Караван чудес (Узбекские народные сказки) - Автор неизвестен (чтение книг txt) 📗

Рабыня ответила царю:

— Спасибо, царь, за твой великий дар, но он не нужен мне. Я богаче тебя,

Грозно насупил седые брови царь, посыпались из глаз у него молнии.

— Эй, не забывай, с кем разговариваешь! Я царь. Мое желание — закон. Хочу — дарю богатства, хочу казню. Ты же ничтожная рабыня.

— Прости, царь, если я нагрубила тебе. Но половину своего ума и своей сообразительности я не променяю даже На все твои богатства и все твое государство. Я богаче тебя тем, что у меня острый ум. Сейчас я рабыня, а если стану твоей, старика, женой, то сделаюсь рабыней вдвойне. Зачем же мне твои богатства? Без них мне лучше живется на свете. От богатства рождаются зависть и горе.

Ничего не смог ответить царь рабыне. Опустил он голову и промолчал.

Перевод И. Шевердиной

ДОЧЬ БЕДНЯКА

Тарак-турок, омач и ярмо, в закромах у бедняка хоть бы зерно! Эй, эй, леденец в рот положи! На солнышке шайтан разлегся плашмя, на ветке обезьяна торчит стоймя. Затем, потом спрячься в дом. Этого все присказки, а сказка впереди. Слушайте же!

У падишаха страны Аджам был сынок балбес. Озоровал он так, что народу невмоготу стало терпеть его злые выходки. Пришли горожане во дворец и пожаловались.

В гневе прогнал падишах жалобщиков и приказал палачам побежать вдогонку и казнить их, да визирь сказал :

— Остановись, падишах. Утешь свой гнев. Сыну твоему исполнилось двенадцать лет. Отдай его в школу. Вот он и остепенится.

Отдал падишах сына-лоботряса в школу. Капризный сынок шаха увидел книжку, заревел и сказал:

— Не хочу учиться! Я принц! Что хочу, то делаю. Зачем мне голову ломать?

Испугался учитель и подумал:

«Если я буду сына падишаха ругать, заставлять учить уроки, мальчишка побежит жаловаться отцу. Не сносить мне головы. Пусть делает, что хочет».

Три года пробыл сын падишаха в школе. И все три года играл в бабки со сверстниками и ничему не научился.

Наконец падишах вспомнил о сыне, велел привести в себе и сказал четыремстам длиннобородым мудрецам:

— Посмотрите, как сын мой читает, какие книги знает!

Сынок-лоботряс пришел и встал перед падишахом и его четырьмястами мудрецами.

— Чему ты учился в школе, сыночек?

Сынок-лоботряс вытащил из кармана бабки и подкинул их на ладони.

— Вот!

Разъярился падишах и приказал казнить учителя, после которого осталось семеро сирот.

Послал падишах по городу глашатая кликнуть клич:

— Имеющие уши да слушают! Кто в сорок дней сделает моего сына грамотным, того награжу. А если никто не научит его грамоте, город в пыль сотру, а от жителей даже пепла не останется.

Жил в том городе один бедняк, и у него была девятилетняя дочка. Сидела она за прялкой и пряла. Вдруг с плачем приходит с улицы отец.

— Почему вы плачете, батюшка?— спрашивает дочка.

— Вай! Горе нам. Если падишахского сынка-лоботряса за сорок дней не научат грамоте, падишах даже пепла от нас не оставит.

— Приведите, я обучу его.

Не поверил бедняк дочке, но она так настаивала, что пошел он к падишаху и сказал:

— Если разрешите, моя дочь обучит вашего сына.

— Хорошо,— сказал падишах и отдал сынка-балбеса дочери бедняка на выучку.

Привели придворные принца-балбеса в дом бедняка.

Увидел принц-балбес, что дочка бедняка маленькая девочка, и подумал: «Дам ей затрещину, она и не будет меня учить».

А девочка была большая умница. Только поднял он руку, она раз ему по щеке.

Принца-балбеса в жизни никто не бил, к тому же он был большой трус. Он так испугался, что с тех пор, как только девочка чуть-чуть хмурила брови, он и дышать переставал. За свой плохой нрав он каждый день получал от нее пощечины. Учила дочь бедняка принца-балбеса, учила и, наконец, выучила.

Через сорок дней падишах вспомнил о сыне-балбесе, позвал четыреста своих длиннобородых мудрецов и сказал:

— А ну, приведите сыночка. Посмотрим, чему его научила девочка, а если не научила, сейчас же город в порошок сотру, а от всех жителей и пепла не оставлю. Девчонку прикажу к хвосту диких лошадей привязать.

