Ночь голубой луны - Аппельт Кэти (книги онлайн полные версии бесплатно .txt) 📗
Доуги отправился вслед за Вторым. Лунная ночь всё ещё была светлой, на звёздном небе только-только начали появляться облака. Неужели и впрямь приближается шторм? Второй ещё ни разу не ошибся. Но пока ничто, кроме необычно прохладного ветра, не предвещало бури.
И всё-таки Второй никогда не ошибается.
Надо пойти и проверить, всё ли в порядке. Но прежде всего найти сбежавшего пёсика. Доуги громко позвал его:
– Второй! Ко мне!
Доуги выдержал паузу, но так и не услышал в ответ знакомого «тяв-тяв-тяв!».
Где же он?
Доуги снова позвал:
– Второ-о-о-о-ой! Ко мне-е-е-е-е!
Он прислушался. До него доносился только шум волн, бившихся о песчаный берег. Отлив всё ещё продолжался. В лунном свете песок казался мягким и гладким, как шёлк, который разгладила отхлынувшая вода. Луна клонилась к западу. Через несколько часов она начнёт уходить.
Доуги почувствовал острое сожаление. Голубая луна. Кто знает, сколько времени пройдёт, прежде чем снова настанет ночь голубой луны? Несколько месяцев? Или целый год? Он снова почувствовал страстное желание спеть свою песенку для Синь. Песенку, в которой только три слова.
Доуги повернулся к луне спиной. Куда же подевался Второй? И вдруг, словно в ответ на его вопрос, раздалось «тяв-тяв-тяв!». Второй подбежал к хозяину. Доуги хотел погладить его, но тот отскочил от протянутой руки и побежал на этот раз в другую сторону.
«Что происходит с собакой?» – озадаченно подумал Доуги. Решив, что пёс, видимо, почувствовал перемену ветра, он заторопился к тёмному автобусу. Отперев дверь, он вошёл внутрь. Яркие радужные цвета сёрфбордов казались блёклыми в тусклом, рассеянном свете луны. Пройдя по проходу, он проверил окна. Вроде бы всё в порядке.
Он вышел из автобуса и вдруг заметил одинокую белую птицу, парящую над поверхностью воды. Неужели Капитан? Что это ему не спится ночью? Он присмотрелся повнимательней. Да, это Капитан. Он узнал его по крылу. Доуги продолжал вглядываться в темноту. Но чайки уже не было видно. Не было видно ничего, кроме воды.
«Тяв-тяв-тяв!» – волновался Второй, бегая вокруг хозяина. Доуги попытался поймать его, но пёсик увернулся и снова бросился бежать. На сей раз он побежал к Ключу.
95
Берегиня лежала в шлюпке, свернувшись калачиком, когда очередная огромная волна подхватила её и понесла вверх, всё выше и выше. Берегиня прильнула к деревянному дну. Схватившись за скамейку, она готовилась к спуску – и вот – ву-у-у-у-уф-ф-ф-ф! – он начался.
Шлюпка падала всё ниже. Каждый мускул тела Берегини напрягся в ожидании дна, самой низкой точки падения волны. Как глубоко она спустится на этот раз?
И вот – БАМ-М-М-М! – шлюпка обрушилась в колодец. Берегиня ощутила это каждой косточкой, каждой жилкой, каждой клеточкой своего тела.
Судорога свела ноги, руки, живот, пальцы, стёртые в кровь, которыми она вцепилась в узенькую скамейку маленькой шлюпки, вцепилась изо всех сил, мёртвой хваткой. Она чувствовала, как талисман бьётся об её ключицы. Талисман – последний подарок Мэгги-Мэри, перед тем как она уплыла от дочери и Синь подхватила её. Синь… Синь подхватила её!
И вдруг Берегиня вспомнила всё с пронзительной ясностью. Да-да, конечно же всё это было раньше. Она плыла по волнам в маленькой шлюпке, в другой шлюпке, которая была ещё меньше «Стрелки». Это была круглая шлюпка, тоже с гладкими бортами. Она также качалась на волнах, и Берегиня вместе с ней. Вспомнила. Вспомнила.
Вспомнила. Вспомнила. Вспомнила.
Маленькая шлюпка. Грохот волн. Холодная вода.
Она одна. И в то же время не одна.
Нет. Она была не одна тогда. С ней была Мэгги-Мэри.
96
Большая деревянная миска, такая большая, что мама может посадить в неё маленькую девочку… и кружить на кухонном полу.
Красивая деревянная миска, такая большая, что мама может посадить в неё маленькую девочку… и пустить в плавание по морским волнам.
Вдруг страшное воспоминание нахлынуло на Берегиню – такое грустное и тоскливое, что от него стало больно.
Её день рождения. Вечер. Ей исполнилось три года.
