлом отпущения.
— Да. Ну, ничего страшного, — произнес он язвительно, — остаетесь еще вы, а вы-то наверняка видели могопачей с более близкого расстояния и при свете дня.
— Да уж видели, — осторожно ответил лев Зигфрид Брукнер.
— Еще бы, — сказал еще осторожнее заяц Аромо.