Привели принца-балбеса.

— А ну, сыночек, почитай. Начал принц-балбес читать. Спотыкается, запинается, а читает. Удивился падишах, удивились длиннобородые.

— Ну, как мой сын?— спросил падишах.

— Принц очень способный!— говорят длиннобородые и бородами трясут.

Обрадовался падишах, сынка-балбеса в новый златотканый халат нарядил, подарками драгоценными одарил, пиршество устроил, а бедняку сказал:

— Ну иди, иди. Нечего тебе и твоей девке нос задирать. Благодарите аллаха, что от верной гибели избавились.

А жители того города радовались, что падишах город разрушать не будет и жизнь им пощадил. Пусть они радуются, а мы посмотрим на принца.

А принц-балбес после праздника лег на сырую землю и так лежал сорок дней и сорок ночей, не ел, не пил.

Опечалился падишах, послал глашатаев по базарам и велел кликнуть клич:

— Кто сумеет заставить моего сына разговаривать, того с головою засыплю золотом и красотку с черными косами подарю. А если не найдется такого человека, город разорю, а от жителей даже пепла не оставлю.

Жила в городе одна убогая, беззубая старушка. Взяла она в рот урючину, пососала немного и сказала:

—Хм.

Пришла она во дворец, потерла принцу-балбесу спину и спрашивает:

— Эх, сынок! У твоего отца-падишаха еды-питья вдосталь, что же ты лежишь и молчишь?

Говорит принц-балбес:

— Если отец женит меня на моей учительнице, я буду разговаривать, а нет — буду лежать, пока не помру.

Услыхал падишах, что говорит сын, позвал четыреста длиннобородых и спрашивает:

— Посмотрите-ка в священные книги, можно ли моего любезного сыночка женить на этой босячке.

Смотрели четыреста длиннобородых в священные книги, ничего не высмотрели.

Пришли к падишаху, говорят:

— Нет, не дозволяется!

А принц-балбес лежит, не ест, не пьет.

Разгневался падишах, позвал палачей.

Семеро палачей предстали перед падишахом со сложенными на груди руками, поклонились до земли и закричали.

— Остры у нас сабли, сильны у нас руки, кому пришел смертный час, не успеет свет коснуться тени, а мы уже голову ему снесем.

Связали палачи четыремстам длиннобородым руки назад и повели на площадь головы им рубить. Жил в том городе один законовед-неудачник.

«Пусть лучше останутся в живых четыреста человек, чем умирать им»,— подумал он, пошел к падишаху и сказал:

— О падишах, в священных книгах нашел я такое широкое объяснение, как восьмидесятиаршинная улица в Намангане. Хочешь — жени сына на дочери бедняка, хочешь — не жени, ничего за это не будет.

Обрадовался падишах, послал своих людей в дом бедняка, схватили они девушку, привели силой во дворец. Не спросили у нее даже согласия и отпраздновали свадьбу.

Наутро после свадьбы принц-балбес велел выкопать яму. Подвел к яме дочь бедняка, связал все ее сорок косичек в один узел, ударил по правой щеке, ударил по левой и повесил за косу.

— Вот тебе, босячка, за то, что ты меня, принца, била.

А сам сел на лошадь и уехал на охоту. Вечером приехал, вытащил дочь бедняка из ямы, а утром опять повесил за косы. Так прошло сорок дней. На сорок первый день дочь бедняка со слезами взмолилась:

— Я слабая, бессильная, отпусти меня сегодня, я схожу повидаюсь с родителями, а то, видно, так и не увижу их совсем.

— Иди, но возвращайся сейчас же. Чуть опоздаешь — прикажу казнить, кожу твою набью соломой и повешу на стене дворца в назидание всем женам, чтобы слушали мужей.

Обрадовалась дочь бедняка. Второпях натянула ичиги, накинула паранджу, схватила две кукурузные лепешки и побежала домой к матери.

Увидела мать изнуренное лицо дочери, заплакала, запричитала :

— Вай, дочка, что с тобой? Пожелтела ты, точно солома, а твой нежный стан согнулся, словно волосок. Уж не смерть ли твоя пришла?

— Ой, матушка, сын шаха мучает меня сорок дней. Нет мне кусочка хлеба, нет мне глоточка воды, а только пощечины. Держит меня в яме.