Ваклин и его верный конь - Русафов Георгий (полная версия книги TXT) 📗
Воспоминания о родном крае — о селе, укрывшемся между двух холмов, как аистово гнездо; о белом низеньком домике, что приютился, точно грибок, под вековым вязом; о матери, которая ждет-не дождется своего единственного сына; о деревянном топчане, на котором он видел в детстве самые сладкие сны, — все чаще бередили сердце Димчо.
Много раз ему приходилось ночевать под открытым небом.
Ляжет, бывало, укроется ветхой одежонкой и думает про людскую неволю да обиды. А потом заглядится на звездочку, что ласково мерцает над головой, и невольно вздохнет:
— Что-то сейчас делает мама? Может, смотрит на эту звездочку в наше маленькое окошко и думает: «Звездочка, не видно ли тебе с высоты, как поживает мое милое чадо? Тепло ли ему? Есть ли чем укрыться?»
И мысли Димчо, как птицы, летят к маленькому домику под вязом, к милой матери…
Или идет незнакомым селом. Видит своих ровесников, безвременно состарившихся под бременем непосильного труда. Встречает сгорбленных женщин с глазами как у его матери… Тяжело ему видеть, как люди маются. Он идет и думает, как помочь несчастным, а из груди сам собой вырывается невольный вздох:
— Бедная мама? Наверно, сидит на пороге и вглядывается в каждого путника: надеется увидеть родного сына!
И снова мысли его летят к домику под вязом, к одинокой матери…
Так продолжалось много дней и ночей.
И после каждого дня, после каждой ночи тоска по родному краю, по дому, по одинокой матери все сильнее тревожила душу, не давала покоя.
И Димчо не выдержал.
Однажды — это случилось на четвертый год его скитании по белу свету в первые дни четвертого месяца — он решительно махнул рукой и повернул назад, к дому. К маленькому домику под раскидистым вязом, к одинокой матери с самыми милыми, самыми добрыми глазами на свете…
Эх. легко шагается, когда знаешь, что идешь домой, где тебя ждет мама, где увидишь дорогих друзей, милую сердцу девушку!
Как на крыльях, летел Димчо домой. И только одна мысль омрачала его радость.
Перстень!
Шагает парень к родному селу, а из головы у него не выходит железный перстень.
— Столько я добра сделал, столько подвигов совершил для людей. Почему же перстень не стал золотым, не засиял, как звезда? Почему я не нашел добродетель, которая сделает меня счастливым? — то и знай повторял Димчо.
— Что же мне надо было сделать для этого? Как весело я бы вернулся тогда к маме, а теперь…
Так сокрушался Димчо, а потом стал себя корить:
— Эх, Димчо, Димчо… Пожалуй, зря ты побежал домой. как малое дитя, вспомнив про мать… Скитался, скитался по белу свету, оставив ее одну-одинешеньку, а теперь возвращаешься с пустыми руками — ни богатства не добыл, ни ума не нажил… Молодец, нечего сказать!..
Стал Димчо подходить к роднику, где три года тому назад ему встретился седой старик, и сердце его еще сильнее сжалось.
— А вдруг старик там… Эх, как я ему в глаза посмотрю, что ему скажу, когда он увидит, что я иду обратно, а святой добродетели так и не открыл!
Старик и правда был там.
Он сидел на том же камне, на котором когда-то безутешно рыдал Димчо, и смотрел вдаль, на пыльную дорогу. Старик сидел неподвижно, как каменный. Но, увидев на дороге парня, оживился, вскочил и торопливо пошел ему навстречу.
— Ну, сынок, наскитался по свету? — сказал старик с улыбкой смущенному парню. — Идем, посидим рядышком у воды, как когда-то, расскажешь, что ты видел в чужих краях… Поймал свою птицу счастья?
Ни жив, ни мертв сел Димчо рядом со стариком. Он был готов в землю провалиться от стыда. Но добрые глаза старика придали ему смелости, и парень рассказал обо всем, что с ним случилось.