Берегиня сжалась в комочек на дне «Стрелки». Воспоминания обвивали её, впиваясь как колючая проволока.
Она сидит в деревянной лодке, круглой и глубокой. У неё нет ни кормы, ни носа, ни правого, ни левого борта, ни паруса, и она далеко от берега, прямо за косой – за скалой де Вака. Её маленькая лодка ударилась о косу и ткнулась в старую скалу.
Она была примерно в сотне ярдов от берега. Отсюда, из воды, Берегиня едва различала мерцающий огонёк костра на пляже, где у них был пикник. Там, где возле костра спала Синь.
– Три года! Совсем большая девочка! – сказала Синь.
Вместо именинного торта она сделала любимый Берегинин пирог с бататом, украшенный взбитыми сливками – любимым лакомством Синдбада.
А потом все жители Устричного посёлка отправились на пляж жарить на костре сосиски и делать воздушную пастилу. Доуги играл на укулеле, а Синь улеглась возле костра, укрылась большим пляжным полотенцем и сладко заснула под звуки забавной песенки «про трёхлетнюю Русалочку, Морскую раскрасавицу, про Сладкую горошинку, что всем нам очень нравится». Верт тоже дремал у огня. Он устал, потому что весь день гонялся по пляжу за Синдбадом. А Синдбад устал, потому что объелся взбитых сливок.
Берегиня хотела, чтобы они проснулись и увидели, что она качается на морских волнах. Её круглая лодка подпрыгивала то вверх, то вниз. Было холодно. На ней были только купальник и майка Доуги. Лодку заливало волнами, купальные трусики намокли. Она заплакала, но тут прямо перед ней из воды вынырнуло красивое женское лицо. Это Мэгги-Мэри, её мама! Ей сразу стало легко, страх прошёл. Мэгги-Мэри встряхнула длинными волосами, и тысячи водяных капелек взлетели в воздух, ярко заблестев над поверхностью воды. Как хорошо, что она не одна, что рядом мама! Но почему же рядом с ними в волнах нет Синь? Она посмотрела в сторону берега, где горел костёр. Его огонёк угасал. Мэгги-Мэри улыбаясь смотрела на неё.
– Не бойся, – сказала она, – сейчас мы поедем обратно на берег верхом на волнах, как на лошадках. – И добавила: – Вот увидишь. Это легче лёгкого. Раз-два – и готово!
Берегиня очень хотела верить своей маме-русалке, хотела улыбнуться ей, но вместо этого только опустила глаза и закусила нижнюю губу. Русалки – коварные обманщицы. Им нельзя доверять. Только что была с тобой рядом, а потом глядь – и нет её. Мэгги-Мэри принялась напевать знакомую песенку:
– Русалка-крошечка, русалка-дочечка, ждёт тебя русалка-мама…
Песенка… Берегиня помнила её, и она помнила, как потянулась к Мэгги-Мэри, но круглая лодка накренилась, и она снова вцепилась в деревянные края, а в горле у неё встал ком. Русалка-мама поцеловала её в макушку.
И тут на шее у мамы Берегиня увидела талисман. Он ярко светился на гладкой, матовой коже. Раньше она никогда не видела его. Она протянула к нему руку.
– Подарок чайки, – сказала Мэгги-Мэри, засмеялась и снова нырнула в волну. Исчезла. Пропала.
И вдруг она появилась опять – смеясь, выглянула из воды, сняла с шеи талисман, надела на Берегиню и сказала:
– С днём рождения!
У Берегини захватило дух: талисман был такой холодный! Просто ледяной.
Качание лодочки, смех Мэгги-Мэри… У Мэгги-Мэри была одна особенность: она всегда смеялась. Берегиня тоже попыталась засмеяться, но от испуга у неё ничего не получилось. Она промокла, устала, ей было страшно и хотелось обратно на берег, где лежало её большое махровое полотенце, разрисованное красными и голубыми рыбками, – подарок Синь на день рождения. Она хотела забраться на колени к Синь и прижаться головой к груди.
Мэгги-Мэри вдруг поднырнула под деревянное изделие и подтолкнула его плечом.
– Седлай волну! Поскакали! – скомандовала она. Потом ещё раз. И ещё. – Вперёд! Скачи! Смелей, моя русалочка-дочка!
Мэгги-Мэри снова рассмеялась, взялась за миску и крутанула её небрежно, неосторожно, резко. Миска бешено завертелась, наклонилась, зачерпнула воды и начала тонуть. Это была плохая шутка. Так делают, когда хотят напугать или обидеть. В глазах Берегини появились звёздочки – и у неё закружилась голова. Она взглянула вниз и увидела, как в миску хлынула вода, которая быстро стала заполнять её маленькую круглую лодку. Берегине было мокро, холодно и одиноко, а на берегу огонёк всё угасал.