Потом, понурив голову, сказал:
— Гнался я, дедушка, за птицей счастья, да не сумел поймать. Не выдержал — одолела тоска по родному дому, по одинокой матери… И вот возвращаюсь домой, а добродетели, что может превратить железный перстень в золотой, так и не нашел…
И он показал старику свою правую руку, на указательном пальце которой блестел железный перстень. Он ждал, что старик начнет его корить, но тот посмотрел внимательно на перстень, погладил Димчо по выгоревшим от солнца волосам и тихо молвил:
— Ничего, сынок, не беда! Послушайся своего сердца и возвращайся домой. Может, там найдешь то, чего не смог найти, скитаясь по белу свету! Перстень показывает, что ты избрал правильный путь к счастью. Еще немного и он засияет, как звезда…
Проговорил это старик, встал и пошел по тропинке, что вилась по холму над родником и, как три года назад, пропал из глаз, даже не простившись с парнем. Тогда Димчо умылся студеной водой и с легким сердцем зашагал к дому.
Отшумело веселое лето.
Наступила поздняя осень.
Как-то вечером вдова, что жила в одиноком домике под вековым вязом, собралась зажечь лампу и взяться за веретено, когда в дверь тихонько постучали.
— Кто бы это мог быть?
Забилось сердце бедной женщины, бросилась она открывать дверь запоздалому гостю. На пороге стоял усталый путник в запыленной одежде.
— Димчо! Сынок! — воскликнула мать.
— Мама!..
Только это и могли сказать мать с сыном после долгой разлуки. Они долго-долго плакали, припав друг к другу.
— Ох. что же это я! — спохватилась мать. — Больше трех лет ждала, когда вернешься, а теперь, как чужого, на пороге держу! Входи же, сынок, входи в дом!
Допоздна не спали в эту ночь обитатели домика под вековым вязом. Димчо рассказывал матери все, что ему довелось увидеть и перенести за долгие годы разлуки… Мать молча гладила волосы сына жесткой, потрескавшейся от работы рукой и слушала его рассказ с бьющимся сердцем. Радостно ей было, что сын вернулся домой живым и невредимым, но больше всего была она счастлива, что сын сумел сохранить за эти годы в сердце доброту и честность.
— Мама, ты не сердишься, что я вернулся домой с пустыми руками? Не мог я иначе. Все, что зарабатывал, раздавал другим, тем, кто нуждался больше меня… А сколько на свете людей, которые нуждаются в помощи, мама! Вот мне ничего и не осталось…
Этими словами Димчо кончил свой рассказ и с мольбой посмотрел на мать.
А у той сердце замерло от счастья и две слезинки — то были слезы радости! — выкатились из сияющих глаз. Одна из них упала на руку сына, прямо на подаренный ему седым стариком железный перстень.
И в тот же миг совершилось чудо, которого парень ждал больше трех лет…
— Перстень… железный перстень стал золотым, засиял у меня на руке, как звездочка! — крикнул Димчо и, обезумев от радости, кинулся матери на шею. — Мама, я ее нашел. Нашел святую добродетель!
— Что случилось, сынок? — изумилась мать.
— Радуйся, мама, я открыл путь к нашему счастью…
Сынок показал матери перстень, сиявший у него на пальце, и сказал:
— Три года я тщетно ждал, чтобы этот перстень засиял, как звезда. Это означало бы, что я нашел самую большую добродетель. А сегодня одна твоя слеза, пролитая от счастья, упала на него, и чудо свершилось…
А перстень сиял, заливая бедную горенку ярким светом…
КАК В КУРИЦЫНЕ СОЗДАЛИ СЕБЕ ГЕРОЯ
Однажды летним утром из Курицына — того сельца, что угнездилось в буковой роще, словно наседка, — отправился в ближний город обоз: двенадцать отборных молодцов погоняли двенадцать голосистых ослов, груженных дровами. В городе молодцы быстро продали дрова, получили выручку, лихо угостились в корчме. А потом сели на ослов и с веселыми песнями отправились домой. Ехали они. ехали, и вдруг посреди дороги один из молодцов вздумал пересчитать — все ли здесь. Считал, считал. и все у него выходило одиннадцать мужиков да одиннадцать ослов.
— Стойте, братья! Беда большая! — закричал он во всю мочь.
— Что такое? — удивились молодцы.
— Когда утром мы уезжали из села — нас было двенадцать мужиков да двенадцать ослов. Теперь же я насчитал одиннадцать наездников на одиннадцати ослах… Один из нас, братья, сгинул по дороге вместе с ослом! — причитал парень.
